Кrom fendere, или Опасные гастроли (СИ)

Гарри призвал свою волшебную палочку, но тут же отшвырнул — деревяшка ещё тлела, временная вампирская блокировка не прекратилась. Он бросился к Джеймсу и стукнулся лбом с Мартинсеном, который опередил его на долю секунды; побелев как покойник (настоящий покойник, а не ходячий и сосущий из сограждан кровь), Упырь со всей силы прижал ладони Джейми, держащего края ужасной раны, своими ладонями, навалился, словно бизон, вдавив несчастного раненого в землю. Тот даже не стонал. Гарри хотел отбросить мерзкую тварь, добравшуюся до его ребёнка, но увидел, что глаза сына широко раскрыты и вполне разумны, а губы что-то шепчут. Он был так поражён этим зрелищем, что замешкался, а потом заметил: кровь из раны не бежит, дышит Джейми ровно, не корчится от боли, а Мартинсен нависает над ним, будто каменное изваяние, и явно колдует...

Если бы Гарри не был до этого так сильно выбит из реала и если бы события не разворачивались столь стремительно... В общем уже через минуту Джеймс сидел, опираясь на Мартинсена, и лишь судорожно поглаживал себе живот, на котором красовался свежий шрам, следы крови вокруг — и более ничего.

Гарри захотелось себя ущипнуть.

— Отойди от него, немедленно! — на всякий случай приказал он вампиру, хотя было очевидно, что как минимум младшему Поттеру тот не собирается причинять вреда.

Джеймс вцепился было в плечо Мартинсена, но тот встал и отошёл на шаг, для чего-то разведя руки, как это делают магглы, демонстрируя свою безоружность. Можно подумать, что главное оружие вампира — руки...

— Как ты? — Гарри быстро осмотрел сына, ощупал навскидку, проверил пульс, зрачки, даже потянул его за подбородок и взглянул на язык. Джеймс был совершенно здоров, разве что прибывал в стрессе, как и другие участники этого невероятного и нелепого сражения, чуть не закончившегося трагедией.

— Какого чёрта? — вместо ответа, вскакивая на ноги, заорал на отца Джеймс, так громко, что тот поморщился. — Какого чёрта ты его бил? А ты? — Причина раздора крутанулся к Мартинсену. — Ты что припёрся? И какого чёрта кусал отца?

— Я кусал? — обалдел Ким, захлопал ресницами и почувствовал себя... очень неуютно.

— Я видел, у тебя клыки торчали! Блестящие, длинные! И ты грыз отцу горло!

Гарри и Ким переглянулись.

— Мистер Поттер, успокоительное можете организовать? Я, кажется, с непривычки переборщил с... э... лечением, или не знаю, что это было. Я о семейных искусствах знаю лишь понаслышке, вот, применил впервые в жизни, само получилось. Но, похоже, чем-то навредил Джеймсу, у него видения.

— Сейчас, — спокойно ответил Поттер, подобрал свою палочку, наконец-то принявшую безопасный вид, и применил к сыну необходимые заклинания. Через пару минут тот окончательно пришёл в себя и даже улыбнулся, хотя и растерянно.

— Ничего не болит? — уточнил Гарри.

Джеймс отрицательно покачал головой.

— А теперь, молодые люди, рассказывайте. — Гарри подобрал перевёрнутое кресло, поставил на середину газона, как перед сценой, и уселся, словно зритель в театральном зале. — Что за цирк вы устроили, господа? — Он взял паузу. — Давно не попадал в более глупые и... нехорошие ситуации. Жду объяснений. — Такого металла в голосе отца Джеймс прежде никогда не слышал. И волшебную палочку Гарри демонстративно держал на коленях.

Ким рывком поправил почти сдернутый с плеч пиджак, откинул помятый галстук, весь в джеймовой крови:

— Блядь! — сказал он задумчиво. — Сам мало что понимаю: шёл поговорить, как нормальный человек... Я же ему обещал, — посмотрел он на Джей Эс.

— Да разве ты человек, Мартинсен? Я своим глазам пока доверяю. — Поттер встал и сухо обратился к сыну, ещё сидящему на траве:

— Поднимайся. И молчи. Не смей ослушаться, иначе я тебя просто обездвижу.

— Отец! — начал тот возмущенно.

— Беспрекословно! Сядь! — Гарри указал на развалину кресла и дождался быстрого злого кивка сына.

Ким исподлобья глянул на аврора:

— Я из клана вампиров, чего темнить. Но я не вампир! — он повысил голос на конце фразы. — Ни разу и никогда... А как это сейчас получилось — не знаю! У меня в жизни сроду даже простенькое чего не выходило... И нехер на меня валить! — Он дернул рукой, как бы показывая чуть вверх, на разгромленную террасу. — Никого не рвал, ни кусал и не заблёвывал... Но сейчас, кажется, смогу. Блядь, с детства вида крови не переношу...

Поттер переступил на месте и быстро взглянул ему в глаза:

— А без сантиментов нельзя? Вот, дьявол!

Длинного Кима шатнуло, его лицо сменило видовую бледность на обычную при сильной тошноте человеческую зелёность, но он устоял, расставил ноги и, сглотнув, набычился, словно собирался драться стенку на стенку...

— Акцио, бля, стул! Стулья. — Заметив движение Джеймса у себя за спиной, Гарри рявкнул: — Назад! Курсант Поттер! Приказываю не шевелиться!

Мартинсен так и стоял, покусывая губу и борясь не то с мерзким самочувствием, не то с недобрыми мыслями, ветер шевелил его длинные волосы. На несколько мгновений как будто переключили телевизионную программу — стали слышны другие, курортные, звуки и голоса.

Солнце над океаном, листва блестит, жарясь в его предосенней назойливости; обычный день фешенебельного городка-гавани: размеренный шум, не слишком спешащие, а, скорее, деловые и сосредоточенные даже на отдыхе люди, привыкшие к пляжно-подпарусной жизни, к изысканным удовольствиям, которые дарит Калифорния дамам и господам с золотыми и платиновыми кредитками, летнее образцово-показательное счастье с глянцевого туристического постера или с рекламной странички «Наши яхты и виллы для вас. Всего от 1 миллиона долларов, сезонные скидки — 5 процентов! Торопитесь!»... А перед Главным аврором Британии — в измятом, некогда белом, а сейчас окровавленном костюме переминается с ноги на ногу вампир, утверждающий, что крови не пьёт и хочет сочетаться с его старшим сыном. Ага, браком. Вот и у Гарри этот контраст не укладывался в голове...

— Я нашёл свою пару, — немного хрипло произнёс Ким. — Это вам понятно, господин аврор? Никто не сможет помешать нам соединиться, иначе вы нарушите двухсотлетний договор, и начнется... война, — закончил он тише и без намека на вызов. Его передёрнуло.

— А при чем тут мой сын? Это должно быть добровольно!

— Он и я... — начал Ким.

— Отец! — Обе реплики прозвучали одновременно.

— Заткнись, я сказал! — И заклинание Молчания вылетело из гарриной палочки даже быстрее, чем он договорил. Джеймс силился открыть рот, с трудом разлепляя невидимые колдовские зажимы, стиснувшие ему губы, но всё равно ни одного его слова не было слышно. В его глазах читалась странная смесь злости и обиды, а ещё отчаяния, как у ребёнка, который не в состоянии ничего противопоставить тирании взрослых, всегда знающих, как лучше...

— Ладно, извини... — проворчал Гарри через некоторое время и снял свои чары. — Извините. Оба. Фините Инкантатум.

— Так что там насчёт войны? — продолжил он, прервав затянувшуюся паузу, всё тяжелее и тяжелее опускающуюся на «поле боя». — Знаю, конечно, про договор с вашей братией. Но претензий по нему не было лет сто, если не ошибаюсь. Мне только на два фронта и осталось воевать. Это угроза?

— Это реальность, — ответил Ким. — Мы с вашим сыном, мистер Поттер, намерены заключить магический брак. Стало быть, вы не имеете права возражать. Иначе — война. Даже если я не захочу... Весь мир носферато поднимется: я — последний в роду Владык...

— Ну, вот же зараза, — закусил губу Поттер. — Откуда ты вообще взялся на мою голову? Помню, что с первой встречи ты мне не понравился, как чувствовал, Упырь — упырь и есть. Хоть понимаешь, что этой своей войной меня шантажируешь?

— Понимаю, — согласился Ким. — А куда деваться? Я же... Иначе-то как? Войдите в моё положение...

— Не дай Мерлин! — Шутливо отмахнулся Гарри, глаза его при этом оставались серьёзными и взгляд стал даже жёстче, чем во время рецидива ярости и рукоприкладства — аврор Поттер пришёл в себя и искал адекватные выходы из сложившейся, вернее, навалившейся на его семью снежной лавиной, ситуации. — Ладно, обсудим, — задумчиво сказал он. — Пойдемте в тень — Джею после магической атаки надо выпить зелья. И давайте, уберу эти кровавые пятна? — Кивнул он на пиджак Кима. — Э... Зоргэн? — спросил, что-то припоминая, — это то, что я думаю, не однофамильцы же?