Разорвать порочный круг (СИ)

— Для чего же нужным? — заинтригованно спросил Болтон.

— Для тебя, для неё. Ты бы ведь не хотел, чтобы она отказала нам в помощи? И разве тебе не приятно знать, что она беспокоится о тебе?

— Приятно… но что ей с того?

— Ну… вдруг в следующий раз уже ты захочешь помочь ей?

— Вряд ли я буду поблизости в следующий раз, чтобы оказать ей помощь.

Волчица чуть потупилась и, как показалось бастарду, о чем-то призадумалась, а он внимательно смотрел на нее и ждал, что же она надумает.

— Может и так, но зато ей самой будет приятно от того, что она смогла помочь кому-то. Да и за добро обычно отплачивают добром… Может не здесь и не сейчас, может, совсем другой человек, но хорошее не забывается…

Ее голос совсем стих, а затем она вновь заговорила:

— Как ты думаешь, тебе стало бы лучше, если бы… если бы кто-нибудь вмешался тогда?

Она говорила про его детство, так? И почему именно сейчас?

— Если бы кто-то решил помочь? — продолжала говорить Волчица, слегка морща лоб и пристально глядя на Болтона, словно ожидала от него чего-то. — Накормил бы, присмотрел бы за тобой, поиграл бы с тобой… — ее голос стих, а затем возродился с осторожностью произнесенными словами: — Тебе стало бы от этого лучше?

Лучше? Рамси задумался. Наверное, да. Все стало бы намного легче… и он не чувствовал бы себя так ужасно сейчас. Несомненно…

— Да.

Вонючка. Только Вонючка был всегда рядом с ним, был всегда за него. Голова разболелась, внутри вновь появилось режущее ощущение. Глаза начало жечь от горячих, выступивших на них слез, которые он быстро сморгнул и больше не позволил появляться наружу в этот раз.

Рядом раздался голос Старк:

— Хорошо, когда кому-то не все равно, что с тобой, — взирая в пустоту перед собой проговорила она.

Ничего не отвечая, Рамси закрыл глаза и прижался к жене, желая ощущать ее как можно ближе к себе. Он не хотел никогда ее терять. А в следующий миг почувствовал, как Санса приобняла его в ответ и прошептала ему в плечо:

— Ты лучше чувствуешь себя сегодня?

Болтон кивнул головой. Он чувствовал себя сейчас намного лучше, чем ночью. Теперь, по крайней мере, он не был охвачен той безумной болью, от которой смогла избавить его Санса. Если бы она только знала, какую благодарность за это он испытывал к ней. Она стала для него всем.

В общей комнате послышался стук утвари, загрохотал чугун, и Санса, бросившая в сторону дверей короткий взгляд, проговорила:

— Наверное, мне стоит выйти туда, — Старк пробежалась глазами по погруженной в серый цвет комнате, при виде которой становилось понятным, что они вдвоем действительно пролежали в постели довольно долго. — Уже рассвело, и час, должно быть, не ранний. Помогу Гильде с завтраком, — закончила она так, словно оправдывалась за что-то.

Только у Сансы не было нужды оправдываться перед ним, ведь они уже договорились, что она будет помогать Гильде, а час сейчас взаправду был не ранним. Конечно, не хотелось отпускать ее и оставаться одному, однако он был готов потерпеть ради нее. Смотришь, и скребущееся ощущение в груди сойдет на нет, а там — и Волчица вернется.

Ладонь Сансы коснулась его лба. Мгновенно во все стороны разбросал мысли промчавшийся в голове прохладный ветерок и, когда до ушей долетел мягкий приятный голос жены:

— Я пойду, хорошо? — Рамси без сомнений сказал тихое «Да». Он будет ждать ее возвращения, ибо это было единственным, ради чего стоило жить.

*****

Поставив в печь замешанное для хлеба тесто и теперь подтягивая ухватами к себе котелок с готовящейся на завтрак кашей, Гильда обратилась к приводящей в чистоту стол Сансе:

— У вас все в порядке?

— Да.

Неожиданный вопрос застал Старк врасплох, и она даже поначалу растерялась, что сказать. Врать она не хотела и не видела в этом смысла, но и объясняться и влезать в подробности не намеревалась. Это было личное ее с Рамси дело, и знать, что происходило с ее мужем, Гильде было необязательно.

Однако, как оказывалось, на этом вопросе интерес хозяйки к ее с Рамси делам затух, и повисла тишина. Что ж, несказанно повезло, что старшая женщина успокоилась на малом и не полезла в более глубокие расспросы, иначе бы пришлось выкручиваться и придумывать, что ответить.

В это время Гильда, помешав содержимое котелка и отправив его обратно в печь, повернулась к Волчице вполоборота и, сосредоточенно вытирая руки о полотенце, проговорила:

— Я ночью слышала, что вы не спали, — она кинула быстрый взор на Сансу и, отложив в сторону полотенце, продолжила: — Уж думала идти к вам, проверить, — их взгляды вновь пересеклись. — Подумала, что, может, вашему мужу плохо и срочно надо ехать за знахарем.

— Да, мой муж неважно себя чувствовал, но уже все нормально и рана его сильно не беспокоит, — с наигранным добродушием ответила Старк.

Врать в глаза человеку, который просто проявлял участие к самочувствию мужа, было неловко. Этот случай не стоил лжи, что в последние сутки нарастала вокруг нее и Рамси, как снежный ком.

— Значит, рана там была не причем? — женщина бросила долгий взор на Сансу. — Часто такое бывает?

— Нет, впервые, — «Вот ты и вышла на ту дорогу, которой боялась больше всего. Теперь держись». — Он обычно абсолютно другой. Сама не ожидала от Дункана такого. Хотя сегодня ему уже получше стало.

Полуправда была лучше всего.

Гильда кивнула и отвлеклась на грязную посуду — начала составлять плошку в плошку и отставлять их в сторону, чтобы затем помыть. Было заметно, что женщина временем не разбрасывалась и постоянно пребывала в заботах. Вопреки тому, что жила она одна и хозяйство вела так, как было угодно ей, к работе и поддержанию дома в надлежащем порядке как внутри, так и снаружи относилась очень серьезно. А с приездом гостей, похоже, тем более желала выглядеть хозяйственной и гостеприимной: ее напускная деловитость не осталась не замеченной Сансой, которая лишь усмехнулась сейчас про себя при воспоминании о ее замашках.

— А обычно вы тоже зовете его не Дункан, а Равви?

— Рамси, — вырвалось само собой после секунды замешательства.

Откуда она узнала? Не могла Гильда знать их, тем более, что они были не на Севере, а в Речных землях, где о лордах и бастардах Севера известно было немногое. Если только… если только хозяйка не услышала, как она успокаивала вчера Рамси и как докрикивалась до него ночью. И, судя по всему, так оно и было.

Карие глаза хозяйки изучающе глядели на Сансу, и вид у женщины был такой, словно она сейчас пребывала в сомнениях и принимала важное решение, от которого несомненно будет зависеть пребывание здесь Волчицы и бастарда.

Если Гильда попросит их уйти, то это будет полбеды. Придется, конечно, поездить по округе и поискать новое пристанище для выхаживания Болтона, но с этим еще можно будет что-то делать и поправить ситуацию — добрые люди всегда найдутся. Другое дело, если эта женщина начнет выяснять, кто они такие и кем является Рамси, и донесет кому-нибудь на них…

Женщина наконец разорвала зрительный контакт и с недовольством произнесла обвинительным тоном:

— Вы уж либо врите и делайте это незаметно, либо не врите. Не люблю лжецов.

На руках мгновенно выступил холодный пот, и Волчица, спеша поправить ситуацию и уже думая о том, куда податься дальше, заговорила:

— Простите… Выдавать свои имена для нас опасно, вы ведь сами видели нашу одежду и лошадей и понимаете, что мы не из крестьян.

«Выдавать свои имена для нас опасно».

Старк готова была сейчас откусить себе язык и отвесить оплеуху. Старые боги, она вообще могла контролировать, что говорила? Раньше ведь как-то получалось…

«Раньше ты врала только за себя», — промелькнула в голове догадка. — «Сейчас же твоя ложь удвоилась, а ты оказалась к этому не готова. Если хочешь и дальше двигаться с Рамси, то тщательнее думай над своими словами. Вы оба подвязаны».

А хотела ли она двигаться дальше с ним? Да, сейчас они оказались в одной лодке и не могли разойтись… Санса знала, что не могла уйти от Болтона, ее приковало к нему совестью, любопытством и собственной слабостью. Как бы смешно это не прозвучало, но ей самой нужно было, чтобы сейчас хотя бы кто-нибудь находился рядом с ней. Не просто кто-то, а кто-то знакомый, кто знал, через что ей пришлось пройти.