Сирень из прошлого (СИ)

— Стой… — Пэн не услышал её тихий шёпот, но это было неважно. Резко тронувшись с места, Венди пересекла поляну и остановилась напротив юноши. Яблоко было неестественно красным, и это очень отвлекало. — Хватит! Ты можешь кого-то убить, и это уже нельзя будет исправить! Как ты не понимаешь?!

— Да нет же, это ты не понимаешь! А ведь всё так элементарно, Венди, — он буквально наслаждался её реакцией и типичной для девчонок жаждой исправить оплошность других прежде, чем те их успеют совершить. Медленно, смакуя каждое слово и глядя, казалось бы, в самую душу Венди, Питер известил: — Видишь ли, игра эта будет интереснее не только благодаря новому, более опасному и смертоносному яду. Самым приятным сюрпризом будешь… ты.

Нет. Она не стала возмущено противиться и удивляться. На самом деле, Венди всё знала с самого начала, чувствовала, что в этом будет, конечно, замешана она, но девушка до этой секунды не переставала надеяться на вещи более безобидные. Отвергать самые страшные опасения было безопаснее для своих же нервов.

Не моргая, Венди долго, возможно, слишком долго смотрела на Питера, от чего тот нетерпеливо свистнул кому-то из гущи Потерянных и со снисходительностью проговорил:

— Вижу, до тебя ещё не дошла вся суть моих слов, дорогая. Что ж, тогда я помогу тебе: ты всё поймёшь на деле.

Она хотела было вздрогнуть от его странного взгляда, но не могла. Наверное, сейчас был не тот момент для каких-то открытых реакций. А что если с каждым днём Венди теряет способность показывать свой страх перед Пэном, когда это так нужно? Ведь он разочарован, увидев лишь пустоту на её лице и задумчивость в карих глазах, а значит, может разозлиться и назло девушке сделать то, что точно никому не понравится. Например обездвижить её с помощью магии и, быстро подойдя, усмехнуться, поправить слегка растрёпанные русые волосы Венди, чтобы только затем осторожно положить на её макушку размером больше с кулака яблоко. Только теперь пришло осознание того, что, вероятно, Пэн наложил на неё заклинание сразу же после своего объявленного «сюрприза».

— Видишь, я всё предусмотрел, — не обращая внимание на её теперь метающийся взгляд, подросток ласково, точно успокаивал ребёнка, которому нужно было идти вырывать зуб, шептал ей, и временами его губы касались кожи щеки Дарлинг. К сожалению, он не посчитал нужным избавить Венди не только от движения, но и от способности чувствовать его прикосновения, разгорячённое дыхание, лёгкий запах свежести, какая бывает только после продолжительного дождя. — Теперь ты не сможешь случайно уронить яблоко. Нельзя это сделать – ты, можно считать, сжульничаешь. Тебе следует меня благодарить, птичка.

Хватит. Она не позволит ему.

— Никогда. — Стоило ей жёстко сказать это, как Венди сама удивилась и на долю секунды снова замолчала, мысленно радуясь возможности говорить. Да, действительно, он бы не стал превращать её в точную копию куклы: всегда интереснее играть с теми, кто имеет хоть какое-то сопротивление. Правда, она очень сомневалась в вероятности уговорить его не совершать задуманное одними лишь мольбами. Скулы заметно выделились на общем фоне лица от злости к парню. Сузив глаза, Венди напоследок уже не говорила, а, скорее, шипела: — Никогда я не поблагодарю тебя. Один раз я уже это сделала, но ты в качестве принятия моей признательности отправил меня обратно в это проклятую клетку! Тебе ведь наплевать на чувства людей! Так какого чёрта ты так стремишься вывести всех из себя? Неужели не надоело делать одно и то же? Или у тебя фантазия не блещет оригинальностью?!

Может, последнее было и зря, но какая теперь уже была разница? .. Она в западне, и единственное, что ей остаётся — сохранять гордость и хладнокровие британки и не позволить унижаться перед этими мальчишками.

— Наконец-то, — тихо, без лишних красноречивых изяществ, Питер облегчённо вздохнул: — Ты снова играешь со смертью. Это звучит ещё забавнее, если вспомнить о твоём положении и о том, что тебе предстоит, верно?

Идей для ответа появилось достаточно, но Венди и так сказала то, что считает нужным. Или считала? ..

— Но, по правде говоря, ты далеко ошибаешься по поводу скуки в наблюдении за людскими особенностями, — поначалу она не смотрела на Потерянного, уже как минуты две стоявшего позади Пэна, и ей действительно не было страшно. Наоборот, Венди уверилась в очередной шутке со стороны хозяина Неверлэнда. Это проверка. Такая же, как была с Генри. Правда, на этот раз не она в роли стрелка, а… Энзо?!

Глядя на нахмуренного Потерянного, как на опасного дикого зверя, Венди принялась лихорадочно пытаться найти выход из этой ситуации. Нужно было избавиться от неспособности шевелиться. Но как?! Бессмысленно просить Пэна — в ответ она услышит одни едкие высказывания, не имеющие никакой цели, кроме как досадить.

— Хорошо, — ей не удалось скрыть отголосок паники в голосе, — так почему же я ошибаюсь? Скажи мне, Питер.

Мысль о том, чтобы потянуть время, была, конечно, заманчивой, однако это не могло продолжаться вечно. Он принялся говорить в стиле светской неторопливой беседы, но каждый бы сразу понял, что это всего лишь мимолётное подыгрывание девушке. Неизвестно какая по счёту уловка.

— Знаешь, Венди, у каждого своё особое поведение, когда его охватывает раздражение, злость, беспокойство, страх, любовь, — на последнем слове Питер сделал небольшую паузу, навевая на неё странные размышления. — В каком-то смысле, люди и индивидуальны, и одинаковы в этом. Ведь я знаю, что сейчас ты чувствуешь, хоть и стараешься сохранить невозмутимость. Я знаю ответы, но всё равно злю тебя, специально упоминая об этом. Вот, а теперь на секунду ты нахмурилась. Искать подобные мелочи всегда очень увлекательно. Несмотря на предсказуемость, я всегда создаю себе некую иллюзию, будто мы с тобой знакомы не так давно. Так уверенность в подтверждении моих гипотез немного уменьшается, и создаётся что-то вроде… интриги.

— И какой в этом смысл?

Она ненароком раз в пятый бросила взгляд на Энзо и едва не подавилась, увидев в его руках уже приготовленную стрелу. О, нет!

— Почему для тебя всё должно иметь смысл? — беспечно пожав плечами, подросток торжественно заявил: — Его нет в половине вещей на этом свете!

— Раз его нет, то… тогда… от моей смерти пользы особой не буде тоже.

Стоп. Венди же не собиралась даже и думать о крошечных намёках о мольбе на своё освобождение? С другой стороны, Энзо — это другое дело. От одной его недоброй улыбки на её слова стало не по себе. Если бы Пэн не излечил ей руку, то рана наверняка бы сейчас напомнила о себе ноющей болью.

— Не стоит так переживать. Сюрпризы всегда приносят людям радость, разве у вас в Лондоне было иначе?

Не слушая её слегка растерянную речь, Питер едва заметно кивнул стрелку и, поджав руки у груди, сделал шаг в сторону, превращаясь в такого же зрителя, как и все Потерянные мальчики. Где-то среди них был и Эрик, но какой в нём теперь толк? Она умрёт в любом случае.

Энзо не спешил стрелять, и за эту минуту, длившуюся вечность, Венди успела подумать обо всех случайно счастливых исходах. Если он не попадёт ей в голову или шею, а, скажем, в грудь или плечо, то вероятность выжить сразу перестаёт быть нулевой.

Не выйдет. Энзо — один из самых лучших во всех забавах Потерянных. Ему не стоит труда попасть туда, куда он задумает. Венди боялась лишний раз вдохнуть, потому что думала, что подобное действие возмутит юношу.

Он целился точно не в те удачные места.

Конечно.

Как могло быть иначе? Она умрёт сегодня. Ни днём позже, ни днём раньше. Оставит братьев в критичном положении, далеко друг от друга. Оба в неизвестности и опасности. И уже нельзя попытаться исправить все свои ошибки. Слишком поздно. Может, отведённый ей век был вовсе не наказанием, а шансом? Который она с такой беспечностью пропустила.

Темнота. Закрыв глаза, стало не легче. Но до своей последней секунды лучше представить счастливое далёкое детство. Видеть перед смертью Неверлэнд она категорически не желала.