Шерсть седой овцы (СИ)

«И как ты собралась отплачивать мне этот… долг?» - как только я задал вопрос - Макс отпустила одну руку к ногам, чуть задрав своё платье и широко открыв рот, издав тихое «У-у» вместо возможного «А-а». В другой руке, ловко перевернув страницу, она показала мне заранее написанное: «У меня нет других идей.»

Ну чтоб вас…

«Не говори мне, что ты такая же, как и Хэнни – продажная девица, ищущая себе мясной деликатес.» - на мои слова она помотала головой, постучав пальцем по словам на странице. И всё равно я не хотел сводить всё к актам похоти, особенно с безымянной девочкой, которую я едва знаю. – «Давай лучше я дам тебе работы на завтра, а всё остальное ты оставишь для…»

«Она на нас смотрит.» - быстро написала Макс на бумаге, опустив голову от стыда. Макс… она боялась Хэнни? С чего вдруг? Даже не успев найти взгляд этой пошлой девицы в мастерской, Макс быстро написала причину своего поступка. Вся бумага была исписана её карандашом: - «Она рассказала, что управляется с множеством инструментов и может заставить мужчину переспать с ней без особого труда. Я ступила и не услышала последней части. Сказала, что я так… тоже могу. Она поставила мне пари, на которое я не соглашалась. Простите.»

Превосходно! Хэнни теперь и с новосельцами пари устраивает! Эта дура влипла, и мне разгребать эту кашу! Чтож… если я дам в нос Хэнни – ничего не изменится. Надо поддаваться.

«Это твой первый и единственный раз. На подобные предложения я не буду соглашаться вообще. Хоть бензопилу на меня наставь – не буду. Усекла?» - Макс ответила мне лёгким кивком, опустив голову. Дальше… я не знал, что делать с ней. Просто встал рядом и сказал: «Всё сама.», ожидая её действий. Макс не была самой умелой девушкой в этом деле. Она даже боялась коснуться меня! Просто стояла рядом и пялилась на меня, стараясь сделать хоть что-то. Единственное, что пришло ей в голову – спустить с меня штаны.

«Эй! Не честно! Ты сказала ему!» - Хэнни сразу влетела в комнату и начала тяфкать, заставив Макс подпрыгнуть на месте и убрать руки к своей груди. А что ей не нравится? Она сама, тупая жертва зоофилии, привела её к этому! Ну и, как положено в этом доме, я отвечал на недовольство… недовольством:

- «А тебя никто не заставлял её тянуть за ошейник ко мне! Ты, дура конченная, совсем из ума вышла?! Человек только-только появился, а ты сразу задницу нюхать!»

Пока я перекрикивался с Хэнни – одна очень важная деталь ушла прочь из головы: Я стоял со спущенными штанами, а Макс, медленно поджав губы, удерживая свои руки у живота, рассматривала мой пенис. Ничего удивительного или шокирующего в этом нету, но она смотрела… довольно странно на него. Подкашивала ноги, не отрывала глаз…

«Впервые видишь мужской половой орган?» - Этот вопрос могла задать Хэнни, но его задал я. Лично. И я не постеснялся этих слов, в отличии от Макс, которая нервно кивала головой, продолжая дрожать. Хэнни пришлось присоединится к ней. Пристроиться сзади и провести рукой между ног, довольно засвистев:

- «Мамочки~! Обмокла вся!» - Макс было неприятно слышать подобные слова. Она мотала головой и плотно закрывала глаза, но Хэнни не решалась останавливаться. И от её рук Макс становилось лишь хуже. Дрожащими руками она писала что-то на своём блокноте, передав его мне с шокированным видом. Я едва мог разобрать каракули на страницах, но я мог разобрать только: «Я не хочу…» и «Помогите!». Не хотелось думать об этом, но Макс очень сильно боялась Хэнни. Особенно она боялась того, что Хэнни изнасилует её до потери пульса.

«Так, «стрекоза любви». Отстань от бедной девочки.» - как бы я не удивлялся, но Хэнни сбавила обороты. Послушалась меня и оставила Макс сидеть на коленях и дрожать. Её всю трясло. Она никак не могла встать на ноги или увести своих рук прочь от живота. По словам Хэнни: «Но она хочет закончить!», а в моих глазах это выглядело слегка иначе. Я не на шутку… боялся того, что с ней что-то станется после всех этих ласк. – «Знаешь… лучше успокой её и научи чему-нибудь.»

Вроде как… проблема решена, верно? Я мог надеть штаны и пойти спать? Ага, прям так и пойду… Хэнни не дала мне даже рук опустить! Она подвела меня поближе к ревущей девчушке со словами «Да, Хозяин!» и начала учить её тому, что она очень хорошо знает – сношению! Половым актам! Извращениям! Камасутре! Да хоть как называйте этот бред! Она начала водить пальцем по моим причиндалам и шептать ей… названия, что исполняют и… что с ними можно сделать. Вскоре Хэнни перешла на небольшие ласки, одарив меня небольшими поцелуями, щекоча яички или живот. А я… возбудился, показав юной леди все чудеса моего полового органа.

«Смотри… Каким большим он стал…» - Хэнни позволяла Макс касаться моего члена, называла вещи своими именами и медленно направляла её в нужном направлении. То, что сделала Макс впервые, взяла основание пальцами и начала… более-менее «изучать» меня. Делать небольшой массаж, касаться пальцами различных частей, аккуратно сжимать и нажимать на них, ожидая моей реакции. Судя по лицу Макс, она была… как бы это сказать… Увлечена этими уроками, но продолжала покрываться стыдом. Хэнни, порою, сама показывала ей, как и что нужно делать, а Макс, после первых секунд, начала становиться её «зеркальным отражением», повторяя всё, что делает Хэнни. То начнёт елозить языком за крайней плотью, то играться с головкой или яичками, словно с леденцом… Иногда, сомкнувшись губами с Хэнни, она вылизывала и массировала основание… И мне это нравилось! Хэнни, занимаясь подобными уроками со своей новой ученицей, не стеснялась ласкать себя пальцами, спустив юбку до колен. Макс же старалась не трогать себя, хотя её дрожащие руки всё же тянулись к ногам.

«Я ещё знаю трюк… но это будет довольно неприятным занятием для тебя.» - этот «трюк» Хэнни сама не могла исполнить. Один раз у неё это получилось совершенно случайно, но более она не могла повторить своё достижение. Она, делая лёгкий «оральный» пыталась проглотить меня полностью, но у неё всё никак не выходило. Каждый раз срабатывал рвотный рефлекс, заставляя её поперхнуться мной и выпустить из губ всё, что она пыталась проглотить. Кашляла и держалась за горло, но улыбалась, не отрываясь от своих утех. – «Это… кхе… только мастерам под силу. Но Хозяину… нравится.»

Глупая Макс пыталась провернуть тоже самое, что и Хэнни. Неумелыми руками она пыталась загнать в себя хотя-бы головку, но у неё это не особо выходило, вызывая у Хэнни лёгкий смех. Этот смех её разозлил. Разозлил так, что она откашлялась, затаила дыхание и… моментально загнала в себя первые сантиметры моего члена. А потом, нехило удивив меня и Хэнни, коснулась носом низа самого моего живота, взглянув на меня с таким-же удивлением. Абсолютно каждый сантиметр моего члена… оказался в её горле.

«Ка… А…» - все слова, которые Хэнни когда либо хранила в своей пустой головушке – исчезли. Испарились! Она не знала, что сказать, наблюдая за моей довольной улыбкой. Макс же, заметив мой довольный вид и лёгкий кивок согласия, заливалась гордостью и стыдом, довольно прикрыв глаза и издавая лёгкие гортанные звуки. Возможно, она пыталась дышать… но вибрация в её горле заводила меня ещё сильнее. Все вернулось на своё место, когда Хэнни, удивлённая возможностями и умениями своей подруги, не пристроилась обратно к Макс. Может это и выглядело, как нормальное дело, но Макс почувствовала неладное. Наклонилась назад, выпустив всё из своей глотки, и, как в трубу кашляя, начала мотать головой в разные стороны, прижимая руки к животу. Хэнни же начала возиться с ней с довольными словами: - «Хитрюшка… Именно от этого ты течёшь, да?»

Даже когда Макс начала жадно глотать воздух и дрожать – Хэнни не остановилась. Она была дурой, и эта дура не сразу поняла ошибку, которую она сделала. Бедняжка Макс держалась из последних сил, пока из неё не начало вытекать всё, что можно и нельзя. Под её ногами образовался небольшой Ниагарский водопад жёлтого цвета, выпускающий из бедной девочки… абсолютно всё! Порцией за порцией! Ну а когда процесс уже было не остановить – Макс начала лить слезы. Мотать головой и рыдать, стараясь закрыться руками.