Игры немертвых (ЛП) (др. перевод)

— Тритон! Куда ты их дела? — испуганно выкрикнула я, но демоница лишь фыркнула.

— В безопасное место.

Я, широко раскрыв глаза, уставилась на нее.

— Скажи мне где, прежде чем забудешь.

И снова на лице демоницы отразилось раздражение, и она задумчиво постукала посохом по земле, обдумывая мои слова.

— Знаешь, может ты и права, — пробормотала она, и я с облегчением выдохнула, когда Ал и Трент вернулись на прежнее место. Ал был бледен, он быстро сел на сухую землю. Глаза Трента были широко раскрыты, но зато теперь он хотя бы мог двигаться.

— Ведите себя хорошо! — раздраженно бросила Тритон. Наморщив носик, она оглядела бесплодную почву вокруг. — Я ощущаю дикую магию. Кто призвал ее? Ты? — обратилась она к Тренту, который в настоящий момент вытаскивал камень из-под бока.

— Нет, — прохрипел он, и нервно ощупал свое горло. — Но я намерен выяснить, кто это был.

— Он лжет! — взревел Ал и упал на спину от одного быстрого взгляда Тритон. — Он собирается соблазнить ее, а потом поработить, и вместе с ней всех нас! — добавил он.

— Что за чушь. — Тритон оглядела Трента, который все еще с трудом втягивал воздух. — Ты же не собираешься заниматься сексом с Рэйчел, так ведь?

Трент поднял голову, и я невольно встретилась с ним взглядом.

— Эмм, а какое это имеет значение? — спросил он.

Тритон так быстро развернулась, что я подпрыгнула.

— Вот видишь? — ликующе спросила она Ала, и ее разум видимо снова начал скатываться в нестабильно состояние. — Он даже не знает, как можно поработить ее с помощью секса. А теперь сядь и поболтай с эльфом. А мы скоро вернемся. И веди себя хорошо, а не то я снова уберу тебя в безопасное место до нашего возвращения.

Онемев от страха, я покорно смирилась, когда демоница взяла меня под руку и повела по камням в сторону больших обломков скал.

— Рэйчел, милая, — пробормотала она, пробежав взглядом по полю стеклянных бутылок. — Что, ради всего святого, вы собирались делать с Алом со всеми этими бутылками?

Я искоса на нее уставилась.

— Ловить светлячков, чтобы осветить темноту после захода солнца. Если верить твоим словам.

Демоница слегка запнулась, но потом продолжила идти вперед с прежней уверенностью.

— Не желаешь ли выпить чаю?

Сама мысль о потреблении пищи под этим пропекающем до костей солнцем и под песчаным ветром вызывала отвращение, но я кивнула.

— Я бы посоветовала что-нибудь с цветками шиповника, — сказала Тритон, нахмурившись, и изящно опустилась в плетеное кресло, неожиданно возникшее на земле. — Он отлично скрывает привкус песка. — Рядом со мной появилось идентичное кресло, а следом покрытый белой скатертью стол и навес. Прохлада тени вызвала у меня вздох облегчения, и я присела, подвинув кресло так, чтобы видеть уже поднявшихся на ноги Ала и Трента. Эти двое яростно таращились на меня, пока я отряхивали с одежды пыль Безвременья. Если единственное, что могло их объединить сейчас, была злость на меня, ну что ж, я переживу.

— Итак, — чопорно начала Тритон, напомнив мне Кери, и начала разливать красноватый напиток по чашкам. Чай в Сахаре. — Пришло время рассказать тебе о пчелках и птичках. Милая, у тебя был секс с Трентоном Алоизием Каламаком?

Удивленная прямотой, я потянулась за кружкой.

— Нет.

Тритон уставилась на меня, даже не прикоснувшись к своей чашке.

— Эльф был твоим фамильяром больше года, и он ни разу не посыпал блестками твое зеркало вызова?

Смутившись, я сделала глоток из чашки, и сплюнула все обратно.

— Он мне даже не нравился до недавнего времени.

— Не нравился? — Тритон взмахнула рукой, и у меня на глазах у нее выросли длинные волнистые волосы. — Можно подумать это важно для хорошего секса.

— Почему все считают, что я с ним сплю? — спросила я возмущенно.

— Потому что он эльф, милая, и они очень хороши в сексе. — Тритон посмотрела на Ала и Трента, стоящих в отдалении, и ее лоб нахмурился, когда Ал толкнул Трента, прижав его к скале, и прошептал ему угрозу на ухо. — Почему ты думаешь, Ал столько времени держал у себя ту эльфийку? Кажется, ее звали Кери? Ведь не из-за большой любви. Ой, подожди секунду, дело было… — Ее взгляд затуманился, потом снова обрел четкость. — Чай горчит, возьми печенье.

Я уставилась на появившуюся на столе тарелку с печеньем, и я открыла рот от удивления, когда поняла, что печенье свежее, оно даже казалось теплым, и до меня донесся запах шоколада, сильно отдающего жженым янтарем.

Тритон взяла печенье и размахивала им, пока говорила.

— Дело не сексе, дело в магии. И ты уже пробовала ее, я вижу это в тебе. Я лишь молюсь, чтобы любопытство не обернулось в привычку.

Я встревожено посмотрела в сторону Трента, который дерзко выслушивал поток ругани Ала.

— Эльфийская магия так приятна, но она может вызвать зависимость. — Тритон произнесла эти слова тихо, почти не дыша, и посмотрела на Трента со странной тоской во взгляде. — Ты думаешь, что она ничего не стоит, потому что не пачкает ауру, но она всегда позже выставляет счет. — Взгляд ее черных глаз вернулся ко мне. — Их Богиня та еще мошенница. Если ты согласишься подчиниться ей, лучше покончить с собой прямо сейчас. Тебя ждет лишь страдание и предательство за предательством до самого ужасного конца, когда она, рассмеявшись, заберет твою душу, чтобы сделать себе новые глаза.

Я вспомнила о своих снах с фиолетовыми глазами и крыльями. Я осторожно откусила печенье, и мне стало интересно, где она их берет.

— Так ты, м-мм, знаешь о Богине?

— Конечно, я знаю. Я присутствовала, когда мы убили ее.

Я склонилась ближе и отряхнула крошки с коленей.

— Так значит, она реальна?

— О да. Мы смоги победить эльфов только потому, что убедили их, что Богини больше нет. — Она указала на меня зажатым в руке печеньем. — Эльфа, который не верит в свою магию, всегда можно одолеть. А тот, кто верит, всегда найдет способ выжить. Поэтому Ал так расстроен, что из твоей линии тянут дикую магию. Соедини ее с истинной верой, и она окажется сильнее демонской магии, хотя никто этого и не признает.

Я обдумывала ее слова, наблюдая, как демоница положила печенье в рот и проглотила его. Она скривилась, будто оно оказалось не тем, что ей хотелось, а затем замерла, когда и вправду распробовала его. Трясущимися пальцами она схватила еще одно.

— Какое вкусное печенье, — прошептала она.

— Так значит, из моей линии сочится дикая магия, — сказала я, глядя на нее.

— Нет. — Быстро моргая, Тритон благоговейно откусила еще кусочек. — Кто-то вытягивает дикую магию из пространства между мирами, а твоя линия маленькая и находится в отдалении. Ей легко манипулировать. Что ты думаешь предпринять?

Я представила мир, в котором она живет, мир, где хрустящее шоколадное печенье может вызвать слезы восхищения. Так не должно продолжаться.

— Я собираюсь выяснить, кто и зачем вызывает волны, и скажу им прекратить.

— Хорошо. — Она подтолкнула ко мне тарелку. — Возьми еще печенья.

— Можешь доедать, — ответила я, и она улыбнулась мне.

Тритон пробежалась взглядом по разрушенному Безвременью, заметив, как ветер выдувает песок кучками из-под камней.

— Тебе известно, почему Ал так долго держал у себя Кери? И обучил ее всему что знал? — спросила она, наблюдая за Алом и Трентом.

— Она была его выставочным образцом, демонстрирующим его выдающийся талант в создании фамильяров, — ответила я, зная, что это не правда, не смотря на то, что это были собственные слова демона.

— Он пытался найти способ, чтобы она смогла забеременеть, — сказала Тритон, погрузившись в воспоминания. — Сейчас он никогда в этом не признается. Даже может убить за одно упоминание. Мне он все рассказал в бреду, считая, что умирает, когда его аура сгорела после проклятья Ку'Сокса. Бедный дурак потратил тысячу лет, ища ответ в магии и науке, зная, что только так она сможет стать для него больше, чем рабыней. Я подозреваю, что если бы ему это удалось, он бы скорее бился до последнего со всеми нами, чем позволил бы эльфийке уйти. Но когда он не смог найти решение, он просто… смирился. — Тритон перевела на меня взгляд своих черных, немигающих глаз, и меня поразила ясность ума, отразившаяся в них. — Вот сколько времени ушло у него, пока надежда умерла. Мы упертый народец.