Константа (СИ)

— Гарри, — голос одного из школьных старост отвлек его от приятных воспоминаний, — директор Дамблдор просит тебя зайти к нему в кабинет после обеда.

— Зачем? — насторожился Поттер.

Дамблдора он после того инцидента с разгромленным кабинетом видел лишь однажды, когда тот пришел к нему в больничное крыло и с улыбкой сообщил, что совершенно не сердится и не винит его в случившемся. Ах да, еще он, кажется, просил обращаться к нему в случае чего, но Гарри, довольно быстро убедившийся, что «комната с камином» помогает от страшных видений куда лучше бесед с директором, от обращений решил воздержаться. По крайней мере, пока.

— Как ты понимаешь, мне он не докладывает, — фыркнул староста. — Попросили передать, я передал.

— Ладно, спасибо.

Гарри бросил ложку в тарелку с недоеденным супом. Настроение резко испортилось.

***

— Мальчик мой, я рад видеть, что тебе лучше, — Дамблдор солнечно улыбался, но Поттеру отчего-то мерещилась скрытая угроза в глубине его глаз. — Тебя больше не мучают дурные сны?

— Не так часто, как раньше, — уклончиво ответил Гарри. Врать было бесполезно, ложь директор чуял за версту, но ведь сообщать часть правды — это не то же самое, что лгать.

— Это воодушевляет, — задумчиво произнес Дамблдор. — Но мне не очень понятна причина, по которой наступило улучшение… Скажи мне, Гарри, ты что-то предпринял, чтобы избавиться от кошмаров? Может быть, заклинание или ритуал?

— Нет, сэр, — честно ответил Поттер, вновь ощущая ноющую головную боль. И почему в кабинете директора у него каждый раз начинается мигрень?

— Ты говоришь мне правду? Пойми, Гарри, я ни в коем случае не собираюсь ругать тебя, но если ты подвергал себя магическому воздействию, это может быть опасно! Даже если тебе кажется, что стало легче…

— Да нет же, профессор, — искренне повторил Поттер. — Я не проводил никаких ритуалов, не читал заклятий и не пил зелий. Просто видений стало меньше. Но ведь это хорошо, правда?

— Да, безусловно, — кивнул Дамблдор, но улыбка на его лице заметно померкла. — Однако, будет еще лучше, если нам удастся полностью избавить тебя от них, не так ли?

— Конечно, сэр.

— Хорошо. Ты знаешь, я провел кое-какие исследования, пока ты лежал в больничном крыле. И мне кажется, я нашел способ раз и навсегда оградить тебя от подобных проблем.

— Правда? — где-то в глубине души загорелся огонек надежды.

Конечно, ему нравилось прятаться от всего мира в комнате с камином, но вот причины, раз за разом приводящие его туда, становились только хуже и причиняли слишком много боли. И если директору действительно удалось найти способ прогнать их…

— Ты сможешь снова жить спокойно, Гарри, — словно уловив его мысли, негромко сказал Дамблдор. — Все закончится, и твой мир снова станет прежним. Ты наладишь отношения с родителями, сможешь учиться и озорничать с друзьями в свое удовольствие, больше не будет никаких темных миров, преследующих тебя по ночам… Ты станешь самим собой. Ты ведь хочешь этого?

— Хочу, — словно завороженный прошептал Гарри. В памяти пронеслась ярким вихрем его прежняя счастливая жизнь. Полеты на метле с отцом, прогулки с мамой, небольшие школьные приключения с друзьями, совместные планы на будущее. — Что мне нужно для этого сделать? Пройти какой-то ритуал? Лечь на обследование в Мунго?

— О, все намного проще, мой мальчик, — Дамблдор улыбнулся и, вытащив из ящика стола толстый фолиант, положил его на стол. — Тебе нужно будет лишь произнести словесную формулу. Не понадобится даже палочка.

— Так просто? — неверяще хмыкнул Гарри. — Разве так бывает?

— Уж поверь мне, — глаза директора лукаво замерцали. — Иногда самые важные вещи имеют самую простую форму. Ты готов попрощаться со своими кошмарами?

Дамблдор открыл книгу, зашелестев страницами, и в этот момент взгляд Гарри зацепился за потрепанную обложку. Сердце пропустило удар. Это была та самая книга, которую еще несколько месяцев назад нашла в библиотеке Гермиона. Так просто… Неужели все было так просто? Если бы он тогда послушал ее и произнес заклинание… Стоп. А почему он не произнес его тогда?

Голова отчаянно заныла.

Он писал эссе, потом пришла Герм с книгой, сказала, что нужно произнести формулу…

В висок будто воткнулся раскаленный гвоздь.

Потом, что было потом? Он услышал голос Снейпа… что-то про осторожность. А потом Гермиона из темной реальности. Она тоже говорила что-то про формулу… Стало не хватать воздуха, он выбежал в коридор…

В глазах потемнело.

Почему постоянно всплывает какая-то формула? Почему все вокруг так отчаянно пытаются заставить его произнести ее?

Пожиратель, убивший Рона в другом мире, тоже хотел, чтобы он сказал эти слова. Какие? Кажется, что-то на латыни… А потом магглы, схватившие Гермиону и Луну…

— Ты можешь все исправить, Гарри! Ты можешь нас спасти! Если произнесешь эту формулу, все закончится! Пожалуйста, умоляю тебя! Сейчас наши жизни в твоих руках!

Дальше, что было дальше?

На губах появился металлический привкус. Гарри неосознанно стер вновь пошедшую носом кровь.

Он не мог сделать того, что они просили. Не помнил, почему, но точно знал, что не может. Как не мог смотреть на то, как друзья гибнут один за другим на его глазах, и тогда…

Кончик палочки упирается в висок, и он с заторможенным удивлением видит растерянность в глазах противников.

— Нет, не смей! — смутно знакомый холодный голос с шипящими нотками.

— Авада Кедавра! — мгновенная зеленая вспышка, и блаженная темнота, окутавшая его.

Неужели он покончил с собой? Бред какой-то… Он ведь жив.

Где-то на краю сознания раздался голос Дамблдора. Он говорил что-то или кричал… Гарри не понимал. Он чувствовал, что вновь теряется в водовороте видений, но теперь у него был спасательный круг. Его комната с камином. Его точка опоры.

— Северус, — хриплый шепот неосознанно срывается с губ, а в следующий миг он буквально падает под ноги Снейпу на пушистый ковер.

========== Глава 7 ==========

— Гарри, — Северус реагирует мгновенно, подхватывая его и осторожно усаживая в кресло. — Черт, ты весь в крови…

Он ругается сквозь зубы, бережно стирая алые дорожки с лица Поттера, но тот даже не обращает внимания на колкие эпитеты в свой адрес. Он чувствует, как ладони Северуса обхватывают его голову, и боль почти сразу утихает, а в груди становится теплее. Он дома. Он в безопасности. Здесь с ним ничего не случится.

А затем…

— Что ты сказал? — глаза распахиваются сами собой.

— Я сказал, что ты невыносимый, безмозглый мальчишка, совершенно не владеющий собственными эмоциями, и…

— Нет, до этого, — на искусанных во время приступа губах появилась улыбка. — Ты назвал меня по имени. Первый раз.

Северус на миг замирает, а затем с досадой дергает головой и протягивает ему большую кружку ароматного чая.

— Тебе показалось.

— Вовсе нет, — улыбка помимо воли становится шире. — Ты назвал меня «Гарри», я точно слышал.

— Даже если так, это ничего не значит, — фыркнул Снейп, опускаясь на диван. — Пей чай.

Поттер со вздохом сделал глоток и ощутил, как по телу разлилось обжигающее тепло, прогоняющее последние отголоски боли.

— И почему ты такой упрямый? Как ты можешь все время со мной спорить, если ты — моя фантазия?

Северус усмехнулся уголком губ.

— Очевидно, у твоего подсознания все же присутствует критическое мышление. Счастье, что хотя бы у него.

— Какое-то очень язвительное у меня подсознание, — буркнул Гарри в чашку. — И несговорчивое. Неужели трудно признаться, что ты действительно назвал мое имя? Тем более, что это мой сон! И ты сам говорил, что мне нельзя нервничать.

Снейп закатил глаза, тяжело вздохнув.

— Хорошо, несносное ты создание, да, я действительно случайно назвал тебя по имени. Надеюсь, теперь эта тема закрыта?

— Вовсе нет! — Поттер ухмыльнулся и как-то незаметно переполз с кресла на диван, где сидел Северус. — Теперь повтори.