Больше, чем брат (СИ)

Макс сидел в кресле, положив руки на подлокотники, словно король на троне, тяжелым взглядом разглядывая Артура, а когда тот посмотрел на него — пожал плечами, типа: «Ты сам все слышал, ловить тебе больше нечего».

Он ждал, что Артур уйдет. Это было его полное фиаско, проигрыш, пора было покинуть сцену. Но, похоже, алкоголь не полностью выветрился из его головы.

— Нет, Огден, нет. Вспомни, как нам было хорошо. Вспомни, как мы вместе… — Артур сделал несколько шагов в сторону кровати, стремительно сокращая расстояние между собой и Огденом. И это было очередной ошибкой.

Макс не хотел, чтобы Артур прикасался к младшему или уж тем более договаривал, что они там делали с Огденом раньше.

В секунду он оказался рядом с Артуром, положил руку ему на плечо и с силой сжал.

— Ну все, хватит. Тебе пора.

«Давай, только спровоцируй меня», — стучало в голове Макса, он не хорошо ухмылялся, а в глазах заплясали черти. Бить Артура в присутствии Огдена не хотелось — не стоит лишний раз травмировать его психику, к тому же Макс не планировал, чтобы младший видел его … другого, настоящего.

«Замахнись на меня. Сделай какую-нибудь глупость. Потеряй свой инстинкт самосохранения. Давай же».

Но Артур отвел взгляд, словно пятой точкой чувствуя, что ходит по острию ножа.

— Ладно, я уйду, Огден. Но это не конец, я просто так от тебя не отстану, — последний раз взглянув на своего бывшего парня, Артур вышел из комнаты.

Что ж, Макс подумал, что это было разумное решение. Он повернулся к младшему, рассматривая его лицо. Подходя ближе, Макс улыбнулся и протянул руку, мягко взъерошив волосы брата на затылке, словно для того, чтобы Огден успокоился.

— Похоже, фильм на сегодня отменяется, Огден. Я обязательно навещу тебя завтра, а сейчас мне пора. Прослежу, чтобы Артур нашел выход.

— Доброй ночи, Макс, — сказал Огден, улыбаясь в ответ. Ему и правда было горько от того, что брат уходит, но это его последнее прикосновение успокоило и вселило надежду.

Когда входная дверь захлопнулась, Огден осторожно снял всю одежду и решил уже улечься спать, но его внимание привлекли злополучные цветы. Младший подошёл к подоконнику и хотел уже вынуть их из вазы, но залюбовался, рассудив, что тюльпаны не виноваты. Он медленно дошел до входной двери и запер её. Выключил свет и лёг на кровать. Спать не хотелось. В голову лезли всякие мысли, и сквозь них иногда пробивалась тревога: Макс ничего не сказал о том, как воспринял его речь о несуществующем парне, описанном так похоже на него.

========== День 4. Литературное кафе ==========

На следующее утро машина Макса уже стояла у дома, к которому вчера Артура привезло такси. Примерно через час бывший Огдена появился на улице — немного помятый после вчерашнего, с сумкой для фотоаппарата через плечо, и двинулся вдоль домов. Выйдя из машины, Макс догнал его, хватая за плечи и толкая спиной к кирпичной стене. Ничего не подозревавший Артур несколько секунд с недоумением смотрел на Макса, наконец, узнав его.

— А, это ты… Что-то хотел? — Артур оценивающе разглядывал Макса с головы до ног.

— Ты забудешь об Огдене. Ни одного звонка. Ни одного визита, — взгляд и голос Макса был тверд и решителен.

— С какой это стати? — ухмыляясь, проговорил Артур. Вчера он был пьян, но теперь мог взять ситуацию в свои руки. Это Макс был горячий и ревнивый, а значит можно поиграть на его чувствах.

— У Огдена славная задница, — Артур говорил медленно, протягивая каждое слово, следя за выражением лица Макса. — Мне так нравилось заниматься с ним сексом. Он такой чувственный… Знаешь, я бы трахал его снова и снова.

Картинки того, как Огден стонет под Артуром, замелькали в голове Макса. Он сжал кулак, второй рукой хватая Артура за воротник и с силой дергая на себя, но тот в ответ лишь засмеялся.

Он что, мазохист? Нет, здесь было что-то не так. Артур специально пытался вывести Макса из себя, напрочь забывая об инстинкте самосохранения.

Миллер старший должен был взять под контроль свои эмоции, иначе они захлестнут его с головой и погубят. Глубоко вздохнув, он отпустил Артура, отходя на шаг назад.

Секунда и с плеча парня соскользнул ремешок сумки, та упала на асфальт с характерным хрустом разбитого фотоаппарата.

— Черт! Что ты… Ты знаешь, сколько он стоит? — самодовольное выражение лица Артура в секунду исчезло и, уходя, Макс еще долго слышал его истошный вопль.

***

Брат коротко коснулся звонка, и улыбчивый Огден, одетый в серые штаны и пижамную рубашку из фланели, — наподобие тех, что носил в детстве, обнял Макса в холодной куртке.

— Привет! Как твой день?

— Я в порядке, — Макс посмотрел на брата в домашней одежде и что-то в его груди сжалось. Огден такой нежный, словно между ними никогда не было этой пропасти из восьми лет.

— А вот как себя чувствуешь ты? — он разделся и прошел в зону кухни с пакетами из магазина, открыл холодильник, чтобы положить туда фрукты и замер, задумчиво разглядывая его содержимое — йогурт, банка джема и остатки пиццы. — Ты нормальную еду вообще ешь или только полуфабрикатами питаешься?

— Я слышал, что йогурт полезен, — Огден пожал плечами. — У меня ещё бывают сосиски. А в морозилке есть пакет картошки фри для жарки. — младший сложился пополам от смеха.

— Черт, это все считается полуфабрикатами. Но у меня в шкафчике есть макароны. Или это тоже?

Макс посмотрел на брата с укоризной, словно не понимая, шутит тот или говорит правду.

— Что будем готовить? — неожиданно спросил старший, явно что-то прикидывая в уме. В шкафу под раковиной Макс все-таки нашел овощи, а в морозилке мясо — вполне себе достаточно для нормального обеда.

Макс поискал глазами фартук, но так и не нашел, поэтому, недолго думая, стянул с себя футболку, оставаясь с голым торсом, — скоро здесь будет жарко, к тому же не хотелось испачкаться.

Огден, как заворожённый, смотрел на Макса. На то, как руки его заскользили по краю ткани, чтоб в следующее мгновение потянуть вверх; и как ткань поддалась, схлынув большой цветной волной, обнажая рельефный торс, широкие плечи, сильные руки. Неожиданное желание фотографировать оглушило Огдена, но спрашивать разрешения и доставать фотоаппарат слишком долго, и рука скользнула в карман за телефоном. Пара торопливых фотографий — запечатлеть красоту и быстро отложить телефон на край стола, как будто ничего и не было.

— Изредка мне нравится готовить, — сказал Макс, сев за стол напротив Огдена, чистить овощи. — Если делать что-то каждый день, то даже самое интересное дело превращается в рутину. На самом деле, готовка даже сродни акту творчества — здесь можно проявить всю свою фантазию, лишь бы было съедобно, — на последних словах Макс улыбнулся.

Младший медленно, старательно чистил и резал овощи. Лук рассыпался в пальцах, но Огден не сдавался. Он снова кусал едва успевшие зажить губы — от страха, что брат увидел и разозлился за то, что его фотографировали. В детстве Макс очень злился, когда Огден брал его вещи. А это кое-что гораздо более личное, чем вещь. Младший чувствовал, что должен всё объяснить.

— Макс?

Луковица выскользнула из рук и упала на пол, Огден пополз за ней под стол и замер, увидев колени брата так близко. Что-то щёлкнуло внутри, почему-то вызывая не страх, а… возбуждение.

Пытаясь подняться, Огден слишком рано поднял голову и нечаянно приложился затылком о стол. Боль помогла прийти в себя. Мир стал прежним, без теней прошлого, пляшущих перед глазами. Младший сел, потирая затылок свободной рукой.

— Ты очень красив, Макс.

Голос не слушался, дрожал — да и к черту. Всё к черту. Огден понял, что говорит и выглядит в точности как нашкодивший мальчишка.

— Я сделал пару фотографий на телефон, когда ты раздевался. Для будущих набросков. Мне нужно для учёбы, — Огден посмотрел в глаза своему брату, его лицо пылало.

— Да без проблем, — Макс пожал плечами, — фоткай, сколько тебе надо, я не против. Пара кадров еще никому не причинила вреда.