Сирень из прошлого (СИ)

Питер долго ничего не говорил. Он вообще не смотрел на неё уже несколько секунд. Зелёные глаза словно поблекли и перестали иметь ту приметную насыщенность. И не было понятно, от чего так случилось. Почти не шевелясь, Питер буравил лобовое стекло, которое уже полностью было покрыто разводами от капель воды, так что у Венди появилось снова ощущение отстранённости от всего мира.

— Это всё? — наконец сухо спросил юноша, всё так же не поворачиваясь к ней. Волосы его уже начинали высыхать, и мокрая чёлка больше не скрывала его глаза, позволяя лучше при помощи переднего зеркала проследить за его чувствами. Но мог ли Питер Пэн что-либо чувствовать? Вдруг её слова действительно были напрасными, и ничего в ответ она не получит, кроме новой угрозы, появившейся больше от раздражения, нежели от осознания правды.

— Да.

Всё ли у неё было? Скорее нет, чем да. Но что-то помешало ей продолжить и дальше вылить свои мысли наружу. То прежнее чувство торжества, превосходства над ним пропало, оставляя только саднящую боль в груди. Та так и норовила распространиться по всему телу, заставить девушка погрузиться в неё по голову. Эта боль была стыдом.

— Питер, я…

— Выйди из машины, Дарлинг. — Он не повышал голоса, но в каждом слове так и чувствовалось что-то недоброе. Всё-таки злость и нежелание видеть её. Да. Ей удалось задеть его за живое. Но так ли теперь это было важно? В самом ли деле служило поводом для гордости? Ведь этого Венди хотела: сделать то, что обычно делал он.

Неприятные мурашки пробежали по её телу, но не от холода. Почему от его слов было так плохо на душе? Это же… нелепица.

— Но ещё не поздно перейти на другую дорогу, — осторожно, чтобы тот её не перебил, сказала Венди, развернувшись к нему всем телом. И хотя в машине не было удобно, ей было плевать. Чувство вины жгло, но пока сильнее был разум, который находил слова заместо неё. Она не пыталась его утешить или так извиниться. Она никогда бы не стала извиняться перед таким человеком, как Питер. Она просто хотела помочь ему понять, что даже спустя столько веков есть возможность идти в другом направлении. — Ты ставишь неверные цели. Они только кажутся правильными, но это самообман.

— Откуда ты, Дарлинг, можешь знать о моих истинных целях? Откуда? — снова назвал по фамилии. Кажется, в любой момент он может не выдержать и уже силком вытащить её из краденной машины.

Венди догадывалась о том, что он чувствует. Пожалуй, точно так же отреагировала бы и она, скажи бы ей подобное кто-то. Хотя нет, ложь. На его месте девушка сразу бы поспешила ударить, накричать или уйти прочь, не медля. Но Питер медлил. Что ему мешает самому выйти из машины и оставить её здесь самой решать, как дальше быть? Как же порой трудно… Зачем жизнь так насыщенна невзгодами?

— Я и не знаю, — почти шёпотом ответила Венди, в нерешительности подняв руку, словно намереваясь прикоснуться к плечу Питера. — Я так чувствую.

— Чувствуешь? — Он резко повернул голову к ней, и в глазах вновь появилась то, что делало их живыми. Всё-таки Питер был тоже человеком, в большей или меньшей степени. — Твои чувства для меня — ничто! Они пустой звук, ровно как и чувства других людей. Но, спасибо, если я захочу послушать бессмысленные психологические анализы девчонки, то сразу обращусь к тебе.

Зачем ей всё это? Этот вопрос уже который раз за день посещает её, но только в эту секунду она всерьёз задумалась над ним. Ведь правда: стоит ли тратить время на Пэна в попытках помочь? Он не принимает бескорыстной помощи. Он всегда вынуждает других делать для него что-то. Ясное дело — для Пэна её слова чужды, дики. До последнего он будет отнекиваться от них, изменять всё в свою пользу. Но… Должно же быть что-то, способное хотя бы капельку убедить парня. Дать понять ему… Понять, что есть вещи, для достижение которых не нужно играть.

— Хорошо, Питер, — наклонишвись к нему, она вздохнула. — Ты прав. Это просто мой психологический анализ, ничего более.

И всё же так просто уступить нельзя. Сколько бы боли не причинил Питер другим людям, сколько бы не пытался разрушить в себе человечность, ничего у него не выйдет. Такова участь всех людей. А в данном случае, пока у него есть сердце. Но оно есть. Пускай и медленно умирающее. Венди не знала, сколько ещё времени осталось Пэну, да и не приходилось задумываться об этом. Но в этот момент в голове появился образ его мёртвого: без привычного сарказма, без насмешек, без блеска в зелёных глазах. Это рано или поздно случится.

Венди Дарлинг никогда не думала, что по собственному желанию потянется ещё вперёд и поцелует Питера Пэна. Мягко, но настойчиво. Так, чтобы он наконец понял одну из тех радостей жизни без вечных поисков сердца истинно верующего и борьбы с теми, кто вставал на пути.

Боли в груди больше не было — было лишь странное тягучее ощущение, заполняющее её, когда она целовала его. И почему ей не было страшно быть отвергнутой? Наверное, потому, что Венди знала заранее о взаимной, пусть и запоздавшей на долю секунды реакции Пэна. Точнее, опять не знала, а… чувствовала. Всей душой, всем сердцем. Больше он не казался ей тем монстром, что держал её в клетке. Питер прикоснулся горячими губами к её щеке и дразняще медленно опустился вниз, к шее. Сладостное блаженство посетило обоих. И Дарлинг, и Пэн черпали его друг из друга, но, кажется, только сильнее жаждали испытать это снова и снова.

Дверца машины со стороны Венди щёлкнула и открылась, впуская ледяной воздух вместе с дождём. Кто-то стоял, оперившись о крышу, смотрел на них. На то, что они делали.

— Венди? Какого чёрта?!

Настал тот день, когда она больше всего не хотела, чтобы её младший брат находился здесь. Шок мощной волной смёл все остатки той сладости при поцелуе.

***

Не хватало времени, чтоб уделить внимание произошедшему и тому, что ещё только начиналось. Майкл молча вёл её в их новый отель под руку, а другой держал над ними зонт — таким образом ей не пришлось мокнуть дважды. Пэн неизвестно где был. Он за ними не следовал. Возможно, заранее чувствовал, что произойдёт далее. Но почему именно с ней? Венди не глупая, и она прекрасно понимает, о чём пойдёт разговор. Да и сама она, если б застала брата целующимся с тем, кто разрушил их семью, поступила бы примерно так же.

С другой стороны, что такого в этом? Это был всего лишь поцелуй. Тем более инициативу проявила сама Венди. Ничего более. И даже если Питер ответил, это ничего не меняло. С каждой минутой её затея казалось всё глупее и глупее.

Майкл наверняка нафантазировал себе всевозможные вещи, которые и не происходили никогда. Но как доказать? Неужели брат поверит, будто Венди так захотела показать плюсы стороны обычного человека, не имеющего над целым островом власти? Да он, скорее, посчитает её спятившей. И будет читать бесконечные нотации. Пожалуй, не следует и пытаться объяснить свой поступок. Пока что. Навряд ли под влиянием гнева парень захочет понять сестру. Это же Майкл. И хотя сейчас, когда они поднимались по широким ступеням, ведущим к отелю, он выглядел на вид абсолютно спокойным, но по тону голоса, ещё возле машины, девушка поняла, что не всё так просто, как кажется.

— Добрый день, — приветливо улыбнулась женщина возле стойки, оторвавшись от монитора компьютера. Венди не сразу заметила какую-то странность в выражении её лица. Только, уже поворачивая к лифту, Дарлинг нашла ответ — фальшь, наигранность была в этой служащей, может, некая будничность. Если когда-то её приветствия и были искренними, то это было давным-давно, в начале работы. Видя каждый день сотню входящих и выходящих людей, постепенно начинаешь ненавидеть весь мир и желать одиночества. Что-то подсказывало Венди, что женщина хотела лишь поскорее пойти домой.

И почему только вдруг её беспокоит, о чём думает сотрудница? .. Не должно. Это просто чужой человек. Хотя тот же Колин в полицейском участке, выглядевший совершенно чуждым, вдруг оказался связан с тем, во что влипла Венди. Интересно, что с ним сейчас? Вдруг его отправили в психбольницу? Он нормальный. Нормальный, но в глазах других нормальных является безумцем. Пожалуй, как и она сама.