Воровское небо

Роберт Асприн

Воровское небо

ИНТЕРЛЮДИЯ

Зэлбар зашипел и резко обернулся, когда какой-то увалень толкнул его в спину, чуть не сбросив его тарелку с обедом с причала в воду Но досада цербера пропала даром паскудник потопал дальше, так ни разу и не обернувшись Плотно сжатые губы Зэлбара растянулись в кривой усмешке, он мысленно вздохнул и покачал головой В следующий раз, когда он соберется спокойно отобедать, он поищет более подходящее местечко Раньше, бывало, причалы словно вымирали между утренними часами, когда рыбаки уходили в море, и полуднем, когда они возвращались с лова Теперь же пристань просто кишела торговыми судами Бейсибской империи, груженными товарами, которые продавали прямо с лодок, и потому залив теперь сильно напоминал Базар Обычно Зэлбар не интересовался политикой и не следил за играми самих политиков, которые слетелись в Санктуарий как мухи на мед Он предпочитал оставаться простым солдатом И выполнял приказы, особенно не задумываясь о мотивах и интригах тех, кто их отдавал Но в последнее время ситуация развивалась так, что он не мог больше игнорировать происходящее, и ему все чаще не давали покоя мысли о причинах и следствиях того, что он замечал Во-первых, город быстро богател Возможно, этому способствовали приезжие бейсибцы, которые обосновались в Санктуарий, послужив таким образом залогом мира и спокойствия между их империей и городом воров Как бы там ни было, торговля цвела пышным цветом Вкупе с новым строительством (которое вызвало оживленные споры горожан) такой поворот событий привел к тому, что деньги и рабочая сила потекли в Санктуарий рекой, чего Зэлбар не мог припомнить с тех самых пор, как впервые приехал сюда, сопровождая принца Кадакитиса Понятное дело, цены на продукты и женщин взлетели до небес, сразу сожрав его мизерный солдатский заработок Но более пристального внимания заслуживало то, что происходило в самой Ранканской империи, с политикой которой цербер должен был считаться безоговорочно Зэлбар был приставлен к Кадакитису, и с тех пор выполнял приказы местной власти. Но за последние годы командный состав непотребно сократился, остались только организации, подотчетные каким-то неясным представителям из столицы, минуя принца, да и те пошли коту под хвост, когда Терон узурпировал императорский трон. В настоящее время в империи настолько запахло жареным, что это стало заметно даже Зэлбару, который всегда смотрел на политические перипетии сквозь пальцы.

Цербер снова покачал головой, припомнив последнее заседание, на котором присутствовал.

Главный вопрос повестки дня заключался в сообщении, что Терон отзывал Третий отряд и всех оставшихся пасынков обратно в столицу «для реорганизации и содействия в подавлении беспорядков в пределах империи». Но больше Зэлбара поразило обсуждение, которое последовало за оглашением указа.

Вместо того чтобы разработать план, как сохранить порядок в городе вследствие такой утечки кадров, присутствовавшие ударились в споры — стоит или не стоит подчиняться приказам императора! Даже сейчас, готовясь к отъезду, они продолжали спорить.

Для простого служаки, каким был Зэлбар, это было немыслимо.., а тут еще пустобрехи на улицах и в казармах, судачащие, что власть уплывает из рук императора. Стоило хоть раз задуматься, как все случайности и странности направили ход его мыслей по запретному пути.

Он знал, что Санктуарий давненько уже не посылал караван с налогами в столицу, поскольку иначе стражников отправили бы сопровождать его. В другой раз Зэлбар просто бы отмахнулся, решив, что скорее всего император позволил пустить эти деньги на перестройку города. Теперь же он задумался, а не решил ли принц попросту прикарманить эти денежки. Если уж Рэнке не в состоянии собрать налоги…

Эта мысль пришла Зэлбару в голову, когда он услышал в казарме предположение, будто отозванные части вернутся обратно в качестве эскорта для налогового каравана. Остальные солдаты, конечно, подняли эту идею на смех. Если бы начальство предполагало сделать это, почему же оно не выслало соответствующие инструкции прямо сейчас, вместо того чтобы порожняком гонять караван из столицы и обратно?

Нет, все говорило о том, что империя рушится, и отзыв войск из Санктуария — это шаг отчаяния.., император бросает город воров на произвол судьбы, пытаясь собрать все силы, какие только возможно. Не считая некоторых землевладельцев, которые подозрительно громко заявляли о своей верности ранканским традициям, империя утратила власть над Санктуарием.., и отзыв отрядов был последним, завершающим шагом.

И Зэлбар без всякого удивления подумал, что он уже не считает принца.., да и себя.., ранканцами. Они безболезненно влились в ряды обитателей этого странного города. Санктуарий стал им домом, стал частью их, как и они стали частью его. Рэнке остался лишь звуком, словом, которое вызывало раздражение, если им нельзя было пренебречь. А пренебречь становилось все легче и легче.

Сообразив, что вместо того, чтобы закончить обед и возвратиться на пост, он сидит и размышляет, Зэлбар встал и швырнул тарелку в воду. По серой воде, в которой отражалось хмурое облачное небо, пошли круги.

Мир и достаток пришли в Санктуарий, подумал цербер, но они накрыли город, словно пелена облаков. Пробьется ли сквозь нее солнечный луч, зальет ли город теплом и светом, или облака сгустятся, превращаясь в грозовые тучи?

Солдат может лишь смотреть, ждать.., и приспосабливаться.

Эндрю ОФФУТ

НОЧНОЕ ДЕЛО

Ганс мало во что верил, а может, и вовсе ни во что не верил.

Зато он всегда был готов к любому повороту событий, даже самому неожиданному. Очень удобное качество. Заложник Теней просто обязан быть прагматиком, и он — прагматик. Строгий…

Мудрость состоит в способности верить только в то, во что нельзя не верить. Око…

Шедоуспан рыскал по Санктуарию, как голодный разъяренный тигр.

Его настоящее имя было Ганс, и он сходил с ума. Вернее, он был в ярости, но и одновременно сходил с ума. Выражаясь яснее, он сходил с ума от ярости. А Ганса не так-то просто было вывести из себя. За ним числилось немало славных деяний: он вломился в обитель чародея и выкрал серьгу, которая спасла жизнь Надиша и помогла Стрику выкупить «Распутный Единорог» у старого лекаря.

А еще, по воле богов, какие только есть, или по воле Высшей Несправедливости — этого мерзкого карлика, правой рукой которого выступает изменница леди Случай, — отважного Ганса сковали заклятием оцепенения, а потом отходили кулаками три здоровенных бандита. Накачали наркотиками, связали, заткнули кляпом рот и засунули в большой мешок. Приволокли на пристань, затащили на корабль и бросили в трюм. Его ждала рабская доля на Бандаранских островах.

Но все повернулось по-другому. Когда Шедоуспана вытряхнули из темного мешка и он снова увидел солнце, оказалось, что он находится в лапах ужасного Джабала. Джабал купил его! Правда, поухмылявшись и поиздевавшись вдоволь, он отпустил Ганса.

Конечно же, не по доброте душевной и даже не в обмен на те жалкие гроши, за которые он выкупил короля воров. Нет. Он затребовал сумасшедшую сумму, примерно семнадцать фунтов золота!

Гансу ничего не оставалось, как согласиться. Сумасшедшая, невообразимая цена — пятьсот золотых монет! С ума сойти!

«Джабал, — размышлял Ганс, — думал, наверное, своей задницей, а не головой. И он еще хочет возглавить охрану правопорядка в Санктуарии. Не смешите меня. Меня тогда нужно поставить следить за всеми ювелирными лавками и магазинами».

Но, по крайней мере, теперь Ганс знал имя одного из похитителей — Таркл, который занимался в основном разбоем и грабежом. И Ганс был на все сто уверен, что Таркл со своими крохотными мозгами, позаимствованными у пескаря, никак не мог придумать и провести эту операцию в одиночку. Нет, этот хитроумный план мести Гансу сложился в голове колдуна Марипа, под его чудными серебряными кудрями. План, который обрек бы его на жизнь хуже смерти. План жестокий и умный. Скорее всего именно Марип заплатил Тарклу.