Это только цветочки (СИ)

====== 1. Возлюбленный Тёмного Валы ======

Пролог

В небе грохотал фейерверк.

– Они вернулись.

– Так вот по какому поводу торжество. – У Мелькора сильнее забилось сердце.

– Приходи в понедельник на церемонию встречи. – Голос Намо был сух и официален.

– Только без выкрутасов.

– Мы обойдёмся без торжественной части.

– Ладно.

– Выпей успокоительного. У тебя голос никакой, – посоветовал Мандос и положил трубку.

«Заткнись», – хотел сказать Мелькор, но говорить было уже некому. Чёрный волк, лежавший у двери кабинета, поднял голову и вопросительно посмотрел на хозяина.

Шаркая, Тёмный Вала подошёл к настенному шкафчику, вынул небольшую бутылочку и отпил половину.

Хватит, чтобы убить половину популяции прежних ваниарских эльфов, – или чуть-чуть приглушить раздирающую нервную боль, от которой дрожат руки, дёргается лицо и то и дело судорожно сжимается какая-нибудь мышца, заставляя невольно менять позу.

…зачем я здесь? Моё право на жизнь аннулировано со смертью прежнего мира. Я беспомощен. Для чего я нужен новой Арде, миру-без-войны? Я здесь лишний.

…подумай, отец, ещё не поздно меня стереть. Пока обо мне некому вспомнить.

Холодный волчий нос ткнулся ему в ладонь.

– Пожалуй, о тебе, дружище, и впрямь не следует забывать… – прошептал Вала, присев перед зверем на корточки и потрепав его по голове. – Прости, я больше не буду… я просто приму всё как есть. Я постараюсь. Честно.

…я не знаю, на кого он будет похож, о чём мне с ним говорить, как себя с ним вести, я готов отступать, нет, бежать, впервые в жизни.

…я могу просто не прийти, что я теряю?..

Гор иронически улыбался, прислонившись плечом к косяку, сложив руки на груди. Он смотрел на Мелькора, но Мелькор знал, что там никого нет, что они с волком в замке одни, что ничего не изменилось и что он сходит с ума.

Отец, я знаю, что бесполезно просить.

Помоги мне.

Часть первая

Возлюбленный Тёмного Валы

Началось всё с разговора с Йонвэ.

– Мне поставили пятёрку! – Чтобы не перегружать мозг юных майар, оценки им ставили по пятибалльной системе, а не по двадцатибалльной, как настаивал сначала Манвэ. Кстати, на пятибалльной системе настоял именно Мелькор: как известный пакостник, он знал, что на пальцах хвастаться достигнутым результатом через весь коридор гораздо удобнее, если этот результат исчисляется не более чем в пяти единицах.

– Мне тоже, – пожал плечами Хэннер. – Ну и здорово.

– Значит, сегодня Вала Манвэ будет кормить меня конфетами, усадив на колени, и целовать даже, может быть. Нет, – белокурый майа огорчился, – чтобы он начал меня целовать, я должен получить по крайней мере две пятёрки…

– А как это – целовать? – Конфеты были Хэннеру хорошо известны, в еде Мелькор его не ограничивал и с негодованием отвергал лишение сладкого как наказание. Он и сам был не прочь навернуть за завтраком десяток пирожных. – Ну, в смысле, это приятно?

– Конечно, приятно! – Глаза Йонвэ вспыхнули, на щеках проступил незнакомый румянец. – Даже слишком приятно… губами касаться губ, и так делать долго-долго… – И майа Манвэ смущённо добавил: – Это напоминает мне о чём-то… как будто раньше когда-то, когда я был совсем другим… мы тоже это делали, только немного иначе…

Тут Йонвэ отвлекли, и он убежал, торопливо попрощавшись, а Хэннер в раздумьях уселся на подоконник.

Ему в голову никогда не приходило сесть к Мелькору на колени. Но если представить хоть на минутку… было бы это приятно?..

Горячая волна захлестнула его разум, и Хэннеру вдруг стало так хорошо, как ещё никогда не бывало раньше.

Если Мелькор говорит правду про прошлую жизнь, в которой они были вместе, то половину прошлой жизни я провёл у него на коленях, касаясь губами его губ, кусая его губы, и его руки лежали у меня на спине, гладили по голове и тянули ближе, и…

Хэннер ещё не знал слов «эротическая фантазия», поэтому назвал свои мысли «воспоминания о прошлой жизни» и почему-то решил ими ни с кем не делиться.

Раз в две недели все Валар собирались в школе, чтобы узнать об успехах своих подопечных и просто пообщаться в рамках окончательной победы мира над враждой. Майар ждали на крыльце, подпрыгивая от нетерпения. Особенно вертелся Хэннер: его Вала появлялся на собраниях редко, всё время ссылался на занятость, но классная руководительница и так по любому поводу звонила ему в кабинет и подробно излагала то, что казалось ей важным. Впрочем, вчера Мелькор обещал «прогуляться на собрание», и майа каждую секунду ужасался, что он забыл, передумал, отвлёкся, перепутал время или ещё что-нибудь. Опять, как идиоту, оставаться на собрании без Валы?!

На посадочную площадку перед школой приземлился знаменитый Торондор, с его спины элегантно спрыгнул Вала Манвэ, в обтягивающих голубых джинсах, ослепительно-белых кроссовках и голубой шёлковой рубашке, завязанной на груди небрежным узлом. Йонвэ весь вытянулся и застыл в благоговейном трепете.

– Привет, Йонвэ, – поздоровался Манвэ, под восхищёнными взглядами учительского коллектива и учеников прошёл к крыльцу и обнял Йонвэ за плечи. Юный майа приник к нему жадно и отчаянно, как собака, ожидавшая от любимого хозяина побоев, но по внезапной милости судьбы получившая вместо них ласку и угощение. Хэннер прищурился. Манвэ он на всякий случай не любил, а странный восторг Йонвэ при виде Валы внушил ему неясные и очень неприятные подозрения.

Манвэ скользнул пальцами по волосам светлого майа, собственнически и чуть высокомерно, словно оказывал высочайшую милость, поправил выбившийся из косы локон; Йонвэ даже задрожал, не отрывая глаз от лица своего повелителя.

– Благодарю, что одарил собрание своим вниманием, мой господин, Величайший из Великих…

Хэннер только успел усмехнуться явной мании величия Манвэ, как Вала обратил взгляд на него.

– Здравствуй, Хэннер.

От медовой сладости его голоса тёмному майа стало не по себе. Тем временем прибывали на орлах другие Валар и Валиэр, Оромэ подъехал к воротам на коне в сопровождении неизменного пса и Тулкаса, любившего пешие пробежки больше любого другого вида передвижения. За заборчиком толпились могучие олени и томные оленухи, что говорило о появлении Нессы.

– Здравствуйте, – Хэннер попытался быть вежливым, но, видимо, получилось у него так себе: Манвэ нехорошо улыбнулся и ещё слаще пожурил его:

– Мелькор тебя разве не научил, что к Валар нужно обращаться по титулу?

– Мелькор круче всех, и я к нему по титулу не обращаюсь, – спокойно заявил юный майа.

Вероятно, Манвэ отвесил бы ему пощёчину, но тут появился Мелькор. Без помпы, просто переместился. Хэннер, конечно, ожидал, что его наставник прибудет на драконе, впечатлив всех вокруг, но как бы не так.

– Привет, Хэннерчик, – улыбнулся Мятежный.

– Не хочешь сначала со мной поздороваться? – промурлыкал Манвэ, его майа с благоговейным ужасом в глазах смотрел на Мелькора.

– Привет, – с язвецой поздоровался Тёмный Вала, покровительственно опуская руку Хэннеру на плечо. – Как поживаешь?

– Славно. – Бывший Король Арды провёл кончиками пальцев по плечу своего подопечного, Йонвэ затрясло, и губы у него сложились в жалкую умоляющую улыбку. – А ты?

Манвэ бросил многозначительный взгляд на Хэннера, и Мелькор крепче сжал руку на его плече.

– Твой майа немного невоспитан… не успеваешь учить его этикету, да? Я тебя понимаю, брат. Такой воспитанник… он требует к себе повышенного внимания. – Тёмный майа дёрнулся, когда по его щеке скользнули тонкие прохладные пальцы. Йонвэ яростно взглянул на приятеля, совершенно его озадачив.

– Манвэ, на минутку, поговорить надо, – рыкнул Чёрный Вала и за плечо потащил брата в курилку.

Несколько юных майар, куривших тайком, прыснули в разные стороны, едва Валар показались в зоне видимости. Манвэ был нарочито покорен и следовал за Мелькором с видом «куда прикажете, мой повелитель».

– Ты что при детях вытворяешь?!