Зима (ЛП)

— Черт, ты такая влажная, Эвери, — выдыхает он. Наши взгляды впериваются друг в друга. Я ерзаю, не в силах удержаться от реакции на пламя, разливающееся по моему телу с каждым толчком его пальцев.

— Пожалуйста, пожалуйста... ах, Люк!

— Я заставлю тебя кончить, — шепчет он, выскальзывая из меня пальцем и снова заменяя его своим языком. Мое тело — огонь и лед, я бесстыдно насаживаюсь на его рот. Его язык невыносимо горячий, движения мучительно медленные. Я сдвигаюсь вниз и зарываюсь руками в его волосы, удивленная слабыми, беспомощными звуками, которые издаю.

— Люк? — тяжело дышу я, жжение между ног увеличивается с каждым его нежным прикосновением.

— Да? — его голос такой же приглушенный, как и мой.

— Я хочу чувствовать тебя внутри. Пожалуйста...

— Я внутри тебя.

— Нет... не пальцы... — заикаюсь я. Не знаю, как вслух сказать о том, чего я хочу, но он понимает меня без слов.

— Сначала ты кончишь. Я хочу распробовать тебя.

Это не займет много времени. Я чувствую, как мышцы ног начинают сокращаться и давление внутри меня нарастает. Жарко. Мне таааак жарко. Каждая частичка тела горит. Я уже готова снова начать просить, и тут Люк скользит в меня еще одним пальцем и стонет; я теряю способность говорить. Я могу только стонать, задыхаться и двигать бедрами под ним, пока он насаживает меня на свои пальцами.

— Давай, детка, — рычит он. — Кончи для меня.

Я хочу, чтобы он ускорился, но он не делает этого; он замедляет темп, и я чувствую каждый миллиметр его пальцев, как он толкает их внутри меня, чувствую каждое дразнящее касание его языка, как он гладит и сосет меня. Я дрожу всем телом и наконец, взрываюсь под давлением, воздух в легких закончился, так что я даже не могу кричать. Я все еще дрожу под ним и вырываюсь, пока он продолжает, не обращая внимания на мои сладкие муки.

— Остановись, хватит! — Я задыхаюсь, цепляясь за собственные бедра каждый раз, когда он облизывает меня. Он выпускает дикий стон и, наконец, останавливается, поднимая мое тело, и оставляет след из горячих поцелуев на моем бедре, животе, груди, пока поднимается вверх. Он смотрит на меня из-под тяжелых век, и дрожь вновь пробегает моему телу, огонь в его взгляде обжигает.

— Ты невероятна, — шепчет он. Он медленно поднимает руку, чтобы убрать с моего лба прядь волос, мокрых от пота, но я перехватываю его запястье. Медленно, глядя в глаза, облизываю его пальцы и замечаю, как он удивленно открывает рот. Я заглатываю его средний и указательный палец, и медленно сосу их, слизывая собственные соки, пробуя его и себя на вкус. По телу Люка проходит волна экстаза, изо рта вырывается стон удовольствия.

— Святые угодники.

Я вдруг осознаю, что полностью обнажена, в то время как он наполовину одет, и собираюсь это исправить. Я кладу руку на его ремень, он накрывает ее своей.

— Эвери, не знаю, смогу ли я... Смогу ли я остановиться, если ты продолжишь это делать.

Я убеждаюсь, что он смотрит на меня, прежде чем произношу слова, которые должны развеять его сомнения:

— Я не хочу, чтобы ты останавливался.

Я расстегиваю молнию на его джинсах и придвигаю его ближе, чтобы медленно стянуть их по его бедрам. Он ворчит, пока рывком снимает их с себя. Не желая давать ему время для анализа происходящего, я скольжу рукой вниз по твердым мышцам живота и дразнящим движением касаюсь резинки боксеров. Его глаза расширяются, когда моя рука оказывается внутри; все тело резко напрягается, когда я сжимаю пальцами его эрекцию.

— О черт. Твою мать! — Он рычит, кусая губу и закрыв глаза. — Так чертовски хорошо.

Я дразню его так же, как он дразнил меня, невероятно нежными прикосновениями, пока не чувствую дрожь, которая проходит по его телу. Его плечи беспорядочно поднимаются и опускаются, пока он изо всех сил старается сохранять контроль. Я усиливаю давление, адреналин как жидкий огонь разливается по моим венам каждый раз, когда он стонет.

— Ты хочешь, чтобы я умолял тебя, да? — шепчет он.

Я отказываюсь отвечать. Медленно скольжу вниз по его телу и избавляю от боксеров, по пути изучая скульптурные линии его торса и ног. Он перестает дышать и резко вздрагивает, когда я слегка облизываю кончик его члена.

— Я не могу. Мне нужно быть внутри тебя, — выдает он, зарываясь руками в мои волосы. — Я не продержусь долго.

— Может быть, я тоже хочу попробовать тебя на вкус, — шепчу я.

Вдруг руки Люка оборачиваются вокруг моей талии, он хватает меня и снова бросает на спину.

— Я хочу быть внутри тебя. Мне нужно чувствовать тебя изнутри, Эвери. Ты такая чертовски узкая. Мне это нужно. Пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне. — Он неистово целует меня, засовывая язык в мой рот, и мое тело реагирует, изгибаясь ему навстречу. Я еще раз обхватываю ногами его талию, но на этот раз между нами нет преград. Ни джинсов. Ни белья. Его член давит на меня, глубоко между ног, это вызывает страх и восторг одновременно.

Люк качает головой, словно пытаясь прийти в себя, и прижимается лицом к моей груди.

— Боже, я знаю, что это неправильно, но видит Бог, я так хочу тебя. Скажи мне. Пожалуйста, скажи, что ты тоже этого хочешь, — стонет он.

Я толкаюсь к нему и чувствую, как он скользит вниз, так что теперь находится почти у самого входа в меня, и с трудом произношу:

— Да. Да. Пожалуйста.

Он быстро выпрямляется. На секунду мне кажется, что он передумал, но это не так. Он тянет ящик на своей тумбочке с такой силой, что на нем отлетают пружины, и он с грохотом падает на пол. Кажется, это не беспокоит его; в течение пары секунд он роется в нем и возвращается, держа в руках маленький синий квадратик. Люк разрывает фольгу и раскатывает презерватив, не особо заботясь о том, что я подглядываю. Когда дело сделано, он снова устраивается сверху.

—Ты уверена? — шепчет он.

— Уверена. — Я развожу коленки и впиваюсь ногтями в его задницу, давая понять, что не могу больше ждать. Когда он качается вперед, толкаясь в меня, мы оба замираем, ошеломленные нахлынувшими ощущениями. Он больше, чем те, с кем я была до этого. Я на грани боли и наслаждения, это невероятно.

— Черт, ты такая узкая. Не двигайся! — просит он. Я до сих пор под ним и смотрю на его лицо, он изо всех сил старается выровнять дыхание. Его глаза впиваются в мои, пока он медленно выскальзывает из меня; не отрывая взгляда, миллиметр за миллиметром. Я не могу совладать с собой, когда чувствую новый толчок; выгибаюсь навстречу, прижимаясь бедрами, отчаянно желая чувствовать его глубже. Он издает страдальческий стон.

— К черту. — Он хватает мои запястья, как делал раньше, но теперь я более чем готова держать их над головой. Он целует мое горло, пока входит в меня снова, восхитительная смесь боли и удовольствия проходит между моих ног, пока он погружается глубже и глубже.

Я уже в раю или в аду, не знаю, и наконец, в теле Люка нарастает дрожь.

— О, дааааа... Я сейчас... Я не могу...

Я сцепляю ноги в замок, принимая его настолько глубоко, насколько это вообще возможно. Прижимаюсь к нему так, чтобы чувствовать его грудь своей грудью и неожиданно мы вместе кончаем. Напрягаясь, он освобождается, задыхаясь с криком, и я следую за ним, через мои нервные окончания проходит сильнейший импульс, и я разлетаюсь на кусочки.

По рукам все еще бегут мурашки, когда Люк отпускает меня. Я вожу вверх и вниз пальцами по его спине, наслаждаясь ощущением того, как перекатываются его мышцы. Он накрывает меня своим телом и тихо шепчет нежности в мои волосы. Через пару минут я чувствую его напряжение и понимаю, что он собирается встать.

— Нет, — тихо говорю я. — Останься во мне.

Словно зная, что мне нужно, Люк сжимает меня в объятиях и придвигает ближе к себе. Мы лежим в той же позе, пока не исчезает последний луч дневного света, и засыпаем как единое целое.

24 глава

Бегство