Перстень Агируса

Уже с расстояния трех шагов появлялось ощущение, что портрет написан масляными красками — таковы были мастерство и талант невесты Милоша.

— «А дело было так», — увлеченно начал объяснять старик-поселянин, — «Илона приехала сюда весной 1477 года, после того, как несколько месяцев не получала вестей от Милоша, с которым была помолвлена. Невеста к тому времени осиротела и являлась богатой наследницей. Ее сопровождали старая няня и девушка-служанка. Весь замок тогда сбежался посмотреть на Илону, приходили также из окрестных деревень, чтобы взглянуть на красавицу-невесту пропавшего рыцаря, ведь о нем уже поползли слухи — говорили будто он ворует девушек и пьет их кровь. Но в то время еще не многие верили в это.

В народе сказывают, что невеста Милоша была прекрасна. Ее каштановые волосы отливали темным золотом, а в ясных глазах мог утонуть всякий, кто осмелился бы задержать на них нескромный взгляд. Губы Илоны были свежими и нежными, словно лепестки розовой лилии. Девушка имела веселый и кокетливый нрав. Она поселилась в замке, в комнате своего жениха, разместив няню и служанку в соседнем помещении.

Прежде всего прекрасная невеста Милоша расспросила обитателей Кулештя. Так она узнала, что сначала исчез кастелян замка по имени Фонсо. И тогда Милош, будучи начальником стражи, взялся за поиски каселяна вместе с двумя помощниками — солдатами гарнизона замка Кулешть. Они, мало того, что никого не нашли, так еще и сами бесследно пропали», — возмущенно заметил старик, — «правда, труп одного из солдат вскоре нашли в лесу. У него была разорвана шея и все решили, что он стал жертвой волка...».

— Я слушал местную версию легенды о Милоше — пока что она соответствовала рассказу Ласло-корчмаря. За исключением того, что в повествовании старика из Кулештя не упоминалось имя князя Дракулы, — заметил Марк.

— «... Потом Илона стала верхом на лошади объезжать ближние деревни», — продолжал старик-поселялин, — «она искала хоть какие-нибудь сведения о пропавшем женихе. Одна старуха-знахарка, что жила в деревне за холмом и собирала по лесам целебные травы, посоветовала ей поехать вдоль реки на болота, якобы там она видела кого-то похожего на пропавшего рыцаря. Илона, бесстрашная душа, так и сделала. И с той поры каждый день, как начинало вечереть, девушка приказывала оседлать коня и уезжала в сторону болот, а возвращалась глубокой ночью.

Такое поведение знатной молодой особы не находило ни понимания, ни одобрения в замке, но девушка щедро платила всем, кто помогал ей и люди помалкивали. Только старая няня плакала по ночам. А в утренние часы прекрасная Илона вышивала портрет жениха.

Прошло десять дней, потом еще десять дней и люди стали замечать, что девушка нездорова. Она похудела, глаза ее сверкали лихорадочным блеском, румянец пропал с нежных щек. Но чем больше худела и бледнела Илона, тем живее становился превосходный вышитый портрет Милоша, будто она всю душу и жизнь вкладывала в изображение любимого», — старик вздохнул, — «и в тот самый день, когда работа была закончена и портрет вставлен в раму, Илона впервые не поехала на болота — у нее уже не было сил.

Она рано ушла спать в свою комнату, однако служанка рассказывала потом, что ночью слышала из-за двери госпожи стоны и вздохи. Ей даже послышался мужской говор и она в панике постучала, чтобы узнать, что происходит. Но голос хозяйки, прозвучавший в ответ, был спокойным, хоть и слабым. Илона отослала служанку и сказала, что с ней все в порядке, она, якобы читает вслух...», — поселянин засмеялся и подмигнул, — «Как же! Читала она! В темноте!»

Старик помолчал и снова вздохнул:

— «А утром стали стучать к Илоне и звать ее, но она не откликнулась. Когда сломали дверь, то увидели, что девушка спокойно лежит на кровати, очень бледная. Кинулись к ней, а она уж не дышит и успела окоченеть. Ни синяков, ни ран на теле не обнаружили, кроме одной маленькой ранки с белыми краями на шее.

Тут уж многие заподозрили неладное, но никак не верилось, другие подумали, что Илона сама уколола шею булавкой, а потом долго промывала ранку — вот и стали края белыми...

Ничего не поделаешь, нарядили госпожу Илону в лучшее платье и положили ее в гроб. Старая няня и служанка стали готовиться в дорогу. Было решено вернуться в Венгрию и похоронить девушку в семейном склепе, рядом с ее родителями. Выехать собирались на следующий день ранним утром, но из-за непредвиденных помех тронулись в путь лишь после обеда.

Ворота замка открылись, выпуская повозку Илоны, запряженную парой лошадей. Управлял ими возница, который восседал на высокой скамеечке впереди, а няня и служанка уселись на заднюю скамейку повозки, таким образом, они были вынуждены всю дорогу смотреть на гроб свой госпожи, стоявший прямо перед ними на полу.

Ехать пришлось медленно, шагом, учитывая перевозимый груз. Как только возница прибавлял скорость гроб начинал стучать об пол повозки, двигаться и ерзать, так что няня попросила его ехать так медленно, как возможно и обещала приплатить за это неудобство.

Когда печальный экипаж приблизился к болотам, солнце уже было на западе, еще немного и оно скроется слева за деревьями. Снизу повозки раздался громкий хруст и что-то заскребло по дороге. Возница остановил лошадей и, спрыгнув, пошел посмотреть что случилось.

— «Ось сломалась», — сообщил он пассажиркам, — «надо идти в замок за помощью», — и ушел.

Няня и служанка остались одни, не считая покойницы в гробу. А в те времена тут водилось немало волков, были также рыси и медведи. Очень страшно стало бедным женщинам, когда они услышали далекий вой.

— «Не надо было трогаться в путь на ночь глядя!», — испуганно сказала служанка.

— «Кто же знал, что ось сломается!», — ответила няня, — «впереди по дороге есть селение и мы планировали приехать туда вечером и там заночевать. Но раз такое дело, то придется здесь устроиться на отдых. Давай подвинем повозку с дороги и распряжем лошадей».

— « Здесь жутко, неужели мы будем ночевать в этом месте, да еще и с гробом?», — в ужасе пролепетала молодая служанка.

— «А как ты думала, милая, пускаясь в этот путь? Все ночи в дороге нам придется проводить именно так. И хватить хныкать, давай-ка разожги костер — сразу и повеселеешь.»

Солнце еще не село, но его уже не было видно за деревьями. Приближались сумерки. Женщины распрягли лошадей, стреножили и пустили их пастись на сочной траве заливного луга по левой, более сухой стороне дороги, чтобы животные ненароком не провалились в болото. Громко квакали лягушки, проснулись ночные птицы — то тут, то там слышались их крики, ухания и хлопания крыльями. Доносились всплески воды. С болот зыбкими волнами потянулись сырость и прохлада.

Вдруг одна из лошадей заржала, за ней и вторая. Словно сговорившись, они стали удаляться от дороги короткими, скованными прыжками. Но женщины не успели их остановить, потому что внезапно все смолкло и наступила необычная, пугающая тишина.

Звуки затихли, словно в один момент все вокруг умерло.

Няня и служанка недоуменно переглянулись и тогда раздался стук со стороны повозки. Они осторожно приблизились, замирая от страха, и поняли, что стук исходит из гроба их госпожи. Служанка попятилась, дрожа всем телом, а няня осталась на месте — руки и ноги не слушались ее.

После очередного толчка крышка гроба слетела на землю и открылось тело прекрасной Илоны. Оно покоилось неподвижно, мертвое лицо девушки было бледным и посиневшим. Вдруг Илона открыла глаза и медленно подняла голову, потом села в своем гробу. А в следующее мгновение покойница уже стояла рядом с няней...

Ранним утром возница вместе с помощником вернулся на место поломки экипажа. Они обнаружили там лишь повозку с открытым и пустым гробом. Няня и служанка исчезли бесследно — с той поры их больше никто не видел.

После этих событий в нашей округе появилась Болотная Дева. Так теперь все называют Илону, превратившуюся в вампира», — закончил старик свой рассказ.

Марк вывел на половину экрана изображение замка Кулешть, а на вторую половину — карту его окрестностей.