Сирень из прошлого (СИ)

Почему же им не поспать, как это делают все остальные люди? ..

Может, на то у них были причины, а может, и взаправду существует музей, не закрывающийся даже после полуночи. Стоит попытаться не думать о худшем, пока никаких весомых доказательств на это не имеется. Но тогда что за человек был с братом?

Голос отдалённо кого-то ему напоминает. Джон чувствовал, что должен знать его, но за этот год вокруг него было столько людей, что теперь все припоминания были смешанными и глупыми. Мужской. Уж точно принадлежал не Венди. Вот если бы Майкл подошёл ближе к говорившему, тогда бы, возможно, что-нибудь да всплыло бы в памяти. А сейчас приходиться томиться в догадках и… Нет. Какая разница, кто был этот человек? В конце концов, нельзя так сразу думать о самом худшем. Это мог быть кто угодно: от служащего гостиницы до экскурсовода. Так что так смутило Джона?

Внезапный гром заставил парня вздрогнуть и уже ближе подойти к окну. Некогда раскинувшиеся в небе звёзды странным образом пропали. Вероятно, туча быстро разрасталась, но до грозы ещё не настало время. Громыхания раздавались словно издалека, как если бы песня играла в сломанном радиоприёмнике. Завтра стоит быть осторожным на дороге. Чувствуется, множество луж обеспечены.

Он ещё раз поднял голову к небу, затем на мимо проезжающие машины, ослепляющие на мгновение включёнными фарами, и задёрнул шторы. В этот момент первая молния осветила город, и гром усилился.

Пора бы и спать. Незачем до раннего утра пытаться всё дописать, у него будет ещё море времени потом. Джон Дарлинг вернулся к столу и принялся складывать все бумаги и книги в отдельные стопки. Убедившись в респектабельном виде рабочего места, он зевнул и наклонился к настольной лампе, чтобы выключить свет. В мыслях мелькнула идея о том, чтобы позвонить Венди и окончательно убедиться в безрассудности своих подозрений.

Когда тот уже готовился ко сну, где-то в Англии его сестра и брат садились вместе с Пэном в машину, чтобы ехать к Темзе и добыть раковину.

***

Венди на протяжении всего дня пыталась выбраться из клетки и заставить Пэна пожалеть о своём приказе ей. Но, сколько бы она не пыталась проломить прутья, всё было бесполезно. Никто не пришёл к ней даже тогда, когда Дарлинг решила изо всех сил звать братьев, других обитателей, если таковы имеются, острова. Так и пришлось давиться в одиночестве слезами и надеяться лишь на то, что Питер образумится хотя бы завтра. В любом случае, у неё была целая вечность для ожидания, верно? В Неверлэнде не взрослеют. Но значило ли это, что теперь все чувства ежедневно будут обрушиваться на неё с новой силой? Каждый новый день являлся практической копией предыдущего.

Погода, молчаливый Феликс с едой и снова одиночество. Казалось, что и пение птиц ничем не отличалось от вчерашнего. Всё было одинаковым. Если бы не редкие случаи, типа побега и… братьев, то Венди бы точно уверилась в своем безумии.

Но как же больно. Не зная о местонахождение Майкла с Джоном, девушка начинала медленно, но верно свыкаться с их отсутствием в своей жизни. Однако сегодня Пэн заставил её испытать с новой силой то болезненное ощущение в груди, понять, насколько сильно она скучает по братьям. Настолько, что не может вот уже несколько часов до конца успокоиться. То и дело Дарлинг вновь не сдерживалась и давала волю слезам — ничего больше не оставалось, как тратить время за плачем. Как-то мама сказала ей, что, вдоволь наплакавшись, станет гораздо легче. Но с каждым новым всхлипом Венди чувствовала себя только хуже. Ей было мучительно больно дышать, воздух был то слишком жарким, то леденяще-холодным. И она искренне не понимала, почему ей так плохо. Почему порой физическая боль кажется ничем, по сравнению с душевными мучениями?

Сгущались сумерки, и Дарлинг мелко дрожала — ветер был холоднее, чем обычно. Клетка медленно раскачивалась из стороны в сторону, и, будь девушке не так худо, она бы всерьёз забеспокоилась о прочности своей тюрьмы. Но не сейчас. Сейчас было плевать. Может, если бы трос, позволяющий поднимать клетку, порвался, и она под влиянием нарастающей бури врезалась бы в камни и умерла, всем было бы только лучше. Тогда бы Майкл и Джон могли вернуться домой. Они должны проживать свои лучшие годы, но вместо этого оба тратят время на службу Пэну. Но зачем? Что если их труд будет напрасным, и на самом деле он и не думал освобождать Венди?

— Пэн просил передать тебе, что бессмысленно звать братьев, — со скучающим видом Феликс появился непонятно откуда. Девушка испуганно опустила к нему голову, смутно подозревая о том, что он здесь уже стоит некоторое время. И надо же было так увлечься собственными переживаниями!

— Почему же? — дрожащим от охватывающей её ярости голосом спросила та. Она непроизвольно стиснула ближайший прут, от чего костяшки пальцев побелели, но Венди будто и не заметило этого. — Теперь я буду всегда кричать, пока вовсе не потеряю голос! И Пэн не остановит меня, ясно?!

Наверное, не будь она в клетке, то давно бы набросилась на блондина. С каждой секундой дрожь в теле усиливалась, но это было уже не из-за холода. Просто слишком жаждала смерти хозяина Неверлэнда, смерти всех, кто поддерживает его. Её бесил Феликс, её бесили Потерянные.

Резко подавшись вперёд, от чего клетка опасно накренилась, Венди с прищуром поглядела на юношу, и скулы заметно напряглись. Но тот будто бы и не замечал одолевающих эмоций девушки.

— Перспектива видеть тебя немой, конечно, заманчива, — медленно проговорил он наконец и подошёл ближе, встав почти над клеткой. Капюшон, стоило Феликсу поднять к ней голову, упал на плечи и открыл взору его растрёпанные волосы. Интересно, он специально придаёт им такой вид? — Но Питеру это не понравится.

— Что, молчаливая игрушка уже не так интересна? — злорадно усмехнувшись, Венди скользнула взглядом по его шраму, так портящему его тонкие черты лица. — Это он тебя так?

На короткое мгновение ей почудилось, что равнодушие и скука покинула Феликса. Что-то появилось в его глазах… Отголоски воспоминаний? Желание узнать такую незначительную деталь усилилось, и она, в ожидании ответа, даже позабыла о своём гневе.

— Ты всерьёз думаешь, что я тебе скажу? — вернув себе прежний вид человека, который не понимает, как очутился в этом дурацком месте, блондин фыркнул. — Ты многого не знаешь о Пэне, но уже приставляешь к нему всё плохое.

— А что мне нужно о нём знать?! — сорвалась Венди, мгновенно вспыхнув. — Хочешь сказать, он не сумасшедший садист? Или ты сейчас поведаешь мне трагичную историю о том, что сделало его таким жестоким?!

Юноша многозначительно пожал плечами. Кажется, у него отличный иммунитет к таким вот вспышкам злости, как у девушки.

— Я расскажу тебе, чего Пэн хочет от твоих братьев, — замолчав, он приблизился к рубильнику и вопросительно посмотрел на пленницу, словно спрашивая у неё разрешение на спуск. Но затем, как видно, ему надоело ожидать от неё ответа, и поэтому Феликс прикоснулся к механизму, спешно опуская клетку. Если честно, Дарлинг испытала страх, глядя на то, как земля под ней то приближается, то уменьшается. Ветер как будто не желал дать ей возможность безопасно приземлиться. Крепко схватившись за прутья, она стиснула зубы, так и просидев до конца. — Ты не умерла от страха?

О да, очень смешно. Венди недовольно поглядела на него и поджала руки к груди.

— Я жива, будь уверен. – Но, вспомнив о намерении парня, уже мягче добавила: — Так что должны сделать Майкл с Джоном?

На самом деле, она и представлений не имела, что это может быть. Зная Пэна, точнее, с трудом понимая часть его характера, ибо он почти всегда только играл, это должно быть действительно что-то важное, иначе бы Питер и сам справился. Вероятно, в данном случае в одиночку ему никак не справится.

— Всего ничего, — присев на неподалёку находившийся камень, Феликс устремил свой взгляд на траву. — Это сердце истинно верующего.

— Э-э… В смысле? — похоже, от неё блондин ждал иной реакции, но Венди ничего не могла с собой поделать, поскольку даже не поняла, в буквальном смысле это было сказано или же нет.