Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Для Ксин было вполне нормальным проводить все свое свободное время в полицейском архиве. Она приходила туда после работы и в свои выходные, перерывая тонны информации, что-то запоминая, что-то записывая или прихватывая с собой. Большую часть материалов, впрочем, выносить за стены архива без особого разрешения было запрещено, и тогда в дело шли детские уловки. Иногда они заканчивались победой, но чаще полным разгромом. Но даже после подобных выходок Ксин все равно не запрещали посещать архив. Отчасти это потому что она была действительно очень хорошим аналитиком. Все это видели и знали, и очень жалели девушку за то, что из-за одной роковой ошибки вся ее жизнь перевернулась с ног на голову. Ксин ненавидела, когда ее жалели, но в такие моменты с лихвой пользовалась развернувшимися перед ней из-за этой самой жалости возможностями. К тому же Ксин была в дружеских отношениях с главным архивариусом, который, заметив, как девушка вновь пытается что-то умыкнуть, лишь посмеивался и возвращал все на место.

- Когда-нибудь твоя жажда знаний сведет тебя в могилу, – улыбался он ей в такие моменты.

- Чушь! Знание – это сила, это воздух, это сама жизнь. От жизни не умирают! – весело отвечала Ксин.

- Еще как умирают… – мрачно шептал архивариус под нос, но девушка его уже не слышала.

Вот и сейчас Ксин спускалась по крутой лестнице на четыре этажа вниз под землю, к своему любимому месту времяпрепровождения. Крутая, абсолютно прямая лестница заканчивалась железной дверью, попасть в которую можно было лишь введя определенный пароль. За дверью пряталась комната, в которой гостя ждал архивариус – грузный низкий мужчина, чей возраст определить было нельзя как с первого, так и с последнего взгляда, а также один из его помощников. Сегодня рядом с мужчиной сидела новенькая – молодая блондиночка, невысокая, хрупкая, похожая на фарфоровую куколку. Девушка работала всего неделю и ею успели полюбоваться все, кто приходил в архив в ее смену. Ксин улыбнулась архивариусу и его помощнице, сходу объяснила, какие материалы ей нужны. Мужчина нахмурился, вспоминая где может прятаться нужная информация, а затем шепнул что-то на ухо блондиночке. Та кивнула и бойко побежала за нужными папками, а Ксин тем временем расположилась в читальном зале – небольшом закутке, в котором стояло всего шесть столов. Не прошло и минуты, как к ней, пыхтя как паровоз и покачиваясь от тяжести папок, подошла блондиночка, с грохотом опустила стопку на стол и выдохнула. Ксин благодарно улыбнулась ей, размышляя о том, как в помощники архивариусу могли взять эту безусловно миленькую, но слабенькую девушку, которой было бы лучше составлять букеты из цветов или продавать мягких мишек, а вовсе не таскать пыльные толстые папки весом в несколько килограммов.

Впрочем, лишь девушка открыла папку одного из нужных дел, все ее мысли быстренько перекочевали к нему.

Ксин что-то нарыла. Не сейчас, и даже не на этой неделе. О нет, цепочка, на первый взгляд, из не связанных между собой событий в голове Койне складывалась в странную, пугающую картину.

Девушка проштудировала несколько довольно объемных отчетов, и в очередной раз убедилась, что все не так просто, как им всем казалось. Нет, Шут не просто маньяк, охотящийся за игроками Телешоу. Нет, Шут не просто так их убивает. Нет, за этим кроется что-то еще. Что-то…

Очередное дело оказалось у девушки в руках. Пусть оно было не таким уж и старым, но, в отличие от других документов, эту папку покрывал толстый слой пыли. Еще бы. Кому нужен отчет о деле, о котором и так было сказано все, что только можно, еще по плексотелевизору. Тот самый скандальный случай. То самое… страшное…

- Боже… – тихо выдохнула Ксин, дрожащей рукой листая страницу за страницей. – Боже мой, – лепетала она, судорожно выдыхая. Она и не заметила, как фигура, облаченная в черную толстовку с шутовскими хвостами на капюшоне, появилась за ее спиной. Не заметила и того, как некто встал прямо за ней. Как некто наклонился к ней и, улыбаясь, прошептал ей на ухо:

- Ты нашла Шута, но и Шут нашел тебя…

Этим вечером Ксин больше никто не видел.

====== Глава 12. Ди и страховка ======

Я говорю Вам, остановитесь!

Прошу, не надо!

Прошу, не злитесь…

Я умоляю, сделайте милость,

Не убеждайтесь,

Не верьте правде!

Я заклинаю, не уходите

Боги этого мира,

Нас, прошу, не бросайте.

Я паду на колени, только нас Вы простите

За забвение Ваше,

За обычную глупость.

Я шепчу: «Оставайтесь! Вы нужны нам! Вы наши…»

Но в ответ лишь молчанье,

В ответ лишь безмолвие Ваше.

- Ой, девушка, а можно с вами познакомиться? – склизкая похоть.

- При условии, что твоя задница мечтает познакомиться с моим шокером! – крайняя степень раздражения. – Если «Да» – дерзай, – полная уверенность в своих силах.

- Да я же просто… – наигранное недоумение.

- «Просто» с девушкой в три часа ночи не знакомятся, – сарказм.

- «Просто» девушки в три часа ночи по улицам не шляются! – справедливое замечание.

- А я и не шляюсь, я на работу иду! – легкое возмущение.

- И что же это за работа такая? В три-то часа ночи?! – насмешка.

- Я патологоанатом, ублюдок! – откровение. – А еще одно слово и станешь моим клиентом! – обещание. – Все понял?!

Приставучий нетрезвый мужчина действительно понял Все, а может даже больше, как-то сразу растерялся, хотел сказать еще что-то, но, кажется, смирился с тем, что все это – дохлый номер и, наконец, соизволил отстать от темноволосой девушки. Гера вздохнула с облегчением. Больше всего на свете она ненавидела пьяных мужиков. Запах алкоголя, сальный взгляд, глумливая ухмылка… Отвратительно. Не менее сильно девушка не любила, когда ее вызывали на работу как раз в эти самые два-три-четыре часа ночи. Что за срочность, в конце-то концов? Ее-то клиенты точно никуда не спешили, если учитывать, что все они были мертвы.

Подумав об этом забавном, по мнению девушки, факте, Гера не сумела сдержать улыбки, тут же вспоминая тот день, когда она заявила родителям, чем собирается заниматься в будущем. Мама, помнится, побледнела как мел. Отец и вовсе, схватившись за сердце, бухнулся в обморок. Они-то мечтали, что их девочка станет экономистом или менеджером, встретит хорошего парня или девушку, построит семью и родит им славных внучат. Но родительский план пополз по швам изначально. Их милая дочурка с какой-то стати вбила в свою глупую головку, что препарировать мертвецов куда интереснее, чем сидеть в офисе, перебирать тонны бумажек и подавать кофе противному боссу. Нет, ну вы представляете подобный нонсенс?!

- Доча, но они же… Те, с кем ты будешь работать… Мертвые! – выдохнула тогда мама, всплеснув руками.

- В этом и кроется вся прелесть данной работы, – показала в ответ родителям большой палец нескладная девчонка, уже в свои неполные шестнадцать четко осознавая, что кого и стоит бояться, так это живых. А мертвые, что? Ну лежат… Разлагаются себе. Никому, между прочим, не мешают, никого не трогают, не унижают, не злят. Мертвые – самые потрясающие, понимающие люди! Великолепные слушатели и ревностные молчуны, которым можно открыть любую правду, покаяться в любых грехах… Ну, а еще в них можно покопаться как в своеобразной шкатулке с сокровищами, что также Гере очень и очень импонировало.

Как бы родители ни бились над дочерью, стараясь ее переубедить, девочка все равно стала тем, кем стать хотела. И жалела она о своем выборе только в те нечастые моменты жизни, когда на работу ее вызывали глубокой ночью. И ладно еще девушка снимала квартиру неподалеку от морга, тем самым сводя к минимуму приключения на свою задницу, легче от этого Гере все равно не становилось.

Буквально ввалившись в холл больницы, при которой и находился судебно-медицинский морг, где работала Гера, девушка только теперь вздохнула с облегчением и перестала так яростно сжимать в руке злосчастный шокер. Кроме пьяного недо-ловеласа, больше никто ей на улице не повстречался.