Кира Вайори (СИ)

Свет переместился вниз. Меня опять завернули в одеяло. Кто-то поднял меня с холодной земли.

Я смотрела в светло-серые глаза того, кто держал меня на коленях. Глаза - вот единственное, что не изменилось у моего прекрасного принца с тех незапамятных времён. Он всё-таки пришёл. Он не мог не прийти. Он никогда не обманывал моих ожиданий.

Его губы что-то шептали, а пальцы легонько поглаживали мой висок. Я попыталась понять, что такое он говорит.

- ... Куда идём мы с Пятачком? Большой-большой секрет...

- Андрюша...

Он замолчал, сжал губы и на несколько секунд зажмурился. Потом вздохнул и улыбнулся:

- Всё хорошо, кроха. Я с тобой.

Я пошевелила рукой, он помог мне вытащить её из одеяла наружу, прижался губами к ладони.

- Шокер... Шокер, я домой хочу. Забери меня домой, пожалуйста... Шокер...

Он наклонился ко мне, коснулся губами моего лба и замер так. Только мне было слышно, как он тихо-тихо стонет, крепко обнимая меня.

* * *

- Убери! Убери от меня эту дрянь, хватит! Не буду!

Шокер смотрел на меня с укоризной, а его страдальческие брови домиком делали его похожим на обиженного щенка.

- Андрей, я не буду это пить, меня выворачивает! Лучше сделай ещё какой-нибудь укол, но не надо вот этой гадости!

Он набрал побольше воздуху и спокойно проговорил:

- Слава Богу, что лекарства работают, но если ты не будешь делать то, что я велю, ты проваляешься тут очень долго! Ты этого хочешь?

- Я хочу домой!

- Тогда пей! - Шокер снова протянул мне чашку с серо-бурой жидкостью, в которой плавали какие-то листики и палочки. - Воспаление мы остановили, но пока ты не восстановишь силы, ты не сможешь пролететь по каналу.

- Что за беда? Пусть Ло меня проведёт!

Шокер возвёл глаза к потолку:

- Тебя ещё ноги не держат! Проводник не может быть пассивным грузом, а сама ты с каналом ещё не справишься!

- Ну дайте мне по голове, прежде чем в канал входить! И я буду настоящим пассивным грузом!

- Да прекрати чушь выдумывать! Ты что, плохо училась? Не помнишь, что можно, а что нельзя? - возмутился Шокер. - Слушай же, наконец, что тебе говорят! Чем больше ты упрямишься, тем дольше мы оба проторчим здесь!

Так и хотелось крикнуть ему в ответ, что не держу его, пусть возвращается в Йери, к маленькому сыну. Но я не хотела снова остаться без Шокера. Он был самой важной частью лечения.

- Ладно. Хорошо. Давай свою бурду, мучитель...

Он покачал головой и подал чашку.

Вообще-то бурда была не Шокера. Это Ло научился у Насти готовить этот настой, а она узнала рецепт от своего мужа, который был уроженцем слоя, и знал все местные целебные травы. Шокер уже второй раз предлагал мне выпить это снадобье. Первый раз я не ожидала подвоха, и меня просто вывернуло наизнанку. Но упрямый Шокер продолжал настаивать, потому что Ло уверил его, будто бы эта отрава очень хорошо восстанавливает организм, ослабленный болезнью. Дескать, на себе проверено.

Я взяла чашку двумя руками, задержала дыхание и глотнула. Жидкость застряла в горле в буквальном смысле. Когда только-только делаешь глоток - ничего особенного, ну гадость, но не гаже, чем какой-нибудь аптечный грудной сбор. Но у этого чая было такое адское послевкусие, что всё проглоченное норовило вернуться обратно.

Я зажала рот рукой, посидела немного, потом героическим усилием воли заставила чаёк двинуться всё-таки вниз, а не вверх. У меня даже слёзы навернулись.

Шокер смотрел с искренним сочувствием.

- Ты сам-то это пробовал? - подозрительно спросила я, когда смогла разлепить губы.

Он кивнул.

- И как тебе?

- Не смог, - коротко отозвался он, безуспешно пряча улыбку.

- Ах, ты ж сволочь! - сощурилась я. - Забери и не приставай ко мне больше с этим!

Я сунула ему чашку. Он молча забрал её и понёс к печке, где томился на водяной бане глиняный чугунок с настоем.

Я снова улеглась на подушку.

Уже неделю мы с Шокером жили в лесном домике Ло. Никто нас не беспокоил. Ло поселился в сарае, и в дом старался не заходить. За неделю он дважды побывал в Йери. В первый раз он привёз ещё один контейнер с ампулами для меня и инструкции медиков, а во второй - два письма для Шокера с изнанки: одно от Валеи, другое от Михаила. Я видела, как дёргался Шокер, вскрывая конверты, но, прочитав, успокоился. Дал он почитать письма и мне. Вести были хорошими: у Валеи было всё в порядке, она писала, что скучает по дому, но всё, что она успела увидеть вокруг себя, не пугает её, а что-то даже и нравится. Письмо Михаила было сухим отчётом бывалого бюрократа, но Шокер остался им доволен.

Шокер быстро освоил правила жизни глубокого средневековья. В домике не гас камин, масляные лампы заправлялись вовремя, дрова, вода из родника - всё в лучшем виде. Даже со стиркой в глубокой кадке Шокер справился. Еду Щокер готовил из овощей с огорода и добавлял кусочки кролика, которого Ло принёс из леса.

Со двора Шокер не отлучался, сидел со мной. Я очень много спала, он просто был где-то рядом. Когда я просыпалась, Шокер делал уколы, кормил меня, помогал мыться, а потом просто ложился рядом поверх одеяла, мы сцепляли руки и молчали. Достаточно было чувствовать друг друга.

О том, что произошло, мы почти не разговаривали. Я лишь однажды, немного придя в себя, рассказала Шокеру всё в подробностях, он написал рапорт для Марека и отправил его с Ло в Йери. Одного я не смогла ему рассказать: того, что Лис ляпнул про ребёнка. Это могло быть просто злобной выходкой, а могло быть правдой. И что с этим делать, я не представляла.

Я просто боялась спугнуть то блаженное состояние, когда мы с Шокером принадлежим только друг другу, и если и ругаемся, то только из-за того, что касается нас одних.

Ужасный целебный отвар было одним из поводов разругаться. Нет, я готова была поверить, что он помогает, но, видимо, только тем, кто способен его выпить и остаться в живых. Я лежала и смотрела, как Шокер колдует над чугунком с настоем. Было не очень понятно, что он там такое затеял, но, покрутившись у печки, он подошёл к кровати и поставил парящую чашку на край лавки, стоявшей у изголовья.

- Я тут подумал, - сказал он неторопливо. - Не очень-то честно заставлять тебя пить всякую гадость в одиночку. Поэтому я решил, что мы выпьем это вместе.

- В смысле?

- Как кофе тогда, на шхерах.

Я не нашла даже, что возразить.

Шокер взял большую подушку, прислонил её к изголовью кровати, потом стянул через голову свитер, сбросил кроссовки и полез на постель.

- Тьфу ты, вот зараза этот склероз, - фыркнул он и вернулся обратно. - Опять забыл про штаны.

Сняв брюки, он уселся в изголовье, опираясь спиной на подушку. Я забралась к нему, уютно устроилась в тёплых сильных руках, и Шокер накрыл нас обоих одеялом.

- А нам точно надо это пить? - с тоской спросила я. - Может быть, достаточно просто вот так посидеть?.. Тоже силы придаёт, я не сомневаюсь.

- Во-первых, я это дело немного разбавил. Во-вторых, сахара положил, - строго ответил Шокер. - Коньяка вот нет, это сильно помогло бы. Но зато будем вдохновлять друг друга личным примером.

Он взял чашку с лавки и поднёс мне. Я послушно отпила.

Вкусной эта бурда не стала точно, но назад больше не просилась. Шокер сдержал слово и прикладывался к чашке тоже.

- Не шхеры, да? - проговорил он, когда чашка опустела наполовину.

- Не шхеры, точно. Это даже лучше.

- Неужели? - удивился он. - Почему? Питьё - дрянь. Вида на морской закат нет. Секса не было. И проблем у нас сейчас намного больше, чем тогда.

- Всё так, - согласилась я. - Но сейчас я знаю, что ты у меня есть.

Он молча уткнулся лицом мне в макушку.

- Давай уж, где там твоя бурда?

Шокер подносил мне чашку, пока она не опустела совсем.

Мы ещё долго сидели молча. Я гладила обнимающие меня руки и чувствовала ровное дыхание Шокера. Моё чудо, которого здесь не может быть.