Перстень Агируса

— «Кто я такой и как обстоят дела с моей душой?».

Он ответил:

— «Я назвал людей вроде вас агирусами — нестареющими. Душа агируса — это неповрежденная человеческая душа».

— «Так вам встречались агирусы?», — радостно спросил я.

— «Нет, юноша, вы — первый, если не считать... м-м-м... не важно. Но я знал, что кто-то из агирусов может прийти ко мне и вот вы здесь», — улыбнулся мой собеседник и объяснил:

— «Физическое и духовное существуют вместе и могут переходить одно в другое. Творец создал все Словом. Слова состоят из букв. Все, что есть на свете, можно описать буквами, в том числе и организм человека, просто это будет очень сложное описание. В вашем организме некоторые буквы изменились особым образом, поэтому вы стали долгоживущим».

— И только недавно, всего лишь восемьдесят лет назад, я смог оценить мудрость старца, с которым беседовал в хвойной роще. Сейчас его слова понятны любому, кто знаком с генетикой, — пояснил Марк и вернулся к пересказу беседы со старцем:

— Я вспомнил о паре наших с дядей неудачных экспериментов и спросил собеседника:

— «А мамбулы вам попадались?».

— «Кого вы называете «мамбул»?, — не понял уважаемый старец.

Я объяснил, что слово «мамбул»происходит от латинского (Homo) Mortuus Ambulatus — мертвец, который ходит.

— «Да, молодой человек, таких существ я видел. Этот тип нежити я назвал по-другому — «некромус» — на греческий лад. Однажды крестьянин был обращен в вампира. В процессе его перехода в новую сущность, когда он лежал в лихорадке, превращаясь в кровососа, к нему в рот случайно попал ядовитый тарантул. Я не знаю, заполз ли он в открытый рот или упал в него сверху, но укусил крестьянина прямо в язык. И вот, вместо вампира получился ходячий, бессмысленный мертвец. Он успел напасть на нескольких человек и заразить их. Из-за этого мне с помощниками пришлось воевать с толпой кровожадных мертвецов-людоедов.

У тех, кого вы называете «мамбул», душа в еще более плачевном состоянии, чем у кровопийц, да и тело ей под стать».

Я изумленно уставился на собеседника, начиная понимать, с кем говорю:

— «Вы — Серебряный Старец?!»

Почтенный господин весело рассмеялся:

— «Молодой человек, вы открылись мне, поэтому и я должен признаться. Да, я тот, кого называют Серебряным Старцем, агирус, как и вы».

— «А как вам удалось...».

— «Я сражался с вампиром. К тому времени в нашей округе мне посчастливилось ликвидировать около пяти десятков этих тварей. Моим противником в тот раз оказался вампир по имени Фонсо».

— «Мне приходилось слышать о нем», — вставил я.

— «Фонсо пришел не убить меня, а отомстить особо изощренно — превратить в себе подобное чудовище. Я был вооружен, как обычно — деревянное копье и большой бурдюк с серебряной водой. Вампиры не боятся обычного серебра, но для битвы с ними я готовлю специальную воду, в которой этот благородный металл распределен мельчайшими частицами строго определенного размера. В таком виде серебро становится опасным для них. Кожа вампира разъедается от соприкосновения с этой субстанцией. (Если некогда готовить специальную воду, то можно обойтись простым раствором азотнокислого серебра, который тоже разъедает вампирскую кожу, но слабее).

Я всегда действовал так: обильно кропил вампира серебряной водой, а потом с молитвой наносил решительный удар копьем в сердце. Попасть всегда было очень трудно — вампиры быстры и сильны. Так случилось и в тот раз. Фонсо рычал, кожа его шипела и пузырилась, покрываясь серебряными ожогами, но вампир не отступал и ловко уворачивался от моего копья. Наконец он, несмотря на обжигающие брызги, выбил из моих рук копье, но не стал кусать, а длинными когтями прочертил до крови свою кожу на груди и этими же окровавленными когтями процарапал мою грудь, оставив глубокие, кровоточащие борозды. После этого Фонсо засмеялся и исчез.

Я понял, что случилось и быстро промыл раны остатками серебряной воды. Несмотря на это, заражение произошло — буквально через несколько минут меня начало тошить, по телу разлилась слабость, а потом и боль. Шатаясь, я направился в пещеру, которая служила мне тайным укрытием. Я был близок к отчаянию, но пытался молиться о милости и помощи. Еле переставляя ноги и теряя равновесие, я приплелся к пещере. Неподалеку от входа в нее стояли несколько ульев с пчелами. Я споткнулся и упал прямо на один из них. Разъяренные пчелы атаковали меня со всех сторон. Но я уже не чувствовал их укусов, проваливаясь в бессознательную тьму.

До сих пор я не имею понятия, сколько времени пролежал, упав на улей. А когда очнулся, то, за исключением небольшой слабости и головокружения, чувствовал себя хорошо. Никаких царапин на груди не оказалось. Вскоре я стал гораздо здоровее и сильнее, чем в юности, хоть был уже в очень преклонных годах. Я не устаю благодарить Творца за то, что все случилось именно так».

После полудня Серебряный Старец повел меня в пещеру, где у него был устроен тайник. Мы вошли в запутанный подземный лабиринт и попетляли с четверть часа, пока добрались до маленькой комнаты, скрытой за каменными глыбами. Там он угостил меня ароматным сотовым медом и густо-зеленым игристым напитком, который собственноручно варил из карпатских трав, кореньев и других природных даров. Напиток был бодрящим, травяной вкус и насыщенный зеленый цвет придавали целебной жидкости особую свежесть. А потом я получил на память от Серебряного Старца перстень с пчелой, который с тех пор ношу, не снимая. По его подобию были изготовлены все прочие перстни, ставшие опознавательными знаками агирусов.

Старец дал мне также деревянную шкатулку, обитую изнутри красным бархатом. В углублении мягкой подушечки лежал хрустальный пузырек. В моих руках сосуд поймал луч солнца и заблестел, сверкая гранями, а внутри плескалась бордовая жидкость. Я взялся за массивную хрустальную пробку, но Старец жестом предостерег меня от попытки вынуть ее.

— «В пузырьке содержится кровь вампира, юноша. Она может понадобиться вам когда-нибудь. Однако, будьте очень осторожны — это опасная субстанция».

Марк перевел дыхание и оглядел зал. Я с сожалением поняла, что лекция подходит к концу и не ошиблась. Мой парень перешел к заключительной ее части:

— В беседе с Серебряным Старцем я провел весь день, к исходу которого в моей голове выстроилось четкое понимание. Путешествие оказалось не напрасным — я получил все ответы. Перед расставанием я услышал от Серебряного Старца:

— «Пчела!», — говорит он.

— «Что?», — не понял я.

— «Пчела», — он говорит, — «не паук, не муравей, не саранча, не скорпион и не майский жук, а только лишь пчела!».

Потом он благословил меня и напутствовал такими словами:

— «Доброго тебе пути, юноша, береги душу в твоей долгой жизни и помни — во всех делах прислушивайся к голосу совести — она правдива».

Марк закончил свое повествование. На кафедру взошел профессор и подвел итог всему сказанному:

— Зомби, вампиры и агирусы — все это результаты разных мутаций одного и того же вируса, которые происходят при помощи соответственно паука, скорпиона или пчелы. Обычно человек заражается уже мутировавшим вирусом, но бывают исключения, как в том случае, когда будущий вампир из-за укуса паука стал мамбулом. Сложно описать работу вирусов «на пальцах», не углубляясь в вирусологию. Мне все же приходится это делать, так как сегодняшняя лекция популярная, а не научная. Итак — грубо говоря — наш уникальный вирус умеет быть как чудотворцем, так и чудовищем...

— А почему у агирусов душа не повреждается, как у зомби и вампиров?, — спросила я.

— Одна из причин заключается в том, что превращение в агируса происходит без стадии умирания. Если смерть почему-то наступила, то она случайна и должна длиться не более пятидесяти минут. Агирусная мутация вируса совершенствует тело, делая его абсолютно здоровым и нестареющим, но не повреждает и не меняет физическую сущность и личность человека. Поэтому душа агируса остается той же, что и была прежде.