Лабиринт памяти (СИ)

Следующие полчаса они, хохоча, пытались выполнить поддержку в воде. Малфой был прав — она чувствовала себя гораздо уверенней и почти не боялась упасть, однако всё же входить в верхнюю планку со статичного положения было достаточно сложно, и прежде чем у Гермионы получилось, она несколько раз падала в воду, периодически увлекая за собой Драко. Сейчас ей было на удивление хорошо с ним, и она не знала наверняка, что служило тому причиной: то, что она полностью была увлечена процессом и у неё абсолютно не оставалось времени думать о чем-то ещё, кроме тренировки, или то, что она могла безопасно и абсолютно безнаказанно наслаждаться ощущением его рук на своем теле, его волнующей близостью.

Солнце почти село, когда они, довольные проделанной работой и полностью выбившиеся из сил, решили закончить тренировку. Гермиона наконец-то научилась держать равновесие в поддержке, хотя ещё предстояло отработать этот элемент в движении, что они и решили сделать завтра. Сойдясь во мнении, что всё же тренироваться в воде лучше в специально созданной для этого одежде, оба договорились на следующее занятие прийти одетыми подобающим образом.

Гермиона высушила свой сарафан заклинанием и с неудовольствием про себя отметила, что её танцевальные туфли безнадежно испорчены. Заметив её взгляд, Драко беспечно бросил:

— Не переживай ты за это, Грейнджер. Думаю, старое доброе «репаро» приведет их в должный вид.

— Нет, я уже пробовала. Боюсь, здесь никакая магия не поможет, — расстроено покачала она головой.

— Может магия и не поможет, но деньги точно помогут, — фыркнув, произнес Драко.

— Ну да, любые проблемы могут решить деньги, верно, Малфой? — с легкой издевкой в голосе сказала Гермиона, покосившись на него.

— В большинстве случаев, да, — он пожал плечами. — Но ты ведь так не считаешь, правда, Грейнджер? Это ведь ваша любимая гриффиндорская песнь — «добро всегда побеждает зло», «любовь нельзя купить за деньги» и всё в таком духе.

— А ты думаешь, хорошо меня знаешь? — вопросом на вопрос ответила Гермиона и, скрестив руки на груди, полностью развернулась лицом к Малфою.

Драко оценивающе посмотрел на неё.

— Думаю, да.

— Чтож, так удиви меня! Расскажи что-нибудь обо мне, — с наигранным интересом произнесла Гермиона, почувствовав раздражение от излишней самоуверенности Малфоя.

— Я так понимаю, рассказать что-нибудь, выходящее за рамки «ты училась на факультете Гриффиндор и твоим лучшим другом является малыш Поттер», верно?

Она кивнула в ответ, пропустив мимо ушей укол в сторону Гарри .

— Чтож… — вскинул брови Драко. — Твой любимый напиток — тыквенный сок.

Гермиона усмехнулась:

— Слишком просто. Тыквенный сок любят все волшебники.

— Не все. Я, например, не люблю, — возразил Драко с легкой ухмылкой на лице.

— Потому что предпочитаешь что-нибудь покрепче, верно?

— Не всегда, но в целом… Угадала, — снисходительно улыбнулся он ей. — Ну а что, если я скажу, что твой любимый цвет — бордовый?

— Это будет тоже самое, если я скажу, что твой любимый цвет — зеленый, — закатила глаза Гермиона. — Слишком просто.

Драко сощурил глаза, и какое-то время просто всматривался в её лицо, после чего медленно стал говорить:

— Твоё любимое блюдо — индейка со сливами, хотя в детстве ты предпочитала яблочную шарлотку. Твоя любимая книга вовсе не «История Хогвартса», как многие думают, а сборник увлекательных маггловских сказок, которые ты перечитываешь время от времени. И ты не такая черствая, какой кажешься. Порой, тебе безумно одиноко и ты плачешь по ночам от того, что тебя мало кто способен понять за исключением кучки друзей, которых и так можно пересчитать по пальцам одной руки. Хотя и они до конца не осознают, насколько тебе порой не хватает их участия.

— Хватит, — тихо проговорила Гермиона, но Драко продолжал.

— Ты никогда никому в этом не признаешься, но когда тебя никто не видит, ты любишь танцевать под громкую музыку, забывая обо всем. Это тебя расслабляет. Иногда ты даже поешь, причем весьма неплохо, и поэтому однажды выиграла какую-то глупую награду в дешевом караоке-баре, в котором по воле случая оказалась как-то раз вместе с кем-то из родственников. И ещё ты мечтаешь однажды уехать подальше из того серого города, в котором живешь, но твой характер, твоя ненормальная забота о благе других, просто не позволяют тебе этого сделать. Ты слишком много думаешь о своих друзьях и зачастую приносишь в жертву свое собственное благополучие ради того, чтобы им жилось спокойно и хорошо. Вот только порой они сами забывают отплатить тебе той же монетой.

— Я сказала, хватит! — уже почти прокричала Гермиона, и только после этого Драко замолчал.

От их былого отличного настроения не осталось и следа. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, после чего Гермиона тихо спросила:

— Откуда ты все это знаешь?

В глазах Драко внезапно мелькнуло беспокойство, и он удивленно моргнул.

— Честно? Понятия не имею. Просто знаю.

Казалось, он был ошеломлен этим фактом не меньше, чем она сама.

Это не было простым совпадением. Многие вещи, которые он говорил… О них никто не знал. Даже самые близкие ей люди.

— Ты использовал легилименцию? — чувствуя, как поднимает в её душе возмущение, настороженно спросила Гермиона.

— Нет, ты бы это почувствовала, — мрачно откликнулся Драко.

— Ты следил за мной?

Малфой фыркнул.

— Конечно, нет.

— Тогда ты разговаривал с кем-то, кто следил за мной?

— Грейнджер, я правда не знаю, откуда мне известны все эти факты твоей биографии, поверь мне.

И Гермиона почти верила, но всё равно у неё не укладывалось в голове, как такое может быть, что Малфой знает о ней столь сокровенные вещи.

— Послушай, может так действует курорт? Открывает какие-то способности, помогающие при желании видеть людей насквозь? — предположил Драко, и она подумала, что, пожалуй, на данный момент это единственное сносное объяснение случившемуся.

— Чтож, если так, то и я про тебя смогу что-нибудь рассказать, — задумчиво проговорила Гермиона , пристально посмотрев на Драко. Он выглядел напряженным.

— Попробуй, — после небольшой паузы, проговорил он, облокотившись спиной о пальму. — Проверим, насколько верна моя догадка.

Ей понадобилось всего десять секунд, чтобы заговорить:

— Твоё любимое время года — осень, потому что оно напоминает тебе детство, когда вы часто гуляли с матерью по окрестностям своего поместья и собирали яркие листья, чтобы потом составить из них красивую композицию панно. Твоим любимым предметом в школе всегда была защита от темных искусств, хотя ты всем говорил, что больше всего любишь зелья, чтобы угодить своему декану. До шестнадцати лет ты всерьез считал себя лучше других, и главным образом в этом был виноват твой отец, который всегда тебе говорил, что есть обычные люди, а есть вы, Малфои. Но всё изменилось, когда тебя заставили принять метку. В тот день на твоих глазах Пожиратели Смерти убили целую маггловскую семью только в честь того, что к их рядам присоединился новый последователь идей Волдеморта. С тех пор твой мир изменился, как и изменился ты сам. И сейчас ты до сих пор не можешь простить отца за то, что он искалечил твою судьбу, и даже не чувствует вины за это.

Голос Гермиона затих, и она пораженно посмотрела на Драко. Казалось, он замер, полностью ошеломленный услышанным. Его тело было напряжено до предела, а во взгляде царила тьма.

— Ты не должна была это знать, — еле слышно прошипел он, смотря прямо на неё.

— Я знаю, — устало откликнулась Гермиона, не сводя с него взгляд.

Внезапно Драко оттолкнулся от дерева и сделал шаг к ней навстречу.

— Чтож, у всех нас есть свои скелеты в шкафу, правда, Грейнджер?

— Да, — слабо откликнулась Гермиона, с опаской наблюдая за Малфоем. Сейчас она не могла понять, какие чувства он испытывает и что собирается сделать в следующий момент.

— И, кстати, спроси у своей подруги, какой скелет прячет она. Сдается мне, что сестрица Уизли успела хорошенько погулять с Блейзом, прежде чем решила связать себя священными узами с Поттером.