-->

Вензель твой в сердце моем...(СИ)

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Вензель твой в сердце моем...(СИ), "Tamashi1"-- . Жанр: Прочие любовные романы / Фанфик. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Вензель твой в сердце моем...(СИ)
Название: Вензель твой в сердце моем...(СИ)
Автор: "Tamashi1"
Дата добавления: 16 январь 2020
Количество просмотров: 255
Читать онлайн

Вензель твой в сердце моем...(СИ) читать книгу онлайн

Вензель твой в сердце моем...(СИ) - читать бесплатно онлайн , автор "Tamashi1"

Сборник рассказов о любви и боли, о том, как одна улыбка человека, который для тебя дороже жизни, может превратить ночь в день. А одно его слово — уничтожить весь твой мир.  Рассказы между собой не связаны и представляют собой законченные истории, объединенные лишь одним: для героинь те, кого они любят, превыше всего. Вот только судьба порой бывает слишком жестока…

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

Перейти на страницу:

Часто, очень часто этот забавный мальчик рассказывал мне о том, как прошел его день. И уходя, он всегда благодарил… кого? Не знаю, да он и сам не знал. Однажды даже сказал: «Я, наверное, с ума сошел, раз с деревом болтаю. Но раз Реборн сказал, что это нормально, значит, ничего страшного. Бывает и хуже, правда?» Ветви зашумели в ответ, а Тсуна рассмеялся и пробормотал, что ему порой кажется, будто это и не монологи вовсе, а полноценная беседа, потому что дерево ему всегда отвечает. Правда, в следующую секунду он взъерошил собственные волосы и, ворча о том, что это уже ненормально, побежал в дом. Глупый. Но такой забавный… Вот только беседы эти не прекратились, и всё чаще Тсуна читал учебники у моих корней. И попутно жаловался на то, что ничего не понимает, а Реборн заставляет его учить какую-то ерунду. Вот только мало-помалу, но его оценки в школе улучшались, а страницы учебников листались всё быстрее — значит, уроки Реборна всё же были успешны. Правда, на возмущения Тсуны это никак не повлияло, и он как стонал, открывая очередную книгу, так и продолжал стонать… порой улыбаясь. Ведь он понимал, что «бесполезным» его назвать уже невозможно, и делает это лишь Реборн — по привычке, а может, чтобы не дать расслабиться и почивать на лаврах… И Тсуна был этому рад, а я радовалась вместе с ним, отвечая шелестом листвы на его смех и шумом веток на его шутки. Забавно. Этот человек стал для меня слишком дорог… Человек, что завел привычку поливать мою сакуру, удобрять, рыхлить почву у ее корней. По совету Реборна, наверное, да и поначалу стонал он, таская воду, не хуже, чем от учебников, но потом привык и ухаживал за моим деревом так, словно оно единственный его кормилец. А может, просто как за другом?.. Кто знает, в чужую душу ведь не заглянуть даже нимфе. Но я всё же надеялась на второй вариант…

А год назад Тсуна прибежал домой, сияя от счастья, и из разговора Реборна с матерью Тсунаёши, вечером решившей развесить белье на просушку, я поняла, что та девочка, Киоко, согласилась встречаться с Тсуной. Странно, но радость моя почему-то сквозила ноткой грусти. Тогда я еще не понимала почему… А вот теперь понимаю. Ведь с тех пор Тсуна всё реже присаживался у корней моей сакуры и рассказывал о своей жизни. И иначе быть не могло. Он читал книги института вместе с Киоко, учившейся с ним на одном факультете, он заполнял прежде пустые вечера свиданиями с ней, он рассказывал о том, что его волновало, той, которую любил. И я была рада за него, но мне было больно за себя. Наверное, я всё-таки эгоистка… А ведь я знала, что так и будет, когда отказывалась от переселения в парк. И значит, права расстраиваться у меня не было.

А время шло, и месяц назад Тсуна объявил, что женится на Киоко. Я радовалась вместе с ним, шумя листвой, но ветви вмиг замерли, стоило лишь ему сказать матери то, чего я так отчаянно не желала услышать. «Мы решили уехать в Италию: Реборн постоянно говорит, что босс Вонголы должен жить там, ну, мы и посовещались… В общем, прости, мам, зато я пригляжу за папой!» Нана расплакалась. Забавно, но мне плакать не хотелось. Наверное, потому что у деревьев нет слез. Но я вдруг подумала, что жить в парке — не такая уж плохая идея… Вот только я не жалела. Не жалела о том, что целых четыре года — словно один миг — оберегала сон глупого мальчика, верившего в чудо, такого доброго, что ронять слезы хотелось даже дереву. Глупо. Но зато честно. И спустя месяц подготовки, за который Тсуна всего дважды сидел у моих корней, я поняла, что никогда не пожалею о сделанном выборе. Просто потому, что смотреть на его улыбку слишком важно для меня. Ведь она возвращает в прошлое — во времена, когда пастухи играли на свирели, а фавны вторили им из лесов, и люди смеялись, заслышав «эхо» из чащи, потому что верили: их приветствуют в этом мире, а не пытаются уничтожить. И эти наивные, искренние, добрые люди верили в чудо и в самих себя, а мы — нимфы, сатиры, фавны — верили в них. И в их улыбку, что несла лишь свет…

Калитка вдруг распахивается, и на участок входит Тсуна. В черном костюме «с иголочки», при галстуке, но отчего-то очень грустный. А где же его невеста?.. Точнее, уже жена. Где гости? Где Реборн и Нана?

— Странно, но я не могу уехать не попрощавшись… с деревом. Ааа, кошмар! — Тсуна взъерошил идеально уложенные волосы и уселся на землю. — Но это правда.

Неужели он пришел попрощаться… со мной?

— Странно, но мне всегда казалось, что это дерево живое. Что оно всё понимает. И даже отвечает мне. Кто бы услышал, сказал, что я псих, хе. Но Реборн говорил, что это нормально, а потом я понял, что лучшего собеседника не найти: дерево не навязывает своего мнения, не журит, не возмущается, не называет бесполезным, не говорит, что я должен делать… Наоборот, охраняет сон — здесь же спится на удивление отлично! Последний год я сюда редко приходил, а теперь и вообще приходить перестану, но… я пришел попрощаться. Не знаю, почему, просто чувствую, что должен… или нет. Скорее, я просто хочу попрощаться. Знаешь, сакура, ты была моим другом. Хоть ты и не человек. И я буду скучать по таким вот вечерам, когда можно спокойно почитать учебник, а потом провалиться в сон — такой спокойный, что больше нигде такого не бывает… Я уже попросил маму как следует о тебе заботиться. Надеюсь, когда-нибудь мои дети тоже тут посидят и поймут, что такое «абсолютный покой». Мне здесь и правда очень хорошо. Словно рядом тот, кто все беды забирает. Со стороны, наверно, кажется, что я сам с собой говорю… Да и ладно, я ведь знаю, что говорю с другом. Вон, многие, когда переезжают, прощаются с домом. А я прощаюсь с деревом. Это же ничего, правда?

Тихий шорох листвы — подбадривающий, успокаивающий. Шорох, предназначенный для чистого, светлого человека, сумевшего назвать другом дерево. Для человека, что поверил в чудо. И пусть я не могу сказать, что ты был прав и чудо стало явью, чтобы не пугать, я могу поддержать тебя — хотя бы этим шорохом. Тебе ведь нужно одобрение, да, Тсуна?

— Ага, спасибо… Не важно, что я с деревом прощаюсь: оно мне отвечает, значит, не совсем уж я псих. Обидно, что я больше не смогу вот так поболтать с… кем? Не знаю даже… Но всё равно обидно. Зато у меня останутся воспоминания о тех днях. И это хорошо. Потому что память может сохранить в сердце дорогих людей, которых уже нет, события, которые уже не вернуть, разговоры, которые не повторятся… Она и плохое сохраняет, но его ведь можно и не вспоминать: не делать вид, что его не было, нет, а просто не изводить себя, размышляя о ненужном. И вспоминать только хорошее. Не то, как друг тебя обидел, а то, как вы с ним смотрели на фейерверки. И поэтому если я захочу вспомнить очень спокойные, светлые моменты, я вспомню сакуру, то, как рассказывал ей о своей жизни, и шум веток в ответ. Это же хорошие воспоминания, хоть я себя и странно чувствую, болтая с деревом. Но зато ни у кого в Намимори больше нет друга-дерева, хе-хе…

Почесав кончик носа, ты улыбаешься, немного смущенно, и осторожно гладишь шершавую кору ладонью. Я не чувствую этих прикосновений — я ведь дух, но я чувствую удивительное тепло, что исходит от этой улыбки. И это — самое дорогое воспоминание…

— Ладно, пока. Я пошел. Береги себя. Не дай древоточцам портить кору. И если будет засуха, постарайся поменьше воды тратить… или вроде того. А еще… позаботься о моей маме, ладно? Она ведь одна останется, а я… не хочу, чтобы она грустила. Можно, я ей секрет открою? Скажу, что с сакурой под моим окном можно разговаривать?..

Глупый ты, Тсуна. Неужели ты думаешь, что должен спрашивать на это разрешение? Шумлю ветвями, укоризненно. А ты смеешься и, последний раз проведя ладонью по коре, встаешь. Взъерошиваешь волосы, смотришь на зеленеющую крону и шепчешь:

— Спасибо. Пусть вам обеим не будет одиноко. До встречи!

Больно. Почему мне так больно? И почему я чувствую, что, будь у меня иное тело, я бы улыбалась? Искренне, широко и открыто, так, как улыбаешься ты. С ноткой грусти в глазах, но без тени притворства… Ветви качаются в безветренном воздухе, листья словно машут на прощание. А ты машешь рукой в ответ и, развернувшись на каблуках, бежишь к калитке. Я продолжаю махать тебе вслед, но ты вдруг останавливаешься. Оборачиваешься. Карие глаза лучатся счастьем. А с губ срывается всего одно слово.

Перейти на страницу:
Комментариев (0)
название