Другие волки (СИ)

Люк отпустил голову и поднялся.

- Отлично. Может, с Аароном ты пообщаешься охотнее, - бросил он, направляясь к выходу.

Дверь закрылась, и Мирра снова очутился в темноте. Сердце бешено билось. Страх опутал сознание. Воспоминания о том, как хорошо ему было с Аароном, и как тот поступил с ним после всего, перемешались. Нервы стянулись в липкий тугой комок. Кто угодно, только не Аарон!

Мирра никогда не смог бы предположить, что хуже всех на свете, даже хуже Люка, может отказаться родной Аарон. Мирра знал, с самого начала чуял что-то потаенное, что-то, что Аарон закрыл в себе глухой заслонкой, так, чтоб волк не смог учуять. Мирра чувствовал, но он добровольно открылся, так что он даже не мог жалеть.

Спустя какое-то время – Мирра показалось, что совсем скоро – дверь снова распахнулась. И в комнату вошёл другой человек. Запах ударил в ноздри, но Мирра постарался не подать вида, что для него значил запах этого человека. Многих усилий ему стоило не напрячь мышцы. Держать себя в руках удавалось благодаря измождённости. Спасибо Люку.

Аарон медленно подошел и опустился на колени. Его глаза жадно изучали тело волка. Он занес руку, но, едва не коснувшись испачканной в крови шерсти, сжал пальцы. Мышцы на руке напряглись, вены вздулись. Рука мелко дрожала.

Послышался шумный выдох, слившийся со стоном.

- Боже, Мирра.

Он провел рукой по лицу и зарылся пальцами в шерсть на шее волка. Мирра не выдержал и напрягся, противясь. Наверняка Люк наблюдает за всем через камеры. Несложно представить удовлетворение, вырисовавшееся на его лице. План сработал отменно.

- Нет, малыш, нет, не бойся, - прошептал Аарон, склонившись над ухом Мирра. – Я не сделаю тебе больно.

Вполне себе искренне, впрочем, как и до этого. Этому шепоту нельзя верить. Его обладатель – хороший актер, просто замечательный. Он аккуратно провел по краям раны, и Мирра вздрогнул, заскулил, попытался отстраниться, но Аарон сам убрал руку, словно обжёгся.

- Прости, малыш. Ради всего святого, я не хотел, чтоб все так обернулось.

Мирра сжался всем телом. Ему хотелось закричать, чтоб Аарон не прикасался к нему, но он не мог, будучи волком. На этот раз Мирра не сдастся, не даст слабину, как тогда. Больше никаких слабостей. Мирра зарычал и вцепился в руку Аарона изо всех сил. В рот хлынула кровь.

Аарон проснулся ближе к полудню. Он не мог заснуть всю ночь, и лишь тогда провалился в сон, когда смог свыкнуться с усиленным чувством тревоги, которое не давало ему покоя с тех пор, как Аарон признался, что любит его. С тех пор прошло два дня.

Аарон стал еще более странным, чем был до. Мирра успел привыкнуть и смириться с той скрытностью, которая была при Аароне обычно. Он не знал, что заставляло его вести себя так, но понимал, как никто – ведь Мирра тоже не подарок, – что у каждого есть причины. Поэтому игнорировал, пусть и не мог заставить себя успокоиться. Оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь Аарон сможет открыться.

Аарон был внимателен. Внимательнее обычного. Он оставался дома эти два дня. Мирра интересовался, не превратиться ли это в сложности для Аарона, на что получал ответ, что Аарон все уладит. Они проводили все время вместе: ели, читали, шутили, занимались сексом. Такого единения у Мирра не было никогда и ни с кем. Даже с Рейчел ему не было так хорошо. Однако ее общество приносило успокоение, в то время как с Аароном Мирра постоянно испытывал тревогу. Он не мог найти конкретной причины, просто находиться рядом с Аароном было приятно до судорог в конечностях, но одновременно внутри что-то сжималось, будто какой-то факт (или куча фактов) выскальзывал сквозь пальцы. Мирра боялся, что это единство скоро закончится. Наверное, все этого боятся.

До полнолуния оставалось всего три дня, и волка внутри Мирра тянуло на волю, поэтому каждый вечер он выходил на улицу. Аарон не показывал, но его волк тоже стремился вырваться. Наверное, все дело в опытности Аарона, а животную сущность он мог держать под контролем еще и потому, что был старше Мирра. И здоровее – Мирра знал это.

Вечером третьего дня Мирра побежал в лес. Босиком, по только что выпавшему снегу. Из одежды – хлопковые штаны. Хотелось разорвать грудь руками, содрать с себя кожу, как мокрую одежду. В голове все помутилось. Но никакого обращения. Этот процесс обещал стать болезненным. Это не то, чего хотелось Мирра. Воспоминания о том, как все прошло в последний раз, все еще не выветрились из памяти. Обращение Мирра оставит на полнолуние. Он должен приучить себя перекидываться только раз в месяц, а до этого – терпеть и чувствовать себя более-менее комфортно. Возможно, секс сможет помочь отвлечься. Не тот, к какому привык Мирра. Тот, какому научил Аарон.

За день до полнолуния Аарон ушел. Солнце уже село, когда Мирра услышал вой. Он узнал зов Аарона, даже если ни разу до этого не слышал его вой. Что-то подсказало. Он выбежал на улицу, навострился. Волк направлялся к дому, а за ним бежали еще несколько. Животные находились еще достаточно далеко, чтоб удалось разобрать запах. Мирра не знал, что и думать, но первой мыслью стала бежать. Куда угодно. Страх и паника затопили сознание. Единственно, что заставляло медлить – Аарон. Сложно было сосредоточиться. Волки из стаи наконец-то настигли беглеца? Или – Мирра не хотел принимать эту версию всерьез – Аарон привел врагов в логово предателя? Он решил бежать, а потом разбираться. Если Аарон ни в чем не виноват, то он хотел бы именно этого: чтоб Мирра спасался.

Он бросился бежать, но не по тому маршруту, который наметил себе несколько дней назад. Он так часто бывало там, высматривал все, что ему стало казаться, что там все им провоняло, и что этот путь теперь не безопасен. Пробежав метров двадцать на своих двух, Мирра дал волю зверю. В первые мгновения он боялся: сказалось долгое воздержание и постоянные размышления о том, насколько это неприятно – обращаться. Но превращение из человека в волка всегда быстрее и менее болезненно, нежели обратный процесс. Так что в прыжке Мирра обернулся в нечто, похожее на урода из фильмов про мутантов: длинные, изломанные, вывернутые наизнанку конечности, вытянувшееся лицо, рот с длинными, похожими на короткие ножи, зубами, длинная утолщенная шея, кожа покрылась короткой шерстью, измазанной в слизи и крови, но когда обращение завершится, шерсть впитает в себя всю жидкость. Мирра петлял, зная, что там, где он обращался, запах останется сильнее. Даже в таком виде оборотень бежал куда быстрее человека. Метров через сто следы на снегу превратились в волчьи.

Волки гнали глубже в лес, Мирра плутал, но запутать преследователей не удавалось. Он с горечью отметил, что успел утратить хватку, слишком расслабился. Погонщики рассредоточились, начали окружать. Мирра прислушался: Аарон находился среди них. Он шумно дышал и грубо ступал, ломая ветки и сухие листья. Несложно было ощутить, как напряжен Аарон – стрела, выпущенная в Мирра.

Деревья поредели, открытого пространства стало больше. Мирра хотел свернуть, что было бы рискованно, ведь он сократил бы дистанцию между собой и другими, но сворачивать оказалось некуда – стая предусмотрела такой вариант. Умные парни. Они шли полукругом, не давая Мирра шанса сменить траекторию. Шли они уверенно, будто отлично знали эту территорию.