Письмо Потомкам

– Я всё же рада, что ты с нами. У тебя необыкновенная судьба, человек!

– Каждый в этом мире рожден для необыкновенной судьбы. У каждого в мире есть своё предназначение… – мне почему-то вспомнился один человек в этот момент, старый индус, которого я повстречала однажды. Эти воспоминания были столь болезненны, что я переключила тему. – Рионн, почему Рао и ты хотели, чтобы я стала твоей ан’нари?

Госпожа прижалась сильнее, на её щеках выступил румянец. Минуту она молчала, слушая моё дыхание. Ледяная Рионн и пламенно-тёплая я… её бирюзовые одежды смешались с моим оранжевым платьем, подарив взору множество оттенков и тонов.

Чёрные пряди перепутались с моими каштановыми.

– Смотри, как красиво и гармонично они вместе лежат… – заметила Рионн, коснувшись волос. Словно единое существо. Рядом…

Она оборвалась на полутоне, не в силах выговорить.

– Я чувствую рядом с тобой защиту и силу, подобную той, что ощущала когда-то, находясь рядом с аорэ Святославом. То же самое тепло… Родственность. Рао долго выбирал мне именно взрослую женщину, потому как считал, что такая сможет заменить мне подругу и мать, которой у меня никогда не было. Несмотря на то, что у тебя был муж… Более взрослую гемму выбрать я не могла, чтобы не потерять наследие, а младше – не имело смысла. Все просто, Ульрианнашш.

Я коснулась её холодной рукой:

– Прости Кайна, он…

– Я знаю. Если бы я в самом начале доверилась Тому, кто ушел и не запуталась в чувствах, то могла бы опередить его. Хотя бы договориться. Но он такой… стремительный. Он всегда на шаг впереди меня, мой юный льорт Кайн шерн Альяринн. Я прекрасно понимаю его и потому прощаю.

В кованные двери постучали. Показалась маленькая головка Тамары. Она выглядела усталой, довольной и нашкодившей.

– Я жабыла! – прохрипела она от волнения и удовольствия она. – Когда мы к тебе побежали, нас же Кайн отправил! Он же тебя в библиотеке ждёт!

Я прыснула от смеха. Вот, доверь дело этому ребенку! Два часа он прождал меня, а маленькие плутовки, заглядевшись на свою бывшую гувернантку, совсем про это забыли. Или сделали вид, что забыли.

– Ну, пойдём к братику. – Посмеиваясь, взяла Тамару на руки и направилась с ней в библиотеку.

– Ульяна! – окрикнула льринни.

Я обернулась, посмотрев в её золотые глаза, наполненные любовью.

– У них теперь новый ширрах. – Сказала Рионн, улыбнувшись. – Ты больше не можешь их учить. Даже будучи одной из нас.

– Как?! – ошарашенно спросила я.

– Ты теперь будущая гемма… Притом, у тебя слишком много работы. Не забывай, Серафим ждёт в библиотеке.

– Я могу хотя бы преподавать ближний бой Марко? – получив одобрение, я улыбнулась благодарно Рионн и, взяв Тамару на руки, направилась к Кайну.

***

– Ты напугала Стефана? – спросила я у малышки по пути.

– Да! Он даже закричал и разлил какую-то штуку! И подпрыгнул! – похвасталось моё хулиганье.

– А как ты это сделала?

Тамара немного смутилась и еле прошипела, коверкая звуки:

– Я его кушнула в ногу. Больно…

Бедный Стефан. Представив его орущим, стряхивая маленькую Тами с ноги, я рассмеялась.

– И что, Стефан сказал на это?

– Вот… – застенчиво пробормотала малышка, накручивая тёмные кудряшки на пальчик. Какое-то мгновение она сомневалась, но затем вздохнула тяжело и… укусила моё ухо.

Я взвизгнула от боли и неожиданности, едва удержав на руках гемму-проказницу.

– А-та-та, Тами, отпусти! – пискнула я. Она ещё немного прикусила и довольно оторвалась, глядя на опухшее ухо.

– Вкусно кусать! – мурлыкнула она довольно, и спрыгнула с рук. – Кровь у тебя такая вкусная! Пока, Ульрианна!

Глядя убегающей и хохочушей малышке, мне впервые захотелось дать себе подзатыльника. Чему только детей учу?

Потирая ухо, я направилась в библиотеку.

***

Кайн был зол.

Очень зол.

Настолько, что из принципа теперь ждал меня, чтобы высказать всё, что он обо мне думает.

– Вы не пунктуальны! – воскликнул он, завидев меня на пороге.

– Зато красивая. – Отчего-то ответила я.

Кайн подавился словами, не ожидая подобного.

– Это нелогично. – Пробурчал он, кинув в меня книгой. Я увернулась от удара, поймав её с трудом, но пара страниц всё-таки вылетели. За что наследник и получил от Серафима, стоящего рядом, увесистым томом.

– За что? – потирая голову, прорычал мой несмышленый горе-жених. – Она же поймала!

Второй раз получив затрещину от безумно любящего книги архивариуса, Кайн виновато замолчал. Я села рядом.

Минут пять мы пялились в одну точку, я потирала ноющее ухо, а наследник – сотрясенную голову.

Ранки на мочке запеклись, оставив небольшой рубец от детских зубов. Не представляю, что с ногой Стефана. Я же хотела просто занять Тамару чем-то, чтобы не чувствовала себя обделенной, пока мы разбирались с Умой и её внезапным талантом.

Если бы я не провела с малышкой танец крови, то лежать мне с прокушенной шеей давно на теплых плитах…

– У нас новый ширрах. – Сказал Кайн.

– Я знаю. Рионн мне сказала. – Ответила печально я.

Тишина.

Лишь шорох страниц раздается эхом.

– Он хороший. Но ты лучше… – прошептал Кайн.

– Да-ааа? Странно слышать это от вас, ваше высочество. Он и для вас станет лучшим, как только заслужит доверие. Но, думаю, Анне и Веннэ он будет больше по нраву.

Наследник лишь улыбнулся:

– Они всё спорят, как подойти к тебе… Шифф разделили пополам, теперь они с тоской уходят к себе на ночь, видя, как малышня развлекается. Ума им даже заявила, что на их месте давно отправилась к тебе с повинной, потому что времени для игр остается теперь больше.

Мы дружно рассмеялись, даже Серафим и его помощники не могли скрыть улыбки.

– Зачем ты меня звал, Кайн?

Он достал папку, раскрыл её и протянул мне.

– Нашли для тебя. Ты можешь выбрать.

Я начала было разглядывать, но выронила из рук. Еле сдержав слёзы.

Залитые в пластины страницы древнего каталога свадебных платьев. Белых подвенечных одеяний, которые в Империи любовно копировали и передавали от дочери к дочери. Каким образом, это затерялось в глубинах архива, ума не приложу.

Я сжала губы, не в силах что-либо сказать.

Платья.

Смех.

Радость.

Свадебный букет.

Муж.

Супруг.

– Извините, мне дурно. – отложив папку в сторону, выдавила я и побежала к себе. Размазывая по лицу слёзы. Кайн что-то кричал мне вслед, не понимая, что могло вызвать такую бурную реакцию.

Что же вы все со мной делаете? Так, мимоходом, не понимая, что я закована в броню и таю в себе столько боли… А вы как дети пытаетесь снять ее с меня, оставить наедине с тем, от чего я прячусь.

Нужно было остаться в монастыре, жить среди камней и монахинь, их неспешной речи. Оставаться внутри себя, внутри возведенных стен. Не будить в себе память.

Не будить себя.

Я неслась в комнату, не обращая внимания на встречных. Сбивала их с ног, извиняясь и продолжая бег.

Бежала, а перед глазами стояло моё свадебное платье.

Так кажется, что я прожила недолгую жизнь. Воспоминания стояли бок о бок, и не проводили меж собой временные рамки. Я постоянно ныряла в их глубины, крича и корчась от боли.

Я грешна.

У меня столько грехов, липких поступков и действий…

The sinner in me.

Порой я ненавижу себя.

Порой мне себя жаль.

Только к чему эти все стенания?

Я зло ударила кулаком по стене, рыча на себя. Дыхание сбивчиво. Сердце стучит, сумасшедшая мышца…

Необходимо успокоиться. Ещё столько проблем впереди, которые необходимо решить. Я не вправе сейчас сомневаться в себе и собственных силах. От меня ждут многое.