Магия стихий.Чаровница (СИ)

***

Около Певра, города, в котором меня схватили работорговцы, мы оказались через четыре дня после выезда из Дентивирелла. Я рассчитывала, что довольно таки большой хорошо вооруженный отряд эльфов мы нагоним дня через два. Все же мы двигались фактически налегке. Но это оказалось не таким уж простым делом, как казалось вначале.

Ночевали мы весь путь в лесу около костра, свет от которого распугивал животных. Леусетиус ловил дичь, и мы зажаривали ее на огне. Первые дни я ела маленькими кусочками, потому что боялась, что мой организм, привыкший за полтора месяца к растительной пище, плохо перенесет появление в рационе мяса. Имрит смотрел на меня укорисненно, и зачастую подсовывал носом добавку, но мне приходилось все же решительно отказываться, предлагая оставшееся Мертвецу.

Откровенно говоря, я иногла даже и забывала о своем спутнике. Он следует со мной как безмолвная тень. Все время рядом, но при этом не издав не единого звука. Заговорил он со мной лишь тогда, когда я задала ему долго меня интересующий вопрос:

- Мертвец, скажите, откуда вы знаете, что я потеряла память?

Он долго волчал, и я уже подумала, что он не услышал вопроса. Но, когда мы проезжали мост над какой-то рекой. Парень вдруг остановился и сказал, глядя вдаль:

- У тебя глаза пустые.

Я потянула поведья, тормозя Лаэви. Проморгавшись, попыталась осознать сказанное.

- Объясните, - потребовала, наконец, прийдя в себя.

Он ничего мне не ответил, но вдруг посмотрел прямо в мои глаза. Отчего-то вдруг стало не по себе. В его взгляде было что-то… дикое, страшное, непонятное. Кажется, я начинаю понимать, почему его ‘мертвец’ прозвали. Если в черных глазах его сестры читалось одиночество и отчаяние, то в его - смерть. А красноватый отблеск напоминал кровь.

Я отвернулась, и посмотрела на свое отражение в воде, благо ехала по левой стороне моста. На меня смотрела все та же девушка с темными отросшими волосами, сейчас стянутыми веревочкой, все с теми же серо-голубыми глазами, которые при солнечном свете приобретали более глубокий синеватый оттенок. Только вот выражение этих глаз… я раньше и не замечала этого. Они действительно были пустыми, будто решенными эмоций, чувств. Чем-то даже напомнили взгляд Мертвеца. Наверно, холодностью. Попытавшись улыбнуться, я заметила, что в самих глазах ничего не изменилась. Будто, как бы я не кривлялась, в их холодной глубине все останется неизменным.

Зарычавший Леусетиус прервал мое разглядывание отражения. Имрит был недоволен тем, что я остановилась, и в особенности, что стала погружаться в унылое состояние. Он чувствовал меня еще лучше, чем я его. Иногда, я еще не успевала осознать свое настроение, а зверь уже чувствовал, когда необходимо поддержать меня своим присутствием, а когда и порычать. Вот она, связь зверя со своей заэноритту. Мне еще придется столькому научиться, чтобы понимать ее. Я тронула поводья и мы, догнав Мертвеца, отправились дальше.

Еще два дня пути прошли в том же муторно быстром темпе погони, но как бы мы не старались, эльфов догнать не получилось. Мне казалось временами, что все бесполезно; что глупо было поддаться этому импульсу и отправиться путь; что только зря позволила так легко отправиться со мной Мертвецу. Мне все время казалось, что этот путь дается ему нелегко. Нет, наемник ничем это не показал. Он превосходно, намного лучше меня, держался в седле, оставался охранять, когда я ложилась спать, готовил дичь, пойманную Леусетиусом. Но я все равно думала, что он еще слишком слаб после того затяжного сна, чтобы выдержать такое путешествие.

Пару раз я пыталась поговорить с ним на эту тему, но он неизменно отмалчивался, так что, решив оставить парня в покое, просто наблюдала за ним украдкой, чтобы если что-то приключится, могла помочь. Но Мертвец не подавал никаких признаков усталости.

На восьмой день после нашего отъезда из Дентивирелла, мы приблизились к широкой полноводной реке, мост через которую уже собирались поджигать. Двое мужчин, накидав с одного края соломы, подносили факелы. Но стоило нам подъехать, как они прервали свое занятие и обернулись к нам.

- Чего надобно господству? - заговорил глухим басом высокий русоволосый мужчина, с длинной плохоухоженной бородой. Облаченный в серую холщовую рубаху и такие же штаны, а на ногах было что-то обуто что-то плетеное, но такую обувь я не знаю.

- Мы едем к замку Кадагана Решительного, - ответила я, а затем веждиво попросила: - Пропустите нас, пожалуйста.

- Убериги Хранительница, - испугано прошептал второй и, согнув указательный палец, придерживая его большим, приложил руку сначала к середине груди, а затем между глаз.

Первый мужчина повторил это движение, а затем принялся нас убеждать:

- Госпожа, неча там делать такой как вы. Там война, орки, гарбиты! Что ж вам в замке среде нянек и шелку не сиделось? А супутник-то ваш! Ну, какой из него воин-то? Худющий, да и без брони, развеж-то глазищи у него страшные. Повертайте туда, откуда путь держите. Неча там быть, не бабское это дело, по войнам разъезжать.

Я наклонилась ниже, чтобы было проще говорить:

- Спасибо, за совет, но мы уж продолжим путь с вашего разрешения. - мягко улыбнулась. - Не смотрите, что нас мало и не вселяем веры в свои силы. Но вауда эльфов Дентивирелла Танариана Адори Ясевита специально отправила именно нас на помощь.

Мужчины замолчали на минуты три, удивленно переглядываясь и расматривая нас уже по-другому. Будто мы какие-то диковинки или у кого-то из нас выросла вторая голова. Я так поняла, что они мало что поняли из моей последней фразы. Ну да, из людей мало кто знает, кто такие вауды и какое положение занимают. Но тот факт, что мы присланы от эльфов, их удивил. Как оказалось, я была права:

- А чем докажешь, что эльфы послали? - подозрительно сощурился первый. - Мы тут недалече, как с три дня позади, видели отряд эльфов, так там все были в броне сияющей да оружние, не то, что ты и твой супутник.

Ого, мы выехали позже отряда всего лишь на сутки, а они прибыли раньше нас на целых три дня. Как же они смогли так быстро добраться?! Но этот вопрос пока не слишком насущный. Сейчас важнее убедить, чтобы нас пропустили, а то при поиске другой переправы можем потерять много времени.

Тут уже не выдержал Леусетиус и, глухо зарычав, вышел вперед. Мужчины испугались и оба дернулись бежать, но я тут же вступила:

- Белый, - позвала я, придавая голосу нотки укора, - не следовало это делать. Не бойтесь, - это уже сказала миролюбиво и с улыбкой. - Этот зверь зовется ‘имрит’, с эльфийского ‘защитник’, а я его ‘заэторитту’, по-другому ‘хозяйка’. Разве же вам необходимо еще какое-либо доказательство того, что мы посланы эльфами?

Второй что-то шепнул первому, и оба постоянно повторяя знак благословения Хранительницы, молча попятились в сторону, при этом побросав свои факелы в воду. А отойдя шагов так на десяток, вообще отвернулись и очень быстро побежали, постоянно оглядываясь. Видимо, боясь, что мы будем их приследовать.

Лаэви нетерпеливо потрясла гривой, и не дожидалаясь, пока я попытаюсь понять происходящее и трону поводья, просто сорвалась с места и перелетела кучу соломы, закрывающим нам путь. Мост был крепким, деревянным и хорошо сложенным, поэтому даже не зашатался, когда моя лошать опустилась на его поверхность. А затем за мной, на мост перепрыгнули Мертвец на своем жеребце и Леусетиус

Когда мы преодалели реку, вступили под сень высоких сосен, на мягкий покров образованный хвойными иглами. И вдруг, в лесу, ярко освещенном солнечными лучами, стало холодно. Будто солнечное сияние притушили, и оно из теплого и лаского стало холодным, колючим. И на душе появилось вновь ощущение опусташенности, обреченности и одиночества. Мне даже на миг показалось, что я осталась во всем мире совершенно одна. Без имрита, без Танарианы и Лучика. Что даже Мертвец куда-то исчез. Лишь я и огромный пустой мир.

Резкая вспышка и мой кулон вспыхнул фиолетовым.

‘ Выпусти!’ - просьба, которая шла откуда-то изнутри. Будто что-то рвалось наружу.