Город надежды (СИ)

- Пусть он выебет вон того! - громко говорит он и встаёт.

Парня выводят на сцену, срывают комбинезон и подводят к старику, стоящему на коленях.

- Давай, делай что сказано.

Но у парня не стоит. У него не стояло бы даже за кучу денег. К голове ему приставляют пистолет. Он сжимается и хватается за член, пытается поднять его, проводит рукой по стволу.

Старик продолжает сосать. Другой зажмурил глаза - не хочет видеть происходящего. По щекам у него текут слёзы, руки и подбородок трясутся.

Костя подходит к сцене и, наклонив голову, пытается рассмотреть, как член парня проникает в зад старика.

- Давай уже, - говорит парню Костя. Спокойно говорит, будто они не трахаться собираются на людях, а в шашки играть. - Ну, ты не можешь, что ли?

- Не могу,- тихо отвечает тот и начинает реветь. Громко, навзрыд.

Слюни стекают по его лицу, из носа - сопли. Костя меняется в лице - мрачнеет. Махнув на парня рукой, проходит к креслу.

- Убей его, Марк. Заебал он. Стоит, нюни распустил, как баба!

Парень пытается защититься: бросается к выходу, пригибаясь, сбивает по пути несколько стульев. Заключенные падают на пол. Охранники отходят в сторону - видят, что Марк целится.

Через секунду парень мёртв. Лежит на животе с подогнутыми под себя руками, в затылке, под волосами - дырка. Кровавая лужа медленно расползается.

Но взгляды присутствующих уже направлены на сцену. Сосущий член старик поднимается и со всей силы ударяет другого старика. Тот удивлённо моргает, и тут же на его лице появляется улыбка - ненастоящая, какая-то дикая.

Костя смотрит на довольного Марка, щурится и вновь подходит к сцене, чтобы видеть каждую деталь.

Реальность стариков затуманена, скрыта плотной пеленой. Их глаза горят огнём, рты искривлены в усмешке. Они возбуждены: хотят секса, крови, жести.

Набрасываются друг на друга. Один кусает другого за ухо, тот в ответ хватается за висящий член сокамерника. Они принимаются терзать друг друга, рвать кожу друг друга. Стонут в голос, орут как поросята, которых режут. И Костя понимает - их даже не придётся убивать. Они сами убьют себя - просто разорвут на части.

И старики разрывают: душат и стискивают друг друга до тех пор, пока не перестают дышать. Сцена в крови. В воздухе свежий запах крови, вонь опустошённых кишечников. Половина заключенных - а здесь они не все, лишь двадцать избранных - блюёт.

- Потом расскажешь, что ты намешал, - тихо говорит Костя Марку. - Это было очень круто. Жаль только, что они не успели потрахаться на дорожку.

Марк улыбается: он заслужил похвалу.

Костя немного расстроен, но с другой стороны - у него есть питомец. Пусть на играх никто не потрахался, так в спальне всегда можно устроить это…

========== 12. Небольшая передышка ==========

Комментарий к 12. Небольшая передышка

Анончик, спасибо за правки;)

Доб.14.02

21:22

POV Артем

Уже второй час в спальне Кости. Сижу на кровати, вытянув ноги. Замечательное чувство, когда можно сесть или лечь, как хочешь. Даже наручники, которыми я пристёгнут к спинке кровати - ерунда. После карцера-то.

На полу рядом с диваном стоит собачья миска, в ней - суп. Я чувствую его аромат отсюда, он великолепен. Костя сказал, что суп приготовил его личный повар, и что если я буду хорошо себя вести, он разрешит съесть всё.

Ублюдок. Кормить из миски решил, как собаку. У него точно с головой не всё в порядке. Как вернусь в камеру, расскажу всё Кире. Вместе мы придумаем, как сбежать отсюда.

Рассматриваю пейзаж за окном. Не могу видеть полной картины, и всё же становится чуть легче от осознания того, что где-то рядом другой мир. Он здесь, стоит только протянуть руку. Дёргаю рукой. Да хрен там. Наручники хорошие, не какие-то там из сексшопа.

Даже не хочу думать о том, что будет, когда вернётся этот изверг. Хотя предполагаю, конечно.

Дверь спальни открывается, и на пороге показывается Костя. Вспомнил на свою голову. Лучше бы его убили в одном из коридоров лагеря.

Костя проходит в комнату, скидывает с себя туфли. Следом за ними летят носки. Идёт к окну и задёргивает до конца жалюзи. Теперь я даже клочка земли не вижу.

- Ты был хорошим мальчиком? - садится рядом.

Он больной, точно.

- Да, хорошим.

- Тогда можешь поесть.

Костя улыбается и внимательно смотрит на меня.

- Отстегни меня.

Мне плевать, я готов есть из миски, слишком долго был голодным. Насрать, что весь уделаюсь, что буду, как поросёнок. Хочу есть!

Костя расстёгивает наручники, и я медленно сползаю с кровати. Голова всё ещё кружится, а от аромата еды громко урчит в животе. Сажусь к миске, осматриваю её. Чистая, и на том спасибо. Опускаю к ней лицо, принюхиваюсь, боковым зрением вижу, что Костя смотрит. Хочется попросить ложку, но не уверен, что стоит. Понятия не имею, как он отреагирует, а получать очередную оплеуху не хочу - слишком они болезненные.

Беру миску в руки.

- На место поставь! - резкий голос.

Так и знал, но попробовать должен был. Ставлю обратно. Раздумывать и стесняться нет смысла. Наклоняюсь, сую язык в миску, пробую на вкус…

***

Через пару минут миска была пуста. Я точно был похож на самую голодную свинью в мире. Даже собаки так не едят. Чавканье моё было слышно, наверно, в коридоре. Слюни стекали по подбородку, но было так плевать.

И вот я на полу. Лежу на спине, сытый и даже довольный, что ли. Если Костя меня сейчас отправит в камеру, даже спасибо ему скажу, потому что мне нужен отдых. Глаза начинают слипаться, хочу спать. Смачно зеваю, передёргиваюсь. Всё-таки в комнате прохладно. Вспоминаю о том, что я раздет, и сразу становится не по себе. Резко поднимаюсь и сажусь у дивана.

- Сюда, - опять приказной тон. – Ко мне.

- А можно мне в камеру? – спрашиваю тихо, инстинктивно сжимаюсь, втягиваю голову в плечи.

- А отрабатывать ужин кто будет?

Поворачиваюсь к нему и в очередной раз понимаю, что теперь так будет всегда. Это приводит в ужас. Отчаяние накрывает резко. Закусываю нижнюю губу, чтобы не зареветь. Ведь только что чувствовал себя лучше!

- А ты со всеми так обращаешься? – бросаю на него короткий взгляд, после принимаюсь изучать ковёр.

Костя встаёт с кровати, подходит к дивану. Садится.

- Ты что, на жалость мне надавить пытаешься? – усмехается.

Тварь. Ни капли человечности в нём.

- Ладно! – поворачиваюсь, встаю на колени.

Смотрю на него в упор, пытаюсь понять, о чем он думает. Но взгляд такой – не разберешь вообще ничего. В настроении он или нет, доволен ли? А может, хочет кого-нибудь прибить? Меня, например? Всегда одни и те же карие глаза, но совершенно ледяные. Такие глаза не могут быть холодными – так мне кажется. Но когда кажется, креститься, говорят, надо.

Костя кивает в знак одобрения. Я продолжаю стоять, смотреть на него, искать в нём что-то. Но пустота. Внутри него – пустота, я почти ощущаю это. А потом он берет что-то со стола, не успеваю разглядеть.

- Открой рот.

- Сосать меня ты не заставишь! Лучше убей сразу!

- А я тебя заставлять и не буду. Сам запросишь.

- Да хуй тебе, ты, сука! – вскакиваю, хочу бежать к двери. Но Костя успевает схватить ремень. Грёбаный ремень всё ещё на мне, как влитой сидит, уже не замечаю его. – Отпусти меня, тварь! Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох!

Он наматывает ремень на кулак привычным движением. Падаю на колени перед ним, хочу разорвать Костю в клочья. Но это же смешно: какой я и какой он. Метр с кепкой и зверь - разъярённый, неуправляемый. Второй рукой он сжимает мою шею так, что начинаю задыхаться. Открываю рот, и Костя суёт туда две таблетки.

- Глотай, иначе позову мужиков. Они выебут тебя прямо здесь. Потом притащат Кирилла, выебут и его, - шипит он на меня. – Глотай немедленно.

Проглатываю таблетки.

- В прошлый раз без них было, - говорю сам себе. Костя улыбается на мои слова. Как резко у него меняется настроение – это просто пиздец!