Магия стихий.Чаровница (СИ)

Я даже испугаться не успела, лишь по какому-то наитию взмахнула рукой, вкладывая всю рвущееся силу в это движение. И воздух заклубился вокруг нас, забурлил и, набирая обороты, двинулся вперед. Он выворачивал высокие крепкие деревья, оставлял после себя широкую полосу вздыбленной комьями земли. Деревья разлетались в стороны мелкими щепками. Лишь в нашу сторону ничего не попадало, потому что фиолетово-голубой свет, увеличившись в площади, был нам щитом. А еще вокруг стоял такой страшный вой, что даже кровь в жилах будто останавливалась.

Леусетиус сорвался с места и побежал вперед за вихрем.

- Белый! - закричала я и Лаэви сорвалась следом за имритом.

Сильно успугавшись за своего зверя, даже забыла о том, что впереди все еще ревет стихия. Но стоило мне преблизится, как ветер затих и все щепки, ветки, покореженные стволы деревьев, комья земли обрушились на нас. Я прикрыла голову руками, пригнувшись, но над нашими головами появился белоснежный купол, по которому весь мусор сполз на землю.

Стоило куполу исчезнуть, как тут же захотелось броситься в обратную сторону. Там внизу, на равнине, у самого подножия горного хребта была битва. Яростное сражение между эльфами, людьми, орками, троллями и гоблинами. Чадящие черным дымом костры давали мало возможности для того, чтобы понять, на чьей стороне перевес. И от холодных лучей летнего солнца было мало пользы. До нас лишь доносился лязг оружия, крики, вопли, ругонь, стоны умирающих или раненых, ржание лошадей.

Из-за дыма стало сложно дышать и сильно першило горло. Кашель сложил меня пополам, я практически не смогла разогнуться и вздохнуть, казалось, что сейчас выплюну собственные легкие. Лишь, когда над нашими головами что-то пролетело, рассеивая на миг дым и смрад, я смогла вобрать в себя чуточку воздуха и выпрямиться.

Нас накрыла огромная тень, которая при приближении стала издавать странные булькающие звуки. Приглядевшись, я в ужасе еле сдержала собственный крик. На нас летело огромное ящероподобное создание с длинной шеей, заканчивающейся большим птичьим клювом, который был раскрыт. Крылья, покрытые яркими перьями, несли чудовище к нам с огромной скоростью. А голову укрошал черно-алый даже на вид очень острый гребень.

Леусетиус зарычал, приняв оборонительную позу, а Мертвец двумя стремительно плавными движениями бросил метальные ножи, которые попали прямо в раззявленную пасть. Горловой вой и смрадное дыхание окатили нас. Но не успела я даже подумать, что делаю, как выставила вперед руки, бутно отталкивая падающее тело.

Мощнейший поряв, сильнее даже, чем тот вихрь, который вырывал деревья, пронесся над всей равниной, отшвыривая от нас чудовище и развеивая дым. Сразу же стало легче дышать, и, вздохнув полной грудью, я привстала в седле, чтобы рассмотреть поле боя.

Вся земля была усеяна трупами, а те, кто еще мог драться, вели неравный бой с отрядами противников. Я старалась не зацикливать свое внимание на раненных, убитых. Потому что, стоило мне рассмотреть изломанную фигуру одного из мужчин, практически мальчика, увидеть, как из его горла толчками струится кровь и к ране протянуты руки в попытке остановить кровотечение, рот раскрыт в предсмертном крике, а глаза расспахнуты и смотрят безжизнено прямо в нашу сторону, мне захотелось тут же сжаться в маленький комочек, спрятаться глубоко-глубоко в земле, там, откуда никто не смог бы достать. Навсегда забиться в своем укрытии и забыть о пустых глазах, голубых как летнее безоблачное небо. Нет… такое мне уже не забыть.

Я сконцентрировалась на живых, стараясь больше не рассматривать тех, кто уже лежал на земле. Спустя какое-то время, все же получилось найти развиваемый ветром синий плащ Кадагана. Правитель, стоя по коленов трупах, в буквальном смысле слова, отбивался от громаного тролля, закованного в черный доспех. Взмах, удар, и я на мгновенние задерживаю дыхание, наблюдая за тем, как мужчина отбивает и уворачивается от ударов кривого меча. Как пытается обманными движениями сбить с толку противника. И стремильно выдыхаю, когда все же троль падает, раненый в бедро.

Но радоваться было рано. В плечо Кадагана прилетел дротик в пошистым черным оперением. Правитель, уже замахнувшийся обезглавить тролля, пошатнулся и уронил меч, как-то странно обессиленно схватился за древко, и хотел было выдернуть дротик, как опять пошатнулся и стал валиться на правый бок.

Я не дышала, просто не могла вздохнуть, бешенно выискивая взглядом лучника, который ранил Кадагана. А затем краем глаза заметила, как троль стал приподниматься, наваливаясб все больше на левую ногу, меч служим пока ему опорой, но итак понятно, что стоит подняться, как для Верховного правителя Фиртрики наступит конец.

- Неееет! - закричала я и ударила пятками по бокам лошади, понуждая к бегу. Но Лаэви осталась стоять на месте. Более того, она даже не сдвинулась!

А я в тот же момент соскочила с седла и бросилась бежать туда, где троль уже стал на ноги, и замахивался, чтобы нанести смертоносный удар. Все мое существо рвалось туда, к Верховному Правителю, к Кадагану, чтобы защитить, уберечь, отстранить кривой клинок. Но даже в таком состоянии я прекрасно понимала - не успею. Я всего лишь человек, которому не под силу приодалеть такое расстояние. Да и что мне можно противопоставить против огромного тролля?

Вдруг всплывшее воспоминание о том, как проходили мои занятия в Дентивирелле, напомнило, что я не так слаба, как ощущаю себя. И сейчас, в отличии от предыдущих двух разов, осознанно выставила руки вперед, почувствовала воздушные потоки вокруг себя и наполнила их силой, которая бурлила внутри. Ветер стремительно устремился туда, где над Кадаганом стоял троль. Мне хотелось уничтожить его, разорвать на мельчайшие кусочки, развеять их по всем сторонам.

Я не видела, что произошло дальше, потому, что меня резко подхватили за талию и посадили на Лаэви.

- Отпусти меня! Не смей прикасаться ко мне! - отбивалась я, кричала и царапалась. - Его же сейчас убьют!

Мертвец не произнес ни слова, даже не посмотрел на меня. А Леусетиус зарычал, злобно ощеревшись, и ко мне пришло ощущение предупреждения. Будто имрит хочет, чтобы я оставалась на лошади и даже не думала о том, чтобы спуститься на землю. Он рычал все громче и громче, обнажив свои клыки, а желтые глаза смотрели так, будто я сейчас не его хозяйка, а добыча, которую загнали в угол. Мне стало страшно от такой перемены в моем защитнике. Отшатнувшись, чуть не упала с лошади, но сумела в последний момент ухватиться за седло и удержаться. Увидев, что я осталась сидеть и удивленно-испуганно смотрю на него, он прекратил рычать и удовлетворенно кивнул.

А тем временем наемник уже снял с себя плащ и расстелил его прямо на выжженйо траве. На черной ткани были изображены в разброс какие-то символы, причем сам рисунок был кровавокрасным. Будто его рисовали не краской, а свежей кровью, только что собранной из страшных ран. Мертвец сел в центре плаща на корточки и, достав один из кинжалов, поласнул им по ладони обеих рук. А затем окровавленными пальцами прикоснулся к ближайшему символу, который засиял багровым. Свет стал распространяться и на другие символы с удивительной скоростью, а затем, когда фигуру Мертвеца поглотила алая дымка, сквозь которую пробивались лишь редкие лучи, внезапный земной толчок содрогнул все. И тут началось невероятное.

Все мертвые, те, кто был убит в этой страшной схватке, стали рваными движениями подниматься. Кто-то из них падал, потому, что не было ног, но и они начали свое движение, ползя вперед, на врага. Мертвец пробудил всех погибших. Тут были и орки, и гоблины, и троли. Но страшнее всего было видеть, как поднимаются эльфы и люди. Их глаза горели красным пустым светом, так напоминая страшный взгляд самого наемника. Тот голубоглазый парень, который так мне запомнился, посмотрел на меня, моргнул, и вот его зрачок стал алым. Я испугалась еще больше, подумав, что он сейчас двинется в мою сторону. Но воин отвернулся, поднялся, и пошел, находу поднимая кривой оркский меч.