Парадигма крови (СИ)

- Вставай и пошли, раб! – сказала я, улыбаясь.

- Он наш? – осведомилась Карина, наблюдающая разгорающийся пожар.

- Наш, – ответила я, – пойдем, здесь воняет. Выводи нас, черный!

Мы вышли из дверей, следуя за негром, что послушно шел вперед. Миновав коридор, мы оказались у входа на нижний этаж подвала. Из небольшого помещения у входа открывались еще две двери. Я «посмотрела» сквозь одну из них. Грандиозный полутемный зал освещался лишь мерцающими огнями бесчисленных синих свечей. В центре темнел покрытый черным покрывалом алтарь, а на полу красовалась по всем правилам выведенная пентаграмма.

- Вот и «святилище»! – констатировала я.

«Глянув» во второй проход, я обнаружила ряды тюремных камер и напряженно прислушивающегося охранника с автоматом на толстом брюхе.

- Что нужно сделать, чтобы «месса» началась? – спросила я у негра.

Тот ответил, все так же глупо улыбаясь:

- Привести жертву и ударить в гонг в Темном Зале. Все соберутся и Хозяин – тот, кого вы сожгли, придет и начнет обряд.

Я даже не удивилась, что его речь стала понятной для меня. Теперь я знала все языки мира.

- Упростим процедуру, – сказала я, глядя в расширенные зрачки «зомби». – Пойди, и убей того человека, что стоит за этой дверью.

Негр послушно повернулся и направился к двери в узилище.

- Госпожа, я чувствую запах свежей крови! – сказала Карина, раздувая изящные ноздри. – Похоже, там дети, о которых нам говорил покойник Алекс! Может, нам все-таки поесть, прежде чем мы продолжим?

Она выжидательно глядела на меня. Я медлила с ответом, прислушиваясь к своим ощущениям.

Я почувствовала прилив жгучего голода, такого знакомого и такого повелительного! О, этот Голод, такой характерный для дракгардов! Как много о нем сказано, как много написано во всех человеческих книжицах, описывающих вампиров! Дракгарды, втиснутые в слабое человеческое тело, всегда испытывают это щемящее и мучительное, сладкое и побуждающее чувство. Человеческий организм настолько беден и скуден чулель, что дракониды, ставшие на время дракгардами, вынуждены все время питаться, поддерживая свою душу извне.

Поскольку чулель, или как ее еще называют «душа» заключена в крови, что наполняет наши тела, дракгарды ВСЕГДА жаждут крови! Я усмехнулась: покойник Алекс был прав, называя нас «вампиры», «бессмертные», в одном он только ошибся: никто не живет вечно в ОДНОМ теле! Теперь, стоя у ворот Миктлана, ему придется в этом убедиться.

Его грязная душа будет съедена Пожирателями Душ – детьми Чикунави-акатль – старой богини Пожирательницы Грязи, очистится и вольется в чистую и непорочную силу тэотля – Мировой Души, частью которой является чулель – личная душа живых существ. Тэотль, пронизывающий все и вся, та сущность мира, из которой черпают боги, та сущность, часть которой вкладывается в каждое существо при рождении, поглотит его, растворит и исторгнет вновь, новорожденной чулелью.

«Ну что же, тэотлю все впрок!» – подумала я, и снова уставилась на дверь, за которой скрылся наш черный зомби. Он пробыл там всего минуту – и дверь медленно отворилась.

Наш подневольный проводник перешагнул через содрогающееся в последних конвульсиях тело охранника и встал перед нами, все так же тупо улыбаясь. Я похлопала его по горячему плечу и вошла в тюремное помещение. За прутьями решетки самой первой камеры, скорчившись в углу, сидела молодая девушка в полупрозрачном балахоне. Длинные светлые волосы растрепались по ее плечам, лицо было спрятано в ладонях. Карина хищно втянула воздух, глаза ее сверкнули. Девчонка подняла бледное лицо и затравленно уставилась на нас из своего угла. Я тихонько потянула носом – от девушки шел непередаваемый «лакомый» аромат. Я отступила от решетки и пошла дальше, туда, где за глухой дверью слышалось слабое дыхание и тихие всхлипы. Повинуясь моему знаку, негр, что неотступно следовал за нами, отомкнул и эту дверь. В этой камере были дети. Три мальчика и три девочки четырех-пяти лет. Все они были голенькие и почти все спали, зарывшись в разбросанную на полу солому, подобно слепым кутькам. Похоже, что малышей чем-то опоили. Один из мальчишек поднял голову и уставился на нас осоловелыми от слез и зелья глазами. Он некоторое время молча смотрел на нас, затем поднялся и сел. Его шатало точно от сильного ветра. Едва слышно он заговорил что-то. Карина переводила:

- Тетя, – сказал мальчуган, глядя на меня. – Тетя, не убивайте нас, пожалуйста! Я буду всегда слушаться маму и папу! Я не буду отдавать кашу Джеку, и я никогда больше не буду сваливать все на Эмили! Если Вы нас убьете, моя мама будет очень сильно плакать и заболеет! Тетя, моя мама очень хорошая и я ее сильно люблю! Тетя, нам очень страшно, Хелен даже рвет!

Еще один мальчик поднял голову и вдруг улыбнулся:

- Тетя! Вы отвезете нас домой, плавда? А этих дядек нузно посадить в полицию!

От детей шел сильный и теплый запах, напоминающий запах свежеиспеченного хлеба. Во мне родился болезненный спазм. Я почувствовала легкое головокружение.

- Так что же, хозяйка? – нетерпеливо спросила Карина, кладя подбородок мне на плечо, ее голос напряженно звенел.

Я вновь замешкалась – мучительное ощущение Голода боролось во мне с чем-то неопределенным, расплывчатым, ускользающим и, вместе с тем, ярким – словно солнечные блики на белой стене.

Я не могла решиться на то, что раньше казалось таким естественным и обычным!

Я смотрела в сонные глаза мальчишки, на его русую всклокоченную голову, с застрявшими в волосах соломинами, на еще не развитые округлые плечики и понимала, что кто-то или что-то в моем прошлом мешает мне взять его жизнь.

«Видимо, Каро права! – подумала я. – Я слишком долго пробыла обычным человеком!» И тут я внезапно вспомнила: его звали Артем!!! Я любила его, и хотела от него ребенка! Такого же мальчика как этот! Это воспоминание так потрясло меня, что я застыла точно громом убитая. Опомнилась я только, когда Саламандра дернула меня за рукав.

- Госпожа, так что же?!

- Нет, Карина! – сказала я, не отрывая взгляда от серых глаз мальчугана. – Ночной Ветер велит забирать детей, только если их родители тяжко согрешили. Родители этих детей уже сурово наказаны. Я вижу их муки. И я вижу руку Порядка в их судьбе.

- Но Чарамико! В твоей власти Хаос! – воскликнула Карина в великом изумлении. – Мы должны есть! Поменяй их судьбы!

- Рука Хаоса в том, что мы несем им избавление! – твердо сказала я. – Тецкатлипока уже наказал их родителей и их самих за те вины, что лежали на них с прошлых жизней! Их вина исчерпана!

Мальчишка, чутко прислушивался к непонятной речи, его глаза ожили и перебегали от лица к лицу. Я повернулась к застывшему истуканом негру.

- Открой камеру и приведи сюда девушку.

- Мы возьмем ее, госпожа? – с надеждой спросила Карина.

- Нет, – сказала я, борясь с подступающей дурнотой. – Нет, не ее, и замолчи сейчас же!

Карина сверкнула глазами и ее губы сжались. В ней разгоралось грозное пламя. Саламандра обиделась. Негр толкнул решетку и вывел девушку в белом. Похоже, это была та самая «Венера», которую должны были посвятить Сатане. Девчонка пошатывалась и в глазах ее плескалась паника. Я взялась за узкие плечи и легонько тряхнула ее.

- Так, слушай меня! – отчетливо произнесла я, ловя ускользающий взгляд расширенных зрачков.

Девчонка тряслась и никак не хотела «включаться». Я нетерпеливо кивнула Карине и та подошла, впившись взором в белую шею Венеры.

- Скажи ей, чтобы она взяла всех детей и вывела их через тот ход, что на том конце тюрьмы. Скажи ей, что единственный ее шанс – это довести всех малышей до ближайшего полицейского участка в этой вшивой стране!

Каро вяло переводила. В глазах девчонки не появилось ничего, кроме еще большего ужаса.

- Тфу, ты, дура какая! – вспылила я и с удовольствием влепила пощечину этой бледной амебе.

Девчонка вскрикнула и отшатнулась, хватаясь за щеку. В глазах появилось хоть какое-то подобие жизни.