Свобода (СИ)

— Зоэ, не злись ты так. Добьёшься ещё звания майора, — засмеялся симпатичный парень.

— Ты просто не представляешь, как я ненавижу этого Ривая! Капитан повысил его, а не меня! Я была с ним с самого начала, а он пришёл только вчера! — кипятилась женщина.

— Чего бы Капиан в нём не нашел, но для меня — ты самая лучшая. И тебе не нужно никакого звания, чтобы это мне доказать. Я люблю тебя.

— И я тебя, — с улыбкой проговорила Зоэ и поцеловала Майкла.

На этой вылазке Ханджи опровергла теорию Эрвина. Сколько бы солдат не отправилось на вылазку, гиганты найдут их и сожрут, если у тех не будет сил для сражения.

Там, в пустынном месте, погибло несколько человек. Не за что было зацепиться тросам, чтобы использовать УПМ. Среди погибших был и Майкл. Ханджи изо всех сил торопилась помочь загнанным в угол солдатам, падала и снова поднималась, но… она не успела. Она опоздала. Там она нашла только одного выжившего солдата. Именно его и пытался спасти Майкл. Его предсмертные слова навсегда врезались в её память: «Я люблю тебя. Так просил передать тебе Майкл».

В тот момент в ней что-то переломилось. Слёзы брызнули из глаз женщины. Она, сорвавшись с места, уничтожила всех гигантов, бродивших поблизости. Уставшая она опустилась на колени, подставив под мокрое небо лицо. Вспомнив лицо Майкла, она изо всех сил пнула ногой голову лежащего рядом гиганта. Как пробка, та легко поднялась в воздух и распалась на мелкие части, орошая землю и Ханджи кровью. Именно тогда Зоэ решила изучать гигантов.

Она исследовала их один за другим, пытаясь найти слабые места. Много теорий она выдавала, но все они оказывались безуспешными. На вылазках они не срабатывали, и самые близкие друзья Ханджи погибали из-за её ошибок.

Чем меньше близких оставалось в живых, тем больше росло желание изучать гигантов. Многие уже показывали на неё пальцем и крутили у виска, но женщина не была сумасшедшей, она лишь пыталась защитить любимых.

И, наконец, она нашла, что шея — самое слабое место Гиганта. Число смертей значительно уменьшилось, но не исчезло.

Ханджи всегда рассказывала, что она решила изучать гигантов, потому что случайно пнула голову гиганта, но никто и представить себе не мог, зачем она тогда это сделала. И сейчас Ханджи нашла ещё одно слабое место, но не была на все сто уверена, что её гипотеза верна. Но женщина всё равно решилась рассказать о ней Ли Грет. Женщина не знала, но чувствовала, что Ли тоже лишилась кого-то из близких. Она хотела ей помочь. Хотела поселить в её сердце уверенность, что не всё ещё было потеряно.

Стена была совсем рядом. Всего каких-то пара километров отделяли Легион разведки от огромного мира.

Эрвин скакал самым первым и, как никто другой, видел, как был близок этот мир. Он не раз переступал эту черту и, в отличии от солдат, не боялся этого делать. Он с уверенностью смотрел только вперёд, не оглядываясь назад. Задача Капитана — уберечь своих солдат от смерти, не сталкиваться с гигантами и успешно провести вылазку, добыв новые сведения.

Эрвин, как никто другой, желал этот мир. Он хотел даже ценой жизней всех жителей обрести этот мир. Возможно, такими Капитаны и должны быть. За другими люди не пойдут.

Кто-то боялся вылазок, а главнокомандующий жаждал их всем сердцем. Может, ему удастся спасти ещё кого-то, как он спас Лиану из разрушенных подземелий семь лет назад? Вдруг где-то там сидит и плачет голодный и раненый ребенок, а над ним навис огромный гигант?

Эрвин искренне желал спасти всё человечество. Его особый отряд называется «Крылья Свободы». Все должны быть свободны. Ли не знала, но у неё с братом было намного больше общего.

— Пап, а зачем ты пытаешься придумать эти планы по спасению людей? Человечество всё равно обречено на погибель. Рано или поздно мы все умрём, — спокойно сказал маленький мальчик, рассуждая, как взрослый.

— Эрвин, не надо так говорить. Если ты чего-то сильно желаешь, то твоё желание обязательно сбудется.

— Папа, но это же сказки, — опроверг мысль отца мальчик.

Мужчина раскатисто рассмеялся.

— Скажи, вот ты хочешь когда-нибудь увидеть океан или огромную пустыню? Или оказаться там, куда летают птицы?

— Хочу, — твердо ответил малыш.

— Тогда пообещай мне, что, когда вырастешь, освободишь всех людей и обязательно за меня полюбуешься на океан.

— Обещаю, отец. Но всё равно по статистике гигантов в тысячи раз больше, чем людей, — возразил умный мальчик.

— А если меньше? А мы откуда знаем? — улыбнулся в белые умы мужчина. — Эх, не надо было тебе так много книг читать.

Именно вот это «а если…» заставило Эрвина поменять своё решение и сражаться за «Крылья свободы». Он верил отцу и поэтому сражался за свою мечту.

Угрюмый брюнет ехал вслед за Командиром. Он и его отряд уже приготовились пересечь эту границу между тем миром и этим. Несмотря на то, что его лицо ничего не выражало, он очень много думал. Его мысли всё время возвращались к Ли. Он думал о ней именно так, как и сказал сегодня утром Петре.

«Изабель была точно такой же», — пронеслось в голове у Капраоа.

Ривай, Фарлан и Изабель решили вернуться в подземелья и успешно там скрыться. Миссию они так и не смогли выполнить, и единственным верным решением было вернуться в тот низ, из которого они поднялись.

Через несколько часов пути погода крайне изменилась. Вместо солнца теперь в небе парили тёмные тучи, а ветер больно бил в лицо, поднимая за собой тучу пыли. Глаза застилала мутная пелена. Вдалеке грохотал гром, сверкала молния, стало совсем темно.

— Держитесь вместе! — крикнул Ривай.

— Не волнуйся, братишка, — кивнула рыжеволосая девушка. — Всё путём.

Сверкнула молния. И тишина. Только стук копыт звенел в ушах. Громыхнуло, и полил сильный ливень.

— Осторожно! Гиганты могут появиться в любой момент!

— Ривай, я пойду вперёд и проверю всё, — проговорил Фарлан.

— Нет, пойду я, а ты следи за Изой, — воспротивился парень и, не дожидаясь ответа, поскакал вперёд.

Осмотрев всё вокруг, брюнет пришел к выводу, что гиганты в такую погоду малоактивны и не стоит сильно волноваться.

Только Ривай выдохнул, как его уши забил оглушительный крик:

— Фарлан! Нет!

— Изабель! — крикнул брюнет и резко развернул лошадь. — Беги!

— Фарлан! — кричала девушка. Она выпустила трос, но он соскользнул со скользкой кожи огромного гиганта. Рыжеволосая потеряла равновесие и угодила в лапу улыбающегося во все шестьдесят четыре зуба чудовища.

— Изабель! Держись! — вновь крикнул Ривай, но лошадь, испугавшись еще двоих приближающихся гигантов, сбросила парня с седла. Тот упал на землю и смог только слышать, как несчастную Изабель пожирает гигант. «Береги себя, братишка!» — это было последним, что она сказала.

Парень ничего не мог понять. В мгновение ока он потерял то, чем дорожил всю свою жизнь — друзей. Стало страшно и невыносимо больно. Слишком сильно что-то защемило в груди. Как не терзай себя, все равно не выцарапаешь. Озверев, он, словно голодный зверь, накинулся на гиганта, разрубая его кожу, кажду частичку тела. Он выдохся. Гигант больше не был похож на себя, скорее, на кровавое месиво. Ривай устал и ненавидел себя ешё больше. Он убил гиганта, превратил его в ничто, но Фарлан и Изабель всё ещё мертвы.

Ривай, как в тумане, поймал испуганную лошадь Изы и поскакал вперёд. Куда? Он не знал. Куда-нибудь, лишь бы снова вернуть их.

Спустя некоторое время парень оказался у Стены Мария. Он не правил лошадью, а просто обессиленно лежал на ней, позволяя судьбе занести его туда, где ему положено быть. Вместо Фарлана и Изабель рядом с ним оказался Эрвин.

Он раз за разом вспоминал смерть своих друзей. Но какой бы печальной не была судьба, нужно смотреть вперёд. Не смотря на то, что они голодали и на жизнь приходилось зарабатывать грязными путями, они были счастливы. Он был рад видеть их улыбки и слышать их смех. А сейчас их не стало… Парень раз за разом убеждался в том, как хрупка человеческая жизнь. Но он мог себе признаться: он никогда не убивал. Все считали его преступником, но кроме гигантов он не пролил ничьей крови. Да, он много калечил, дрался, выбивал всю спесь, но все эти люди были низкими существами и не могли называться людьми. Солдата, который избивает ребёнка или насилует женщину, нужно не только убивать. Его нужно долго мучить перед смертью, чтобы смерть казалась ему спасением. Ривай не любил пачкаться об таких свиней, но не мог пройти мимо. Дети не заслуживали такого детства, какое было у него.