Игры немертвых (ЛП) (др. перевод)

— Отменить боевую готовность! — закричал он, пятясь из поля моей досягаемости. — Она нужна мне живой!

Класс, я нужна ему живой?

— Послушай меня, — сказала я, заставив ногу не двигаться. — Я знаю, ты думаешь, что Лэндон помогает тебе, но как только умрут мастера, он переключится на вас. Ты должен остановить это. Сейчас!

За его спиной я заметила беспокойные взгляды и вину, но Айер спокойно изучал меня, учитывая Богиню внутри.

— Я знаю, что Лэндон лжет, но это не значит, что он не полезен. Моя первоначальная цель была намного меньше. Личный выбор, ограниченный зданием или комнатой. А с его помощью? — сказал он, изящная рука двинулась, очерчивая весь город, — Мы можем положить конец страданиям всего нашего народа. Я согласен, прямо сейчас мы далеки от идеала, но как только все мастера умрут, живые покорятся, встретившись с настоящей смертью и отсутствием второго шанса. Лэндон не контролирует нас. Это делаю я.

И опять там были опущенные глаза. Богиня заметила это, и я сказала ей, что это значит. Айер ушел от того, чего хотели его люди. Это был раскол. Это был шанс.

— Да? — я медленно сделала невольный шаг вперед. — Почему ты так уверен, что сможешь перехитрить его? Я уже выдала тебя. Сказала ФВБ, что все это время это был ты.

Айер улыбнулся, совершенно не обратив на это внимание.

— Он утратил свою веру, а без нее эльфов легко контролировать. Это, и еще то, что он хочет видеть тебя мертвой.

— Мое существование исключительно, — сказала Богиня через меня, и взгляд Айера заострился, когда он услышал разницу. — Я не могу умереть. Я могу только стать. А ты меня не заставишь.

— Она совершенно безумна! — прошептал кто-то.

— Нет. В ней сидит Бог, — сухо произнес Айер. — Мы на зеленом? Включайте его.

Я развернулась. Богиня не поняла моей тревоги из-за того, что мужчина с щелчком переключил рычаг на панели и лампочки тускло засветились. Вдалеке я услышала бренчание, и глухой удар сместил воздух.

Во мне запульсировал чужой восторг. Это была Богиня, она увеличивала свою концентрацию во мне, и я зашаталась, падая на одно колено. Это были ее мысли. Ее потерянная часть себя. Она нашла их!

— Нет! — вскрикнула я, когда она заставила нас выпрямиться, и, покачиваясь, направиться в центр комнаты около окон и в поиске вытянуть руки.

— Не трогать ее! — взревел Айер, и я отвоевала у Богини достаточно контроля, чтобы развернуться. Она не замечала, как засвистели и отрикошетили пули.

— Я сказал, оставить ее в покое! — кричал Айер, выдергивая оружие у ближайшего человека. — Я вырублю следующего, кто нажмет на курок! Используйте дротики!

Смятение Богини каскадом пролилось на меня, пьянящее и бесконечное. «Они отказываются становиться!» — причитала она, и я забарахталась, пытаясь заставить ее выслушать мою единичную мысль о том, что это была машина, удерживающая их взаперти. Уничтожь машину, и они освободятся. «Переживу ли я это?» — гадала я, но горе Богини стало всем моим существованием, и я сделаю все, чтобы остановить это.

— Машина? — воскликнула Богиня через меня, наконец, услышав меня, и мне стало плохо от резкого подъема эмоций. — Они держат их… в этом?

Мы вместе посмотрели на механизм, и со странным смещением, я поняла, что вижу через ее сознание, чувствую крошечное пространство, созданное, чтобы удерживать рождающиеся и существующие в «пространствах между» мысли. Я уставилась на него, мой страх окрашивал ее возмущение. Это был крошечный пузырь, извлеченный из времени, созданный дикой магией и наукой. Лэндон создал новое Безвременье, но настолько маленькое, что оно могло потеряться на кончике булавки. Это был предел их возможностей, но этого было достаточно, чтобы удерживать мысли Богини.

— Все готово! — закричал кто-то, и ее возмущение Богини запылало, когда она, наконец, поняла, что они сделали. Она задрожала внутри меня, и я с трудом смогла удержать круг. «Они слепы ко мне», — подумала она, — «я слышу, как они поют, но они поют неправильную песню».

— Освободите их! — закричала я, но не была уверена, была ли это я или Богиня.

— Готовьтесь… — сказал Айер, когда они попятились назад, и я заметила круг из проводов, который они проложили вокруг меня. — Сейчас!

Мои глаза расширились, когда человек у скопления оборудования толкнул толстый рычаг наверх. Свет стал приглушенным, и дребезжание со стуком прошло сквозь меня. Из моего горла вырвался крик, и волна чистой дикой магии пролилась из моей души к пальцам, притянутая болью. Она полной мощью ударила по машине, и я съежилась изнутри в отличие от Богини, которая лишь тверже встала на ногах; дуги электричества танцевали в неожиданно темной комнате, волны черной энергии бушевали назад и вперед между стенами, сейчас накренившимися и зловеще потрескивающими.

И с треском, отразившемся в моей душе, пузырь времени лопнул.

«Нет…» — подумала я во внезапно заискрившемся воздухе. Дикая магия. Она была везде, и облако освобожденных мистиков туманило воздух. Я почувствовала их внутри себя, когда вздохнула, смаргивая их со своих глаз как слезы. Но Богиня упивалась ими, ее мысли были яркими от силы, она звала их к себе, желая вернуть домой, чтобы они снова стали принадлежать ей.

— Вставай! Вставай! — кричал кто-то, слабый свет от неба был единственным освещением в комнате. — Перенаправь питание! Увеличивай поток! Собери их всех!

Комната была одновременно чернильно-черной и светлой как днем из-за мистиков, светящихся перед моим ментальным взглядом. Безумно мечущиеся силуэты между мной и стеклом переместились, и Богиня во мне начала танцевать.

Так было до того момента, пока до меня не дошли первые несколько мыслей о ее неудаче. Мистики не отвечали, даже те, что она только что послала, чтобы привести к ней остальных.

— Увеличивай его! — кричал Айер. — Пошел вон! Я сам это сделаю! — зарычал он, сталкивая оцепенелого человека со стула и занимая его место. Я не могла видеть его в темноте, но знала, что это он по искрению нейронов в его мозгу. — Я хочу их всех!

Восторг затих и Богиня, словно, застыла в нерешительности. «Это не мои мысли», — сказала она, обращаясь внутрь меня — к ее единственному ориентиру в этом безумии масс. «Они не становятся!»

Быстрая смена эмоций была изнуряющей, и зашатавшись, я присела около окон.

— Я говорила тебе, что их изменили, — прошептала я, и она захватила контроль.

— Они портят и крадут мои мысли, — сказала она вслух через меня, и Айер встретился с нами глазами в мерцающем сейчас аварийном свете. Он был доволен. Его мистики сбежали, а он был в восторге.

Что-то было не так, но она не слышала мою единственную мысль среди тысяч ее.

— Эти единичные числа больше не должны сниться! — закричала она моим голосом, и я обнаружила себя стоящей, не имея сил или испытывая слишком сильную боль в душе, чтобы остановить ее.

— Вы умрете! — бушевала она, мое тело тряслось от ее злости. — Я — это все! Вселенная! А ты одна единица! Ты не заставишь меня стать!

«Это ошибка», — мысленно передала я ей, но издав примитивный клич, она собрала свои мысли о гневе в одно место и взорвала комнату.

— Сейчас! — закричал Айер, и я ахнула, когда комната вспыхнула белым светом.

— Нет! — закричала я, сила Богини потянулась через меня и из пространств в их контроль.

— Второе хранилище заполнено! — воскликнул кто-то. — Подключаю третье!

«Стой!» — выла я в своих мыслях, но она не слушала, продолжая добавлять свое разочарование и гнев в один акт насилия, который Айер втягивал в себя как мастер, забирающий душу. Стекла взорвались с беззвучным треском. Я упала, мои волосы закрыли обзор, но я могла все видеть с тысячи разных углов из-за ее глаз, наполняющих меня.

— Они мои! — бушевала Богиня, мое горло начало болеть.

Выглядя, как инопланетянин в аварийном свете и дыме, Айер улыбался.

— Покажи все, на что способна, — дразнил он, — я высосу тебя до суха, сука.

Дикая магия пела во мне, душераздирающая от своей особой цели мести и справедливости. Я могла только наблюдать, как Богиня заполняет комнату своим намерением, не слушая меня, игнорируя мой единичный голос среди тысяч ее возмущенных.