Свобода (СИ)

Все пытались отпустить свои страхи, настроить себя на бой, на победу. Они уже сделали выбор. Назад было уже нельзя. А если от тебя уже ничего не зависит, зачем тогда волноваться? Справа тёмноволосый парень прижимал к себе плачущую девушку. Они оба были солдатами. Оба знали на что шли.

— Он у ворот, — ответила Ханджи. — Ли, ты в порядке? Не боишься?

Боялась ли она? Конечно боялась! Держа уздечку, она видела, как тряслись её похолодевшие и бледные от страха руки. Как бы она не пыталась, она не могла унять дрожь. Страх — коварный дед. Он всё чаще и чаще подкидывал девушке картинки из прошлой вылазки. Гард, Кольт, остальные солдаты. Крики. Боль. Ужас. Смерть. Казалось, после такого больше не захочешь никогда выходить за Стену. Но, неужели, всё это зависит от чьего-то желания? Неужели, если Ли спрячется, кто-то перестанет умирать? Нет же! Ничего не изменится! И она это знала. «Поэтому будет лучше, если я буду с ними и хотя бы попытаюсь кого-то спасти. И тогда, возможно, хотя бы на одного счастливого человека в этом мире станет больше».

— Боюсь, — честно ответила девушка. Зоэ внимательно её осмотрела, а затем улыбнулась.

— Оно и правильно. Страх не позволит наделать ошибок.

Объединившись с Легионом, став с ним одним целым, они выехали из здания и встали перед воротами. «Как много людей!» — восхитилась девушка. Но все они молчали. В один глазах она видела гордость и восхищение, в других — смирений и покояние, в третьих — ненависть. Никто не стал бы винить их за это. Возможно, они уже потеряли любимых — сына, дочь, мужа или внука — и узнали, что такое горе. А после этого начинаешь ненавидеть. Всех без разбора. Одиночество делает человека сухим и жестоким. Но все они пришли проститься, отправить в путь родных и близких. Никто не знал, увидятся ли они вновь. Вот какой-то мужчина обнимал своего маленького сына, а другой — махал рукой своей старой матери, третий — в слезах целовал жену. Они уходили, чтобы защитить тех, кого любили. Видели ли они смерть когда-нибудь или же нет, все они желали только жизни.

И вот они уже около Стены Роза. Она огромная, прочная и непробиваемая. Казалось, все, кто находился внутри неё, никогда не познают смерти под её защитой. Ли и представить не могла, как можно было сломить такую мощь. Она не представляла, какой силой обладали Бронированный и Колоссальный. Она не знала, увидит ли их или же нет. А если «да», то сможет убить или падёт сама? Ворота ещё закрыты, но солдаты были готовы в любой момент начать крутить катушку.

Каждый помнил трагедию, произошедшую семь лет назад. Одни гадали, сможет ли Эрвин уберечь жизни своих солдат, другие молились, чтобы участь павших ни в коем случае не стала участью этих воинов. Об этом молились и сами солдаты, опустив головы. Они молились о силе и храбрости, чтобы выжить, а нет, чтобы суметь переступить через эту Стену.

— Итак, сегодня 25 ноября 845 года, — начал Эрвина.

В городе сразу стало тихо. Только голос главнокомандующего эхом разносился между домов. Протяжно скрипели открывающиеся ворота, впуская в Стены солнце.

— Это сороковая вылазка за Стены, — продолжил Смит. — Крылья Свободы, вперёд!

====== Щитом и мечом ======

С выстрелом ружья Легион расправил крылья и оторвался от земли.

— Е-ху! — прокричала Ханджи и вылетела вместе с Эрвином.

Констанция вздрогнула от её крика и тут же сорвалась c места. Яркое солнце больно резануло глаза. Девушка подняла руку ко лбу, пытаясь вглядеться вдаль. Было страшно, но она не замечала страха, впервые увидев весь мир. Впереди всех был Эрвин с его командой. Ханджи всегда была рядом с ним.

Кроны редких деревьев медленно качались из стороны в сторону. Кругом — пустошь. В небесной колыбели свободно парила стая птиц. «Как же жаль, что крыльев нет. Я бы воспарила вместе с ними!» — подумала девушка.

Констанция улыбнулась. Так хорошо и спокойно она себя чувствовала, смотря на ровную спину Ли Грет. Но стоило перевести взгляд с небес на землю, как показались огромные развалины уничтоженного города. Когда-то в нем счастливо жило множество семей, но только половина вырвалась из оков Шиганшины.

На Констанцию нахлынули воспоминания.

Тёплый деревянный дом. Солнечные лучи струились сквозь распахнутое окно. Около него стояла тёмноволосая молодая женщина и мыла посуду. За столом сидела маленькая белокурая девочка с золотистыми локонами, которые были завязаны в два очаровательных хвостика. Со счастливой улыбкой играла с деревянной лошадкой и что-то весёлое мурлыкала себе под нос.

Неожиданно раздавшийся стук в дверь нарушил эту идиллию.

— Мамочка! Это папа с разведки вернулся! Я видела, как сегодня утром отряд возвращался!

Женщина улыбнулась в ответ дочери. Она ушла открывать, а девочка, как обычно, осталась сидеть и ждать. Сердце бешено билось. Вот она сейчас увидит блондинистую голову своего любимого папочки, его измученное, улыбающееся лицо. «Он, как всегда, что-нибудь себе сломал. Какой же он неаккуратный! Никак не слушается маму!» — в тот момент с нежностью подумала девочка. Он придёт и как всегда начнет свой рассказ: «Если тебя будут дразнить, то ты спроси, сможет ли их отец в одиночку завалить десятерых гигантов?», а потом он с возгласами и непонятными жестами будет в подробностях описывать свои схватки со смертью: «А тут он резко опускает руку мне на голову, бум! А я «взззз» взлетаю и «шмяк» — минус один гигант. Ха-ха! Видишь, какой у тебя сильный папа». И потом она подбежит к нему и обхватит его шею своими меленькими ручонками. Она крепко прижмётся к покалеченной, больной, но такой родной и любимой груди. Тогда он снова пообещает, что никогда не умрёт.

Маленькая блондинка ещё раз улыбнулась и посмотрела в коридор…, но там никого не оказалось. «Странно, что мама так долго». Ребёнок неуклюже спрыгнул с высокого стула и направился к двери. Лицо матери повергло её в шок. Только что счастливая женщина была вся в слезах, а лицо окрасила маска ужаса и боли. «Но почему она плачет, ведь на ней нет царапин, и она не ушиблась?»

— А где папа? — как гром среди ясного неба прозвучал тонкий детский голос.

С тех пор прошло несколько дней. С того момента в жтомдоме ни разу ни зазвучал смех. Женщина всё это время рыдала, а девочка никак не могла понять, что же такое случилось, почему её мама страдала.

— Мамочка, почему ты плачешь? У тебя что-то болит?

— Да, милая…

— Но что? У тебя же нет царапин и тв не падала с велосипеда.

— Нет, у меня здесь болит, — женщина приложила маленькую ручонку к левой груди.

— Ах, вот оно что! Так у тебя сердечко болит! Не волнуйся, мамочка, я сейчас принесу лекарство!

— Не стоит, милая. От этого нет лекарств. Иди ко мне, мой золотой цветочек!

Через месяц девочку забрала к себе жить её тётушка, которую она плохо помнила, потому что мама вдруг стала нервной, постоянно кричала на свой золотой цветочек, пила таблетки, а потом тихо плакала и всё время что-то прижимала к груди. Когда девочку уносили, она ещё не понимала, что произошло, но в глубине своей огромной души чувствовала какую-то странную грусть и тоску. Как будто её отрывали от самого дорогого.

Спустя некоторое время, девочка нашла в своей комнате плачущую тетушку с письмом в руках.

— Что-то с мамочкой? Ей плохо? Она грустит без своего золотого цветочка?

— Нет, твоя мамочка счастлива! — всхлипнула женщина. — Она встретилась с твоим папой.

— Ух, как хорошо! Пошли тогда играть! — улыбнулась девочка, но за этой невинной улыбкой скрывалось страшное осознание всего происходящего и невыносимая боль».

От топота лошадей пыль поднималась к верху. Лора видела развалины, но не могла понять, почему Констанция вдруг заплакала, а у Ли на лице застыло странное задумчивое выражение.

«А что, если у тебя в одно мгновение не станет семьи и того, чем ты так сильно дорожишь?» — неожиданно всплыли слова Грет в голове у девушки. Но она их тут же прогнала. Ей не хотелось думать о плохом. А плохого в её жизни было немало. Голову сами собой начали заполнять неприятные воспоминания.