Ханаанский блюз (СИ)

— Я уже проверил тебя в сети. Ты хороший переводчик. Эти переводы я тоже, разумеется, отдам на проверку. Но я никогда не привел бы на работу непроверенного человека.

— И все? — уточнил я.

— Что ты ещё хочешь услышать?

— Правду, разумеется.

Он потёр переносицу.

— Не буду скрывать, я немного увлекся тобой. Но я сейчас стреляю себе в ногу — романы с подчинёнными у нас запрещены.

На меня это не произвело впечатления. Все эти запреты на самом деле выеденного яйца не стоят.

— Когда я получу ответ? — спросил я.

— Сегодня вечером. Хочешь, приходи в бар, я тебе сообщу лично. Или пошлю смс-ку. Как тебе будет удобно.

— Я приду — ответил я, поднимаясь со стула.

Гай тоже выпрямился, пожал мне руку.

— Буду рад работать с тобой, Миха — сказал он.

— И я. — ответил я довольно-таки искренне. Гай был из тех, про кого точно понятно, что в армии они были офицерами. Высокий, широкоплечий, с прищуренными умными глазами, такими же темными, как и его волосы. Кожа его была светлой, едва загорелой. Сразу видно — он тоже редко выходит на улицу. Ничего против его внимания я не имел. До его следующих слов.

— Где ты служил? — спросил он меня.

Я удивился. Вроде бы сказал во время интервью.

— Возле Рамаллы.

— В боевых?

— Да.

— Часто вызывают в резерв?

Я напрягся. Мы ступили на очень скользкую дорожку.

— Нет. — чем короче будут мои ответы, тем больше вероятность, что мы съедем с этой темы.

— Это хорошо — ответил он — не будешь пропадать неделями.

— Точно.

— Ну ладно, я пошел работать дальше. Увидимся вечером.

— Да — ответил я.

Он все ещё стоял возле меня. Всего на пару сантиметров ближе, чем мне это было бы комфортно.

— Не хочешь мне ничего рассказать? — спросил он.

— О чем? — спросил я слегка удивлённым голосом, и задумался, стоит ли мне работать с таким человеком, как он. Он и в самом деле хорошо разбирался в людях. Слишком хорошо.

Он улыбнулся.

— Вечером поговорим.

Я тоже вежливо улыбнулся и отступил к двери.

— Спасибо. До вечера.

Оставил у секретарши бейджик с надписью «посетитель», и вышел наружу, в июльский зной.

По дороге домой я побывал во всех возможных пробках. Задумался, каким образом буду возвращаться домой, если вправду буду работать в этой компании. Надо будет выезжать на пару часов позже. Или же на час раньше.

Доехал до дома, дед уже вернулся с прогулки и обедал, читая какую-то книгу.

— Как была шива? — спросил он.

— Как обычно — ответил я. Уселся напротив него, налил себе колы.

— Долго ты там был. Пообедал уже?

— Нет, я поехал сразу после этого на интервью.

Яков приподнял бровь.

— И как оно прошло?

— Вечером узнаю — я старался, чтобы мой голос звучал бы оптимистично.

— От своего приятеля в баре? — уточнил дед.

— От него самого — ответил я.

— Ты не выглядишь особо радостным — заметил он.

— Тебе кажется.

— Этот приятель тебе не слишком нравится?

— Не в этом дело — я запнулся.

Дед ждал моего ответа.

— Мне кажется, что он будет лезть не в свое дело — наконец нашел я правильные слова.

— Ты из-за меня беспокоишься? — спросил Яков.

— И из-за тебя тоже. И ещё из-за того… что было. Пять лет назад. — последние слова я из себя выдавил через силу.

Дед глубоко вздохнул.

— И что же, будешь сидеть так всю жизнь, прячась от людей?

Я покачал головой.

— Как он узнает, если ты будешь держать язык за зубами? — сказал дед. — или ты не доверяешь самому себе?

Я молчал.

— Иди отдохни. Перестань быть размазней — сказал Яков. Голос его был сух и жёсток.

— Нет времени — сказал я — пойду поработаю.

Его слова про размазню не особо на меня подействовали. Наверное, за эти годы я уже приобрел иммунитет, который так ценился в фирме Гая.

Он пожал плечами, поднялся, пошел у свою комнату. До вечера он не сказал мне и слова.

Вечером я наконец закончил порцию работы на сегодня, искупался и переоделся.

Зашёл к деду, чтобы сказать, что выхожу. Он бросил на меня короткий взгляд.

— Удачи — сказал мне отрывисто.

— Спасибо. Я скоро вернусь.

Он не ответил.

Да, подумал я. Не внук, а сплошное разочарование. Даже пидором быть как следует не может.

Уже лет пять, как немногочисленные связи, в которые я вступал, иначе как «случайными» назвать было невозможно. Больше чем на это, меня не хватало.

И виноват в этом был только я один.

Я, своими руками убивший любимого человека.

========== Глава 3 ==========

Глава 3

Когда я познакомился с Маджидом, то стало понятно, что мечте моей мамы о хорошем еврейском мальчике из приличной семьи не суждено сбыться.

Из семьи он был более, чем приличной: мать его была из русской интеллигенции, а отец — богатый израильский араб. Когда мы познакомились, я учился на последнем курсе университета, а он, хоть и был всего на год старше меня, уже давно работал у отца в его адвокатской конторе.

Умный, циничный, язвительный. Я так и не понял, что он нашел во мне — флегматичном интроверте.

Мы познакомились в кампусе, он проходил там какой-то курс по повышению квалификации, а я сидел на траве напротив своего факультета и читал конспект, попутно завтракая. Тогда я ещё не жил с дедом, и питался как попадется.

— Привет — услышал я над собой голос. Звучный и хорошо поставленный голос адвоката (я тогда, конечно, ещё не знал, что он был юристом).

Поднял голову и встретился глазами с высоким мужчиной в великолепно сидящем костюме, с карими глазами и каштановыми волосами.

— Привет — ответил я, откладывая бутерброд. Наверное, потерялся в кампусе, хочет спросить дорогу, подумалось мне.

— Что читаешь?

— Конспект по экономике.

— А где находится факультет юриспруденции, не подскажешь?

Я с готовностью подсказал.

Мой собеседник задумчиво посмотрел на меня, потёр подбородок рукой.

— Может, проводишь?

Тем, кто знает, как расположен наш кампус, сразу станет ясно, что это был явный подкат. Оба факультета были едва ли дальше, чем метров двести друг от друга по прямой.

Я поднялся, отряхнул с себя траву и крошки от бутерброда. Кто я такой, чтобы отказать такому…

Мысль продолжить не получилось, потому что он представился.

— Маджид Альхади.

— Миха… Розенберг. — я был слегка сбит с толку, поэтому запнулся. Маджид настолько не был похож на араба, что мне на миг показалось, что он шутит.

— Очень приятно — он улыбнулся.

— Ты… — я не знал, что сказать. Потом спохватился. — пойдем, я тебя провожу.

— Спасибо.

Мы неспешно прошли по аллее до его факультета, остановились возле дверей. Ему махали рукой, здоровались — он явно был тут своим человеком.

Я почувствовал себя идиотом.

Понял, что он меня о чем-то спрашивает.

— Прости, что?

— Я говорю, номер-то твой можно получить? — спросил он.

— Телефона? — уточнил я на всякий случай.

Он даже не пытался сдержать усмешку.

— Именно.

Я продиктовал свой номер.

— Я позвоню — пообещал он.

Я кивнул и побрел обратно к своему факультету.

— Это ты с Альхади там разговаривал? — спросил меня мой приятель, Том, когда я дошел до дверей аудитории.

— Ты его знаешь?

— Не лично, разумеется. Знаю, что его отец — Джеймс Альхади, крутой адвокат, имеет свою контору, а сынок, должно быть, на него работает.

— Они христиане? Имя у него… Не особо христианское.

— Понятия не имею — равнодушно ответил Том. — да и какая разница?