Дни мародёров (СИ)

При этом, над головами у них продолжали хлопать разноцветные вспышки, и «Пики Пэдстоу» рубили на своих гитарках так, словно им пообещали золото всего долбаного мира.

Когда они выдохлись — просто повалились на траву. Сначала ржали, а потом… потом Джеймс вдруг и сам понял, что не будет.

Не будет так, как раньше. Так, как сейчас.

Сначала, может, и будет.

А потом они будут видеться все реже, реже и реже. У каждого будет своя жизнь. То, что цементировало их всех вместе исчезнет, как только взойдет солнце. Закончится Хогвартс. А значит, закончатся и Мародеры.

— Знаете что? У нас будет мальчишник, — пообещал вдруг Джеймс.

— Отлично, — это сказал Сириус.

После они много гуляли, оставив школьную вечеринку. Просто шатались по лесу, дурачились, пели что-то из Биттлов, Джйемс плохо помнил, что.

Когда надоело шататься, они вылезли на берег к старой любимой березе и уселись у воды. Скоро должно было взойти солнце.

Сначала они сидели, болтали и ржали, а потом слова стали произноситься вслух все меньше, смех потихоньку угас и воцарилась тишина.

— Где ты был целый месяц, Бродяга? — спросил, наконец, Джеймс.

Сириус поджал губы, глядя в темноту ночи, а потом, не глядя ни на кого, откатал рукав рубашки и вытянул руку, демонстрируя сгиб локтя.

Ремус разом позеленел. Питер поджал плечи, а Джеймс выругался.

— Это…

— Угу, — Сириус откатал рукав обратно и затянулся, втягивая щеки и глядя на Джеймса и Ремуса сквозь дым. Потом посмотрел на Питера. — Что, страшно, Хвост?

— Скорее… противно.

Сириус хмыкнул.

— Это…Героин? Тентакула? — спросил Ремус.

Джеймс ни о чем не спрашивал. Он сразу понял, что это, и просто буравил Сириуса таким взглядом, словно увидел впервые. Сириус старательно отводил глаза.

— Кровь. Вампирская кровь, — небрежно сказал он.

Ремус застонал.

— Бродяга, ты совсем рехнулся?

— Да… — прошептал Сириус, выдыхая дым. — Сейчас я понимаю, что со мной случилось именно это, а тогда, Лунатик… тогда я был уверен, что Роксана все еще жива…

Это имя, впервые произнесенное Бродягой не только за этот вечер, но и за весь месяц, заставило всех втянуть головы в плечи и украдкой переглянуться.

— …мне казалось, что она где-то рядом. Я разговаривал с ней. Я напивался до черта и слышал её голос. Я просыпался среди ночи, потому что мне напостой снилось, как мы с ней трахаемся. Снова, снова и снова. Я просыпался и хотел сдохнуть. И этому не было конца. А кровь… она помогала забыться хотя бы на время.

— А если бы ты действительно откинул копыта, Бродяга?

Сириус пожал плечами.

— Тогда мне было все равно, — он грустно улыбнулся.

Они снова замолчали и на этот раз молчали довольно долго.

Где-то далеко-далеко прокатился и исчез в горых тоскливый волчий вой. В этот момент все невольно вспомнили глаза волков, которые они так часто видели в темноте Запретного леса. И хрупкую темновлосую женщину в зеленой мантии, с длинным луком в руках.

Сириус бросил взгляд на Лунатика и увидел, что тот сосредоточенно смотрит на луну.

— Скучаешь по ней?

Ремус быстро оглянулся на него и весь как-то сжался, словно ему стало холодно.

— Тебе повезло больше, чем некоторым, Лунатик, — проговорил Сириус после паузы и несильно хлопнул Ремуса по плечу. — Ты мог бы на ней жениться.

Джеймс бросил в Сириуса речным камешком и попал по лбу. Бродяга отшатнулся от Лунатика, потирая лоб.

— Я найду её, — уверенно сказал Ремус. — Я не знаю как, где, но найду. Теперь я думаю…наверное, я спятил, когда позволил ей просто так уйти, — он посмотрел на друзей. — Если хотите… можете поехать вместе со мной.

Сириус бросил на него ироничный взгляд.

— Сохатый не сможет, Лунатик. Жена его вряд ли отпустит.

Джеймс втянул носом воздух и подумал, что наверняка вьебал бы Бродяге по морде, если бы ему не было так его жаль.

К счастью, Лунатик на его слова не обратил внимания и продолжал говорить:

— Если честно, я… я много думал об этом. Многие после Хогвартса едут путешествовать по миру. Почему бы и нам не поехать. Это было бы…круто. Всем вместе посмотреть мир. Что вы скажете?

— Я за! — Питер раскраснелся от такой возможности. Ему явно не терпелось побыстрее свалить из дома, и неважно, куда.

— Это заманчивое предложение, Лунатик, — Сириус опустился на согнутые локти и вытянул ноги, лениво скользя взглядом по черной глади Озера. — Но я думаю, после Хогвартса у меня будет свое путешествие.

— Какое это? — удивился Джеймс.

— Довольно серьезное. И опасное.

Повисла пауза.

— Я надеюсь, ты не собираешься разыскать Беллатрису Лестрейндж? — напряженно спросил Ремус, глядя на Сириуса.

Тот хмыкнул и как-то странно, по-звериному дернул носом.

— Знаешь, если все сложится как надо, эта тварь сама меня разыщет, — мрачное выражение внезапно пропало с его лица, и он улыбнулся, открыто и искренне. — Но точно не сегодня, Лунатик, — Сириус обхватил его за шею и пртянул к себе, так же, как и Джеймса. — Сегодня мы еще успеем потанцевать, спеть, упиться и обожраться до смерти, ведь мы имеем на это право. Завтра точно начнется война. Мы уедем отсюда и, вполне возможно, что через неделю или две нас всех убьют. Но сегодня я еще хочу немного пожить, — Сириус уверенно кивнул, глядя на расстилавшуюся вокруг них, прекрасную июньскую ночь. — Да. Сегодня все еще будет хорошо.

И так оно и было.

Они вернулись на праздник. Джеймс и Лили, будущие Поттеры, танцевали и дурачились, зная, что их фотографирует школьный фотограф для альбома. Он хотел запечатлеть самые красивые пары в танце, и Джеймс тут же начал выпендриваться, вертеть Лили то туда, то сюда, обнимать и целовать, следя за тем, чтобы фотограф не опускал камеру.

Сириус половину вечера протанцевал со своей племянницей и сестрой, вызывая жуткую ревность неприкаянных выпускниц. Когда он очередной раз танцевал с Дорой, удерживая её на руках, она вдруг спросила его:

— А где та беловолосая девочка, Сириус? Ты больше с ней не дружишь?

Сириус смешался, не зная, как сказать ей правду.

— Её здесь больше нет.

— А где же она?

— Я… не знаю. Но хотел бы знать, — он натянуто улыбнулся.

— Но вы ведь еще увидетесь? — девочка нахмурилась.

Сириус сглотнул и грустно улыбнулся.

— Я на это надеюсь.

Дора смотрела на него так, словно все понимала. А потом её пухлая ладошка вдруг легла ему на щеку, а в следующий миг девочка обняла его и прижалась щечкой к плечу.

Её кудряшки начали светлеть, и светлели до тех пор, пока не стали совсем белыми.

Лили, которая в этот момент танцевала с Джеймсом, машинально оглянулась, как будто оступилась и замерла, прижав ладонь ко рту.

— Спасибо, принцесса, — прошептал Сириус и крепко обнял её в ответ.

После он поручил племянницу Ремусу Люпину, а сам подошел к Марлин. Она болтала с подружками, но, увидев Сириуса, тут же оставила их.

— Он писал тебе еще что-нибудь? — сросил Сириус.

— Только то, что собирается вернуться в школу в следующем году. Он в порядке. Говорит, что узнал кое-что очень важное… — Марлин невесло улыбнулась, но её улыбка тут же угасла, как только она внимательнее вгляделась в лицо Сириуса. — Сириус, я… мне не надо было просить тебя поехать за ним. Если бы не это…

— Это произошло бы так, или иначе, — Сириус сунул руки в карманы и оглянулся, поймав мрачный взгляд Фабиана Пруэтта. — Знаешь, я даже рад, что поехал туда в тот день. Если бы не поехал… многого так бы и не узнал.

Они помолчали.

— Пруэтт сильно злится на тебя?

Марлин глянула туда же, куда и он.

— Не-ет. Фабиан… он все понял. Он очень хороший парень. А вот в себе я больше так не уверена.

— Не говори ерунды, Маккиннон, — Сириус шутливо щелкнул её по носу, но глаза его оставались довольно грустными. — Это проклятие дома Блэков. Перед нами трудно устоять.

Марлин цокнула языком и шутливо толкнула его кулаком в плечо.