Певчая: Алхимия (ЛП)

Вещество, похожее на воду, было женским? Я этого не понимала. В воздухе едко пахло, и тут я вспомнила.

— Это аква фортис? — спросила я.

Сэр Исаак, немного удивившись, кивнул.

— Да. Лорд Габриэль, отдайте ей мензурку.

Габриэль неохотно отдал ее. Он еще злился из-за моей грядущей помолвки с Рэкхемом? Или боялся, что я испорчу эксперимент?

А я могла его испортить. Меня могли подвести руки, а не нехватка магии. Мензурка была скользкой. А если я уроню ее?

— Наливайте в тигель, — приказал сэр Исаак.

Он был в своей стихии, но не я.

— Все сразу, — спросила я, — или понемногу?

— Все сразу, — чуть нетерпеливо сказал сэр Исаак. — Но не быстро, чтобы не было брызг. Все должно остаться в тигеле.

— Если брызнет из сосуда, — добавил сэр Самюэль, — обожжет кожу. Как только закончите, отойдите, ведь поднимется адский дым.

Я замешкалась, помня дым от эксперимента лорда Габриэля.

Пенебригг улыбнулся мне.

— Не бойтесь, дорогуша, наливайте, и мы вас прикроем, если будет нужно.

Я взяла себя в руки и налила кислоту. Она зашипела на меди, едкое зеленое облако полетело вверх. Я отпрянула и чуть не сбила короля.

— Закройте лицо, — сказал Пенебригг, поднимая руку. — Не вдыхайте дым.

Другие тоже закрыли лица, кроме сэра Исаака, который забрал у меня мензурку.

— Сэр Самюэль, вы готовы?

Закрывая нос, сэр Самюэль бросил в тигель что-то, и дыма тут же стало меньше.

— Теперь вы, лорд Габриэль, — приказал сэр Исаак. — Опустите тигель в огонь.

Лорд Габриэль тяжелыми щипцами поставил сосуд в печь. Дым стал гуще на пару мгновений, а потом пропал.

— Минута, — сэр Исаак считал по карманным часам. — Два… три… четыре… Вынимайте!

Габриэль вытащил тигель из огня и поставил на железную подставку. Это было непросто. Алхимики окружили стол. Я подошла к ним и увидела угольно-черную пыль на дне тигеля.

— Черная ворона, — удовлетворенно сказал Пенебригг.

— Черная, как ночь, — сэр Самюэль погладил свой фартук, словно он был из шелка.

— Да, первая стадия достигнута, — сэр Исаак оглянулся на печь. — Но работы еще много. Нужно двигаться быстро. Сэр Самюэль, добавите порошок?

Следующая стадия была как первая, я добавляла жидкости, а мужчины — остальные составляющие. В этот раз в конце не было ужасного дыма. Зато вскоре, почти чудом, черный порошок стал белым.

— Белый лебедь, — выдохнул сэр Самюэль.

— Белый, как снег, — потрясенно сказал корль.

— Следующая стадия, — торопил сэр Исаак. — Цитринитас, желтизна.

Еще больше жидкостей и порошков, огонь, испарения, смешивание… и содержимое тигеля стало густым и желтым, будто там были яичные желтки.

— Золотое солнце, — отметил Габриэль.

Пенебригг ослеплено моргал.

— Мы очень близко.

В комнате ощущался восторг. Я тоже это чувствовала. Работа захватывала, и я почти забыла о страхе.

Нужно первым его коснуться. Я напоминала себе. Нужно первой коснуться камня. Это ведь будет просто, если тигель держать буду я?

— Четвертая и последняя стадия, — сэр Исаак до этого был самым бесстрастным, но теперь и его голос дрожал от эмоций. — Певчая, вы должны держать Золотой тигель. Крепко держите обеими руками. Лорд Габриэль, нужно влить туда желтую жидкость.

Тигель был тяжелее, чем выглядел. Я обхватила его как можно лучше, но за гладкие бока держать было сложно. Я начала снова переживать, что все испорчу, уронив. Крепче сжав тигель, я старалась ровно держать его, пока Габриэль лил.

— Вот так, — голос сэра Исаака все еще подрагивал. — Доктор Пенебригг, добавите содержимое зеленой фляги? Сэр Самюэль, помешаете содержимое?

Я держала тигель так крепко, что пальцы болели. Вскоре я отвлеклась от боли магией происходящего в тигеле: желтая жидкость стала прозрачной и оранжевой. Пенебригг поднес свечу ближе, и на поверхности вспыхнул синий и зеленый.

— Хвост павлина, — поразился Габриэль.

— Невероятно! — Пенебригг тоже был в восторге. — Я никогда такого не видел.

Мы несколько минут стояли очарованно у тигеля. А потом сэр Исаак отошел, хмурясь.

— Что-то не так? — я надеялась, что нет, и что сэр Исаак скажет, что работа почти закончена, ведь боль в ладонях поднималась по рукам к шее.

— Трансформация не завершена, — он хмурился все сильнее. — Цвет должен меняться.

— Да, на идеально красный, — Габриэль следил за жидкостью.

Король тоже смотрел на тигель.

— Не вижу красного. Только оранжевый, синий и зеленый.

— Мы ошиблись? — размышлял вслух Пенебригг. — Может, что-то не так измерили?

Сэр Исаак сверился с карманными часами и покачал головой.

— По времени все идеально.

— Тогда ингредиенты, — сказал Пенебригг. — Может, не то взяли?

Сэр Исаак снова покачал головой.

— Все ингредиенты были много раз проверены. Это то же, что и у Фламеля.

— Тогда мы что-то сделали не так, — сказал сэр Самюэль. — Ничего не происходит.

— Наверное, из-за ауры, — медленно сказал сэр Исаак. — Разлад в качествах каждого из нас мог испортить работу.

Могло это быть из-за меня? Моя слабость задерживала Великое делание? От одной мысли я застыла, тигель выскользнул из моих рук.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ТИГЕЛЬ

— Осторожно! — предупредил сэр Исаак, я впилась в тигель.

— Она устает, — сказал Габриэль.

— Да, — сэр Исаак взглянул на меня. Мои щеки пылали не от жара. Он подозревал, что я была слабым звеном?

Видимо, нет, ведь он повернулся к остальным и сказал:

— Ваше величество, джентльмены, вам придется уйти.

Король расправил плечи.

— Уйти? Зачем?

— Думаете, дело в нас? — возмутился Габриэль.

— Нет, нет, — сказал сэр Исаак. — Не обижайтесь. Дело в равновесии. Фламель писал, что только алхимик и помощник, мужчина и женщина, заканчивают работу. Я думал, что количество людей не влияет на работу, но, похоже, это не так. Может, здесь слишком много энергий.

— Не вижу смысла, — начал Габриэль, но его остановил король, вскинув руку.

— Если думаете, что это поможет, — твердо сказал король, — то мы, конечно, уйдем.

— Не далеко, — сказал сэр Исаак. — Можете подождать за дверью со стражем.

Король увел их, остальные не возражали, хотя на лице Габриэля было недовольство. Они скрылись за дверью, и я ощутила слабый прилив силы, а с ним и надежду. Может, сэр Исаак был прав? Дело было не во мне, а в равновесии в комнате?

Мужчины ушли, и сэр Исаак закрыл дверь за ними, запер на засов.

— Чтобы не подсмотрели, — сказал он, заметив мое удивление. — На их месте мне было бы сложно удержаться, но они могут помешать в важный момент и все испортить.

Он подошел ко мне и заглянул в тигель.

— Ах, что-то меняется… отлично!

Что-то происходило, и я не только видела это, но и чувствовала. Вес тигеля стал меньше, в нем жидкость закружилась, над ней поднялся легкий пар, как туман.

— Выглядит как океан, — сказала я, под туманом жидкость была темно-бирюзовой.

— Да, — сэр Исаак был очарован зрелищем.

— Разве цвет не должен быть красным? — чем больше я смотрела на жидкость, тем сильнее кружилась голова.

— Дайте ему время, — прошептал сэр Исаак. — Немного времени.

Я кивнула, но голова кружилась только сильнее. Это из-за запаха пара? Или из-за силы Великого делания? Или от усталости?

Только не отпускать тигель. Но голова кружилась так, что меня начало мутить, я пошатнулась.

— Не роняйте его! — крикнул сэр Исаак. Его руки накрыли мои на тигеле.

Наверное, его услышали за дверью, ведь там была суета. Я не слышала их слов, они были слишком приглушенными, а мне было плохо. Голова кружилась, тигель упал бы, если бы сэр Исаак не стоял напротив меня, придерживая мои руки.

— Еще немного, — сказал сэр Исаак, содрогнулся, но его пальцы остались сильными на моих. — Изменения начались.

Продержусь я до конца? За высокими окнами наверху небо из черного становилось синим, близился рассвет. Я посмотрела на сосуд, надеясь увидеть, что жидкость стала алой. Но она оставалась бирюзовой, туман сгущался, как на море в бурю…