Билет в один конец (СИ)

Нат и Ал поняли это одновременно, ещё до начала переполоха, как природа понимает, что близится весна, как птицы понимают, что время возвращаться домой. Тогда на второй план ушла боль, осталось только предчувствие боя, смешанное с агрессией.

- Лео, проснись, - Наташа трогает мальчика за плечо. – Помоги Джейн одеться.

- Что случилось? – потирает он глаза спросонья.

- Мы скоро выберемся отсюда, - с какой-то безумной искрой в глазах почти рычит Алиса, фиксируя тряпками руку, чтобы не мешалась.

Начал мигать никогда не выключаемый свет, затем и вовсе потух. Неожиданно откуда-то полилась знакомая музыка, раздались крики за железными дверями, запахло гарью. Все, как и мечтала Алиса, засыпая под боком Джейн Фостер, слушая её дыхание и стук двух крохотных, как бабочки над цветами, сердечек. Крики, взрывы, мешанина почуявших свежий воздух людей за пологом их жилища. Заканчивается одна песня и тут же начинается вторая. Ал втягивает носом воздух, рвущаяся на волю сущность Шутер беснуется в своей клетке, ждёт выхода, жаждет крови. Краснеют глаза, по телу проносится предвкушающая дрожь. У неё нет оружия, но она сама оружие, добыть бы хоть кусок трубы или даже нож, осколок стекла, что угодно и она сможет вырваться из любой засады. Но сейчас не нужно думать о себе, за ней беременная женщина и ребёнок. Кажется, это первый раз, когда она чувствует ответственность за кого-то более слабого, чем она сама. Не важно, сколько силы, главное - сколько храбрости.

- Шутер? – спрашивает Вдова.

- Скоро… - скалится та. – Я уже чувствую ветер.

За большой железной дверью нарастает грохот и… резко всё стихает, даже не крутятся песни Старка. Включается свет. Напряжение в воздухе можно резать ножом. Во взглядах людей недоумение и отголоски паники, только скрывшиеся в углу, прижавшиеся друг к другу, четверо знают, что это затишье перед бурей. В мгновение дальняя стена рассыпается под огненным натиском, в образовавшийся пролом въезжает танк со звездно-полосатым флагом Сопротивления на боку, вбегают люди из повстанческой армии. Значит, это был лишь отвлекающий манёвр: Старк подключился к системам, Халк устроил дебош перед главным входом, прорвался внутрь, отвлекая на себя внимание. Вот что значит Старая Школа! Этим приёмам сотни лет, а они ещё действуют.

Словно лист бумаги сминает дверь Халк, рычит громко, но радостно, он уже чувствует, что нашёл своё сокровище. Нашел тех, кто так ему дорог. И тогда Алиса подхватывает под локоть Джейн и тащит её изо всех сил вдоль стены к разбушевавшемуся Великану. Под другую руку женщину держит Наташа, а в неё мёртвой хваткой вцепился испуганный Лео.

- Халк! – кричит она, стараясь дозваться до него сквозь шум толпы и новый шквал огня. – Халк!

Он откликается, наконец замечает их и нагибается, приближает лохматую голову к трём женщинам и одному мальчишке в красном плаще. Шутер виснет на его шее и тянется к уху, он должен её услышать, он должен защитить Джейн.

- Халк, я доверю тебе сокровище. Возьми эту женщину и отнеси в наш дом как можно скорее. Только осторожно, понимаешь, Халк, очень осторожно, она такая хрупкая. Кроме тебя этого никто не сделает.

- Халк сделает это для милой девочки! – басит Великан, но даже в этом шуме они слышат тихое “Ой!” Фостер. Алиса оборачивается и видит сырой подол её платья.

- Простите, но я, кажется, рожаю, - с бодрой улыбкой говорит она, предчувствуя скорые схватки.

По громкой ругани (ещё по недоуменно застывшему рядом Халку, но это не так важно) их и находит Стив. Он быстро оценивает ситуацию, вооружает девушек, отдаёт несколько приказов Тони, помогает Лео забраться на шею Халка, а Джейн – на его руки.

- Халк, неси их домой как можно быстрее, потом нам понадобится Беннер. А мы отступаем, - он повернулся к Наташе и Алисе. - Немедленно, - добавил он в микрофон, видимо Старк пытался возразить. - Ребята из Сопротивления закончат работу.

После суматошного, но громкого побега из плена, где они, оказывается, были около двух недель, пока Капитан собирал отряд из бойцов Сопротивления и готовил план освобождения. После безумного переполоха вокруг кричащей Джейн, до тех пор, пока Беннер не крикнул во всю мощь лёгких, успокаивая мельтешащих вокруг роженицы людей. После радости появления новой жизни они решили, что всё закончилось хорошо. Алиса вообще всё плохо запомнила, кажется, она отключилась, когда ей в руки попала Шальная. Стив рассказывал, что она дралась как зверь, даже со сломанной рукой, с преследующими их солдатами и Стражами, сидела возле Джейн, поддерживая её, а едва начался сам процесс – обмякла и грохнулась в обморок.

Но им удалось спасти много приговорённых к казни, в очередной раз “подпалить бороду” генералитету, уничтожить “бывшего” Тора, чтобы и тело их лучшего друга и соратника обрело вечный покой. Рядом спал дочиста отмытый, переодетый и сытый Лео, верно охранявший покой своей любимицы Джейн, в импровизированных колыбельках, подвешенных под потолком, сладко сопели мальчики-близнецы. Неужели и в этом мёртвом мире может быть торжество жизни?

Травма Ал заживает плохо, слишком серьёзная, не вовремя была оказана квалифицированная помощь, и Брюс с грустью делает вывод: “Ты больше не сможешь стрелять”, и, заметив безумную тоску и боль в её глазах, тут же добавляет: “Возможно”. По ночам Ал осторожно выводит Леонарда смотреть на звёзды, о которых часто рассказывала Джейн. Лео восхищенно застывает под бриллиантовой россыпью на бархате. Это единственная роскошь, что доступна им сейчас. Лео рассказывает о Радужном мосте, о котором знает от Джейн, о том, каким горячим поклонником Тора он был и как разочаровался в своём герое, когда этот самый Тор с безжизненными глазами унёс его в то страшное место. Алиса рассказывает ему о Клинте, о Наставнике, о том, как стала “Мстителем”. Она думает, что они в чём-то похожи, оба были поклонниками героев, и оба, в конце концов, потеряли свои примеры для подражания. Но им нужно сохранить веру в этот идеал, потому что это всё, что у них осталось.

Алиса думает, что больше не может стрелять, но она ещё не знает, насколько щедро отблагодарит её Один за спасение невестки, наследников и сына…

***

- Мисс, вы же понимаете, что не можете сидеть здесь вечно. И что вы вечно не сможете бегать, - тихо добавляет Джарвис, в голосе слышится смешок, когда она находит у двери ещё тёплый обед с запиской: “Съешь меня”.

- Понимаю. Но в команде героев нет места чудовищу.

Ей ничего не нужно – ни подарков, ни жалости, ни любви. Ни признания, ни силы, ни жизни, ни смерти. Не нужна тишина или русская музыка стиля фолк-рок. Только пусть самый меткий лучник в мире никогда не промахивается, даже с закрытыми глазами и больше никогда не грустит. И пусть в глубине Вселенной рождаются новые и новые миры для астрофизика Джейн Фостер и парнишки с красивым именем Лео, который всегда был влюблён в звёзды.

Пусть…

========== Глава 28. ==========

В Нью-Йорке мягко меняются сезоны, даже незаметно, особенно с лета на осень. Ещё неделю назад солнце светило словно безумное, стремясь поджарить жителей Манхэттена, да и всего Нью-Йорка, на улицах гремела музыка из круглосуточных заведений, а днём ещё и от различных летних фестивалей. К началу сентября так же солнечно, но тепло и воздух уже влажный. Хмурится небо, темнеет раньше привычного. На смену лету приходит осень, уже не такая буйная, но тоже красивая. Летний смог от влажного воздуха становится тяжелее, оседает на землю и затаптывается сотнями ботинок, дышать становится легче.

Наташа сидит на кухне с чашкой кофе и гипнотизирует взглядом коричневую, ароматно пахнущую жидкость. За окном небо стремительно темнеет, хмурится, мелькают проблески молний, будет буря. С недавних пор на Манхэттене это не редкое явление. Тор отмалчивается, да его и не спрашивают. Мир вокруг погружается в серость и длится это уже неделю. Семи дней должно было хватить, чтобы кое-кто успокоил всех тараканов в своей голове, передумал все мысли и выкинул их из головы. Вот как, скажите, как у такого беспутного и не обремененного страстью к длительной рефлексии и мрачным мыслям Бартона могла быть такая ученица? А может, Бартон держит всё в себе, а Алиса “всегда говорит, что чувствует”? Наташа тоже не знает. И хуже всего то, что предсказать действия этой самой ученицы невозможно, даже отталкиваясь от того, как она на своего Наставника похожа. “Просто дай ей успокоиться”, - пожимает плечами он и тоже смотрит на унылую картину за окном.