Я, мой фамильяр и жизнь в Нью-Йорке (СИ)

— Вы. Уничтожили. Меня.

Лишенный смысла и цели существования, утративший способность к единственному что приносило ему радость и облегчение он полностью сник и опустился. Спустив все деньги на операции по восстановлению, прикладывался к бутылке и наркотикам.*

— Он как я, только кудрявый, — усмехнулся Росс, — Вот уж точно.

Ему случайно повезло встретить на своем пути человека, указавшего путь к возможному исцелению и Стрэндж, конечно же, собрал свои пожитки и кинулся в указанном направлении, потратив все свои деньги на это, все до последнего цента. Это означало, что Стивен не оставляет себе обратного пути, понял фамильяр. То есть он либо найдет Камар-Тадж, либо покончит с собой. Поэтому, явившись в храм, весь припорошенный снегом, он зло глянул на древнейшего:

— Камар-Тадж?

— Стивен Стрэндж? — улыбнулся старик, — Я ждал тебя.

— Что? — мужчина приподнял бровь, стягивая шарф с лица, — Что за ерунда?

— Не удивляйся, — наставник коротко улыбнулся, — Ты проделал долгий путь.

— То есть Вы поможете мне вылечить мои руки?

— Возможно, — уклончиво сказал старик, поглаживая бороду, — А что ты предложишь мне взамен?

— Взамен? — он приподнял бровь.

— Да, магия нуждается в оплате.

— Деньги?

— Нет, — он махнул рукой, — Людская блажь меня не интересует.

— Тогда что? — он вздохнул, готовый на все ради исцеления.

— Станешь моим учеником, Стивен Стрэндж?

— Так, минуточку-минуточку, — он замотал головой, — Учеником?

— Да, а я излечу тебя, — он улыбнулся.

— Я не… мне нужно подумать над вашим предложением.

— Можешь остаться на ночь, а утром дашь свой ответ, — чуть кивнул древнейший.

Несколько удивленный Стивен прошелся по длинным коридорам Камар-Таджа. Тут пахло благовониями и травами и главное: было тихо. Видимо, в столь позднее время обычно обитатели храма или спали, или медитировали. Он оказался прав — большинство именно медитировало, но человек в зеленых одеждах, тот, о ком говорил Стивен, не спал и осторожно подкрался к старому учителю со спины, с коротким ножом в руках.

Возможно, Стрэндж просто был сыт смертями, а может он по-прежнему оставался добрым человеком, но доктор быстро метнулся вперед, крикнув:

— Ей! Старик! У него нож!

Старейший, кажется, этому был совершенно не удивлен, он легко повернулся и перехватил оружие у самой рукоятки. Даже беспомощным, доктор по-прежнему оставался доктором, и смерти не любил. Поэтому старик выкинув Мордо из храма, повернулся к Стивену:

— Ты пытался спасти меня?

— Да просто… — он показал рукой на старичка, — Нападать на такого дряхлого человека, это выше моего понимания.

— Ты думаешь, я слабый? — учитель улыбнулся в усы.

— Я просто…

— Да, ты считаешь, что я старый и дряхлый, вот почему ты рванул спасать меня, — наставник коротко засмеялся, приглаживая бороду, — Можешь просто остаться в Камар-Тадже, если пожелаешь.

— А мои руки? — он приподнял бровь.

— Я же сказал, что излечу тебя, но я не говорил, что буду лечить твои руки, их ты лечи сам, Стивен Стрэндж.

— Я не понимаю, — мужчина замотал головой.

— Ужин уже прошел, но там, наверное, еще осталось немного карри, — старик все еще улыбался, держа мужчину за плечо, — Ты любишь карри?

— Я не знаю, — честно ответил Стивен.

— Вот и попробуешь заодно.

Он негодовал и не понимал ничего, что с ним происходило. Мужчина долгое время украдкой наблюдал за тем, как тренировались ученики, как они овладевали сложными магическими искусствами и Стрэндж почесал шею. Возвращаться ему было некуда, не к кому, и незачем. Поэтому он пожал плечами и тихо кашлянул:

— Старик, я согласен стать твоим учеником.

Наставник нежно улыбнулся, приоткрыв глаз во время медитации и посмотрел на Стивена:

— Тогда, с этого момента зови меня своим учителем, Стивен Стрэндж. Первый урок ты получишь через минуту.

— Это интересно какой?

Старичок в золотых одеждах, быстро, почти мгновенно пересек пространство и схватил брюнета за горло, приподняв его на пару сантиметров над землей, заставив Стрэнджа судорожно хвататься за него и хрипеть.

— Твой первый урок заключается в том, Стивен, — сказал наставник, — Что не все, что ты видишь, является истиной. Настоящая истина заключается в вере.

— Что-то я передумал насчет того, чтобы учиться у тебя, — еле выдавил мужчина, чуть усмехнувшись, — Вера — это блажь для глупцов.

— Ты снова заблуждаешься, Стивен Стрэндж, — он опустил его на пол и ткнул пальцем в лоб.

Чтобы там не видел бывший нейрохирург, через несколько минут он в страхе осел на пол, разглядывая окружающее пространство и тяжело, судорожно выдохнул:

— Это…это…

— Так вера — это блажь для глупцов? — он хохотнул, пригладив пальцами седые усы.

— Пожалуйста, — человек сложил руки в молитвенном жесте.

— Конечно я научу тебя, Стивен. Я и так слишком долго тебя ждал.

Для чего конкретно, Стрэндж тогда не поинтересовался, скорее всего по-прежнему пребывая в шоке от увиденного им. Медленно, капля по капле он учился у своего мастера и в отличие от остальных, занимался с ним напрямую, отчего тренировки и упражнения были куда жестче и серьезней. Эверетт узнал, что чародея заставляли и драться через силу и убирать наравне со всеми храм, а он был мало приспособлен к подобному, и частенько отлынивал.

— У меня есть для тебя специальное задание, Стивен, — усмехнулся старик.

— Это какое?

— Видишь стену? — он кивнул на несколькометровую, белую, каменную стену головой.

— Ну?

— Разбери ее так, чтобы можно было увидеть гору напротив. Мне наскучил этот унылый вид.

— Чего? — огрызнулся маг, — Ты совсем рехнулся, старик? Как я тебе стену-то разберу?

— Своими драгоценными ручками, конечно же, — хохотнул старичок.

— Нет, я на это не согласен.

— Ну, в таком случае есть ты тоже не будешь.

— Что? — он приоткрыл рот, — Ты точно сбрендил на старости лет.

— Приступай к работе, Стивен.

Брюнет зарычал, сжав руку в кулак и посмотрел украдкой на шрамы, которые уже стали белеть. Мужчина вздохнул и принялся за глупую работу, вытаскивая по одному большому камню за раз в этой несколькометровой стене, таскал их к другой части храма и складывал, при этом ворча, пока его учитель долго наблюдал за ним с открытой террасы. Он таскал так камни пять дней кряду, наконец крикнув нахальному деду, приглядывающему за ним:

— Эй! — рявкнул Стрэндж, — Я устал, это глупая затея!

— Это потому что ты не думаешь, Стивен. Сила это еще не все.

Брюнет потер подбородок, глядя на стену. Он уселся напротив белых камней и долго рассматривал их, пока уже не начало смеркаться. Мужчина наконец медленно встал и подошел, осторожно вытащил рукой нижний замковый камень. Стена тут же обвалилась в том месте, где ее удерживал булыжник. Он довольно отряхнул руки и уставился сквозь большую расщелину на гору, которой касались последние вспышки солнца. Они лизали снежные шапки на верхушке горы.

— Ты, как и эта гора, — весело начал появившийся рядом старик, отчего Стрэндж отпрыгнул вбок.

— Зачем так пугать? — он вздохнул.

— Ты так одинок и закрыт, что большую часть времени на тебя разве что можно просто смотреть, но иногда, — улыбнулся учитель, — Твое сердце открывается, и тогда удается увидеть истинную суть вещей. Смотри как она прекрасна, когда ее касается своим светом закатное солнце.

— Да, — он выдохнул, рассматривая гору.

— Доктор в прошлом, ты можешь снова помогать людям, если конечно хочешь. Если это было важно для тебя. Ты получишь искупление, которого так сильно хочешь.

Стрэндж быстро перевел взгляд на верховного:

— Как ты это…?

— Ты для меня все равно что открытая книга, — хмыкнул чародей, — Исцеление, вот что тебе нужно, верно? Тогда постарайся, Стивен. Знания не приходят сами по себе, уж тебе ли не знать.

Старик снова коротко улыбнулся и ушел, оставив брюнета наедине с горой. Видимо он сделал какие-то выводы, потому что отныне Стрэндж быстро приспосабливался к сложностям обучения. Он дрался, несмотря на боль, строго тренировался под надзором своего учителя и через несколько лет полностью адаптировался ко всем сложностям такой жизни. Наконец, мужчина приступил к изучению магии, узнав, что, оказывается она была способна наносить ему урон похлеще, чем обычная драка.