Антиподы (СИ)

========== Часть 1 ==========

Серый асфальт. Воздух, напоенный бензином, визгом шин и беспрерывным гомоном. Облачившиеся в стекло и копоть дома. Знойное безоблачное небо: слишком белесое, чужое — никакое.

Чез прикрыл глаза и прислонился к серой обшарпанной стене какого-то здания, скорее всего, офисного. В этом мире, куда ни глянь, только они и понатыканы. И люди сплошь одинаковые: в черном, сером или бежевом облачении — кажется, здесь подобное принято называть костюмами.

«Неужели им не жарко?!» — думал Чез, наблюдая за толпой.

Через некоторое время он начал присматриваться, замечать выражения лиц и разность в одежде. Не все были согласны ходить по летнему пеклу, напялив на себя что ни попадя: в трех шагах от него запруженную пыхтящими автомобилями улицу перебежал парень в шортах и футболке, а в открытом кафе чинно расположился полный господин в кимоно, носках и шлепанцах. Кажется, таких выделяющихся здесь называли иностранцами, а возможно, и как-то иначе: он всего четыре дня находился в этом мире и не во всем разобрался.

Одно Чез знал точно: он чужой. Временами он ловил на себе взгляды: удивленные, заинтересованные, неприветливые или безразличные. Но к нему никто не подходил, не пытался заговорить или познакомиться. Для мага, обладающего светлой силой и привыкшего к общению с соплеменниками, подобное казалось странным. Наверное, он слишком выделялся на фоне аборигенов. Не одеждой и не внешностью — сутью. Люди интуитивно это чувствовали. Даже если бы он в обморок от жары этой невыносимой грохнулся, никто не предложил бы воды и не встряхнул за плечо.

Мир Чеза был другим. В нем каждые шестьсот лет случался Перелом: сигг верано оборачивался сиггом инверно и наоборот — новый круг бытия, новая эра, новые события, новая борьба за жизнь и войны. Само собой, выживали не все. Вероятно, поэтому Вида и не страдала от перенаселения. В ней существовала магия, и взаимопомощь, и старые законы, и клятвы на крови, а теперь появился и Враг, спасения от которого не находилось.

Главой мира считался Первый — самый сильный из известных магов. Некоторые экзальтированные соплеменники даже считали его божеством. В последние три сигга он о себе не напоминал, но его жизнь и Вида всегда были связаны. На светлом континенте, уроженцем которого являлся Чез, правил Совет пяти сюзеренов. Они считались самыми сильными магами после Первого и отвечали за смену сиггов, держали мир на Переломе и пытались остановить Врага, пришедшего из-за границы Ничто. Они не вмешивались в политику — ею занимались вассалы. Обладание светлой силой не имело никакого отношения к морали отдельно взятого мага, потому подковерные игры, интриги и даже убийства не обходили их стороной. Чеза же борьба за власть никогда не интересовала. Он уже давно изучал сопредельные миры и почти не следил за происходящим в собственном.

Он вздохнул, зажмурился до разноцветных кругов и открыл глаза. Стало лишь хуже.

В голове пульсировала боль. Не стоило так долго стоять на солнцепеке, пытаясь найти идеального контактера в этой толпе. Следовало передислоцироваться, а если сегодня ничего не выйдет, то оставить контакт на завтра или вообще покинуть этот мир. Вряд ли он мог на что-нибудь сгодиться.

Когда-то Чез тешил себя надеждой найти союзников — тех, кто поможет в борьбе с Врагом. Не так давно он мог победить тварей, приходящих из-за границы Ничто, но теперь встреча с ними несла одну лишь гибель. Не существовало ни оружия, ни сил, ни заклятий, чтобы сдержать их. Потом он считал, будто учится выживанию в других мирах, примеривает на себя чужой опыт, который может помочь людям Виды. Сейчас ему было почти безразлично, какую пользу принесут его исследования и увенчаются ли они успехом вообще. Мир сменял мир, схватки забывались, раны затягивались, но ничего лично для него не менялось.

Чез едва не упустил ее — девушку с рыжими волосами. Только и успел уловить аромат полыни и ландышей. Заозирался по сторонам. Она уже почти скрылась из виду, однако он все-таки успел заметить стройный силуэт и понять, что перед ним именно тот человек, который может пойти на контакт. Внутри что-то натянулось от нехорошего предчувствия, но он, решив не придавать этому значения, бросился за незнакомкой.

Невысокого роста, тонкая в талии, с длинными волосами, рассыпавшимися по плечам; веснушками. Лица Чез не видел, но был уверен в том, что веснушки на нем есть. А еще он мог поклясться: у незнакомки светло-голубые или ярко-зеленые глаза, которых в этом мире, как правило, не встречалось. Девушка почти бежала, обгоняла медлительных прохожих, о чем-то беспрерывно болтала по телефону. Чез не отставал. Он даже начал строить предположения, с кем она может говорить.

Тротуар кончился. Людская волна затормозила, но девушка этого даже не заметила. Она обогнула какого-то клерка и устремилась на проезжую часть — под колеса недовольно загудевших машин. Чез ахнул и кинулся за ней.

Он едва не ухватил ее за плечо, когда чья-то рука сжала его собственное. Прямо на ухо прошипели:

— Попался…

========== Часть 2 ==========

Арио, четвертый темный князь подлунного полушария Виды, допивал вторую чашку грано, именуемого здесь кофе, мерзкого и переслащенного, с привкусом не то масла, не то микстуры от кашля. Данные, что собирал светлый, он перехватил, осталось подождать еще немного и наконец-то покинуть этот мир. Еще нигде Арио не чувствовал себя так плохо. Ему все время не хватало воздуха. И на затылок давило почти постоянно.

— Ну, где же эта сволочь?! — прошипел он, когда не смог ощутить присутствие антипода. Конечно, он мог уйти и один, но в груди сидело какое-то беспокойство, а своей интуиции Арио привык доверять.

Впрочем, сволочь он накликал. Жаль, не ту. В кафе зашел мужчина средних лет в черной шелковой рубашке и легких широких темно-синих брюках, из которых выглядывали до блеска начищенные ботинки с квадратными мысами. Арио еще подумал, что его вид одинаково уместен как для этого мира, так и для Виды. Распахнутый ворот рубашки, широкие рукава, стянутые узкими манжетами. Высокий рост, да и лицо с резкими, хищными чертами подошли бы какому-нибудь аристократу с южных островов. Ну, если только кожа у незнакомца была слишком уж бледной. А еще глаза — необычные — цвета красного дерева. Довершала образ грива иссиня-черных волос, обнимающих плечи. Заметив Арио, он усмехнулся и быстро прошел к его столику, хотя свободных имелось предостаточно, сел, не спрашивая разрешения, закинул ногу за ногу и подозвал официантку щелчком пальцев, что по меркам этого мира считалось не только некрасивым, но и возмутительным: подавальщицы требовали уважительного отношения к себе.

Как ни странно, миловидная девушка в переднике, претендовавшем на белоснежность, тотчас же оказалась у столика. Арио в свое время дожидался ее не меньше четверти часа.

— И что за гадость вы пьете… — протянул незнакомец. Голос у него оказался глубоким, с вальяжно-скучающими нотами. — Эта растворимая бурда имеет к благородному напитку еще меньшее отношение, чем мрак к свету… впрочем, — он смерил Арио насмешливым взглядом, — скоро все изменится, но вряд ли вы оцените эту шутку.

Шутка действительно была на удивление неудачной. С тех самых пор, как Вида заимела еще одну луну, на планете жили, временами конфликтуя между собой, две расы: аборигенов и людей, пришедших со звезд, а именно с этой самой луны, которую начали именовать черной.

Аборигены со временем провозгласили себя людьми света, пришельцы — людьми тьмы. Все они являлись магами, причем обладающими разными источниками сил. Приводило это к полной несовместимости. Темный и светлый не могли даже приблизиться друг к другу и пожать руки, минуя весьма неприятные ощущения.

В прошлом случались сражения, сейчас расы старались друг друга не замечать и не контактировать. Светлые жили обособленно на одном мегаконтиненте планеты, темные — на противоположном, заодно и постоянно мотались на свою луну.

— Вряд ли оценю, — согласился Арио. — Шутки о тьме и свете крайне неоригинальны в принципе.