Monster in me (СИ)

— Осталось тринадцать дней. Мои говорят, что подвижек в офисе президента нет, поэтому я подумал, что скорее всего Чжун сделает неправильный выбор, — Намджун откидывается на спинку кресла и пристально смотрит на друга.

— Я и не сомневаюсь. Он доказал, что он не дальновидный политик. Так что ты прав — он не подаст в отставку, — хмыкает Техен.

— Более того, я уверен, что он готовится. Но к чему, пока не знаю. Сам видишь — слишком тихо. Напоминает затишье перед бурей. Поднажми на своих, пусть глубже копают, если господин президент готовит засаду или нападение, я должен знать об этом заранее. Ты знаешь, как я не люблю сюрпризы, — глаза альфы опасно блестят.

— Будет сделано. Дать нашим команду готовиться? Мало ли, если вдруг резко начнется, — спрашивает Ким.

— Да. Пусть готовятся. Но я надеюсь, до первого числа ничего не начнется, надеюсь, у него хватит мозгов не лезть на рожон, и он добровольно уйдет, - устало говорит Ким.

— Мы же знаем, что не уйдет. Что тогда будешь делать? — Техен мнется пару секунд. — Ты убьешь его?

— Да, — Намджун даже не задумывается. — Убью. Я не хожу вокруг да около. Я его предупредил и сказал, что будет в случае отказа. Я свои слова на ветер не бросаю.

— Ты меня успокоил сейчас. Прости, что лезу, но я все время думаю о тебе и том омеге, и я честно боялся, что ты начнешь все заново, боялся, что даже вернешь его, но если ты готов убить его отца — мои страхи напрасны, — Техен облегченно вздыхает.

— Мне иногда кажется, что ты зол на Юнги больше, чем я, — задумчиво говорит Намджун.

— Ты знаешь, как я не люблю подлых людей. Если бы он сейчас околачивался тут и ползал на коленях, вымаливая прощение, я бы это понял. А он живет полной жизнью, вообще, будто с цепи сорвался, блядствует. Наконец-то вернул свое истинное лицо, — раздраженно говорит Техен.

— На колени? Юнги? Плохо ты его знаешь, — усмехается Намджун. — А так да, ты прав. У него кровь гнилая, и блядство у него тоже в крови. Юнги больше меня не сдерживает, и я из этой битвы выйду победителем. Просто его самого трогать запрещаю. Что бы завтра не случилось, Техен, запрещаю. Ничто и никто не должен угрожать его жизни. Не прощу.

Техен на секунду забывает как дышать от той темноты, сворачивающейся в спирали на глубине зрачков напротив.

— Как скажешь, — прочистив горло, отвечает Ким и встает.

***

Юнги просыпается после полудня. Омега приходит домой только под утро. Всю ночь Юнги проводит с новыми друзьями в небольшом клубе в центре. В клуб подъезжает и новый альфа, с которым Юнги общался пару последних дней. Альфа - типичный мажор, одного возраста с Юнги. Минхо, так зовут нового альфу, для Юнги скорее отвлечение, чем что-то большее.

Мин после душа спускается вниз, чтобы поесть, и застает интересную картину в гостиной. Ши Хек сидит на диване и общается с попивающим кофе Чимином. Мин подходит к беседующим и вопросительно смотрит на папу.

— Проснулся, значит, — усмехается Ши Хек.

— Надо же, — ухмыляется Юнги и демонстративно потягивается, обнажая полоску плоского живота. — Можно и мне с вами кофе попить? — Юнги проходит к Паку, садится рядом и, протянув руку, берет с вазочки печенье. Чимин не может оторвать взгляда от Юнги, но все равно инстинктивно отодвигается от омеги. Ши Хек решает подняться и позвать Джина, оставляя двух парней наедине.

— Не думал, что ты будешь трахать моего брата. В этом все-таки есть что-то извращенное, — игриво говорит Юнги, жуя печенье.

— А ты ревнуешь? — спрашивает Пак.

— С чего это? Успокой свое эго, ты меня давно, как альфа, не интересуешь. Вот только я тебя, видно, очень интересую. Слюни подбери, — Юнги замечает, как жадно смотрит на него Чимин, и усмехается.

— Ты всегда был притягательным, а сейчас вообще крышесносный, мне трудно себя контролировать, — хмыкает Чимин.

— Так не контролируй, — Мин двигается к альфе и даже кладет руку на его бедро. Чимин резко скидывает руку и встает на ноги.

— Я не самоубийца. Ты омега Ким Намджуна, а он - психопат. Он сейчас моему отцу продохнуть не дает, и мы на грани банкротства, но это не страшно по сравнению с тем, что он может сделать со мной и моей семьей, если я прикоснусь к тебе. Так что не лезь ко мне, — зло говорит Чимин и садится на кресло напротив.

Юнги молча выслушивает альфу и бесится. Чимин Мину не интересен от слова совсем. Но досадить Джину хотелось неимоверно. Кажется, план провалился.

— Я не омега Ким Намджуна! — зло говорит Мин. — И никогда им не был.

— Да брось, ты замазал метку, но от тебя несет им за километр, и нравится тебе это или нет, но твое имя в этой стране ассоциируется с его, и только глупец посмеет посягнуть на то, что принадлежит ему. А я не глупец! — Чимин поворачивается к лестнице и, заметив спускающегося Джина, встав, идет к нему. Оба парня вздрагивают, когда Юнги что есть силы швыряет свою чашку о стену.

Мин идет на кухню и выходит в сад. Он зол. Его бесят слова Чимина и бесит, что имя Намджуна словно выбито на лбу омеги. Мин долго сидит под любимым деревом, курит сигареты и думает.

— И что это было? — нахмурив брови, спрашивает Джин у альфы.

— Твой братец меня домогался, — говорит Чимин и открывает входную дверь перед омегой.

— Сученыш. Знает же, что ты со мной, меня провоцирует, — бесится Джин. — Но ты, конечно, не поддался, и поэтому он так зол?

— Нет, конечно, я не идиот. Во-первых, у меня есть ты. Во-вторых, никто в своем уме не полезет к омеге Ким Намджуна.

— Ой да брось, — Джин садится в BMW Чимина. — Он был шлюхой Намджуна и быстро ему надоел. Ким сам его за шкирку приволок и бросил отцу под ноги. Намджуну давно на него плевать, так что не делай чести моему братцу и поехали обедать. А за то, что он лез к моему альфе, эта шлюха еще получит.

На самом деле Джин зол. Очень зол. С того самого момента, как Намджун вернул Юнги обратно домой, ярость омегу не отпускает. Если, пока он якобы страдал и лежал в постели, Джин его еще терпел, то последние дни терпеть выкидоны Юнги нет сил. Убить бы и закопать на заднем дворе прямо под его любимым деревом. Юнги - дрянь. Вечно себя везде сующая, считающая, что он всегда будет выходить сухим из воды, дрянь. Придумал себе депрессию, вернул внимание отца, опять беспредельничает в доме и вертит родителями, как хочет. Но самое страшное, что эта малявка возомнил, что может попереть против Джина, и объявил ему войну. Лезть к альфе брата — это последний рубеж. И Юнги его пересек только что.

***

Весь день Юнги проводит дома, думая вылезти куда-нибудь под вечер. Мин только спускается на кухню за колой, как сталкивается с уже вернувшимся с обеда Джином. От брата несет Чимином, Юнги брезгливо морщит нос и, обойдя омегу, хочет пройти к холодильнику, но Джин резко толкает Мина к стене и вцепляется руками в его горло.

— Ну что, тварь, поиграть захотел? К моему альфе лезешь? — шипит он в лицо Мину.

— Ревнуешь? — хрипит ему в ответ Юнги. — Что, за больное задел? — Мин бьет коленом в пах Джина, заставляя того согнуться пополам и убрать руки с его шеи.

— Ты ведешь себя как конченная блядь, — Джин быстро приходит в себя и снова выпрямляется.

— Серьезно? Это я конченная блядь? — Мин ловко уходит от удара и даже успевает задеть кулаком лицо брата.

— А то, что ты отдал меня врагу, делает тебя ангелом? И то, что я звонил тебе и просил о помощи, но так ее и не дождался, тоже? Знаешь, чем мне тогда тот побег обошелся? Знаешь, дрянь? — Юнги снова бьет Джина.

Но Джин сильнее, он перехватывает омегу поперек и с силой вжимает в стол. Мин брыкается, с огромным трудом выбирается из-под захвата и стирает выступившую на губах кровь.

— Я жалею, что он не убил тебя, — Джин говорит так, что Юнги уверен, что это правда. Это сказано не в порыве злости и на эмоциях. Это правда, и если бы у Юнги осталось сердце, то оно бы сейчас больно кольнуло.

— Ты не должен был вернуться. Ты живучая, подлая омежка, считающая себя пупом земли, но я положу этому конец. Я не твой отец и терпеть твои выкидоны не собираюсь. Ты нарвался совсем не на того человека, — кричит Джин на стоящего по ту сторону стола брата.