Любовь сильнее Тьмы (СИ)

Догорал костёр, девушка не решалась оставить его на ночь. Конь продолжал бродить по поляне, и Арименэль знала, что её верный друг никуда не убежит.

Эллет легко залезла на дерево, среди ветвей было вполне уютной местечко, даже звёзды было прекрасно видно.

Арименэль закуталась в тёплый плащ и кое-как пристроилась так, что не смогла бы во сне упасть. Мысли все куда-то исчезли, глаза сами собой закрылись, и эльфийка быстро заснула, успев лишь вспомнить Моргомира да ещё раз взглянуть на небо.

Мы снова дышим разноцветьем трав

Под ясным взором золотой звезды.

Храни нас всех, не только тех, кто прав,

Храни от тьмы, от боли и беды.

Щебечут птицы, и смеётся дождь,

И так легко дарить друг другу мир.

Ты не желаешь верить и не ждёшь,

Что вновь Судьба придёт развлечься в тир.

Судья порой бывает слишком строг,

И это научило одному:

Есть Бог, предвечный, многоликий Бог,

Но часто мы взываем не к нему.

И вновь, и вновь, шагая за порог,

Улыбкою затеплив свой рассвет,

Молитву шепчем, пленники дорог:

“Храни нас всех, благая Элберет…”*

***

Дни то летели, то медленно текли, и Арименэль скоро потеряла счёт времени. Поначалу было непривычно, даже страшно, но девушка давно научилась преодолевать этот страх и слабость.

Столько раз в ужасе сжималось сердце перед перекрёстками дорог? Сколько раз тёмный лес закрывал солнце, а равнины тянулись будто бесконечно? Сколько раз мелькала в сердце неуверенность?

Арименэль оставалось лишь мысленно благодарить всех друзей, что научили её, как вести себя в путешествии. Она скучала по ним, безмерно скучала и часто украдкой вытирала слёзы. И вновь шла вперёд.

Всё чаще ветра становились неимоверно холодными. Листья облетели с деревьев, и часто трава становилась серебристой от инея.

А однажды Арименэль поняла, что должна отпустить Арлота обратно. Наступала зима, пусть и зима тёплая — то ли Йаванна смилостивилась над Средиземьем, то ли таким выдался этот год…

Эльфийка тогда спрыгнула на землю, перекинула через плечо котомку и обняла Арлота за шею.

— Спасибо тебе, mellon nin. Дальше я пойду одна.

Конь протестующе заржал, но эллет молча покачала головой. Она не могла рисковать своим другом. Тем более, они приближались к Эрегиону, где становилась не совсем безопасно.

— Возвращайся в Ривенделл, — тихо молвила девушка, — пусть не волнуются обо мне. Дорогу ты знаешь.

И Арлот понял, что хозяйка всё равно настоит на своём и нехотя направился назад. В скором времени силуэт коня исчез среди деревьев, и Арименэль, смахнув слёзы, направилась дальше.

Идти пешком оказалось гораздо труднее. Первое время ноги нещадно болели, ступни были стёрты в кровь, но эллет, стиснув зубы и запахнувшись в плащ, продолжала путь с мыслями о Моргомире. Это всё было ради него, и о этом эльфийка нисколько не жалела.

Она любила его, а значит просто должна была преодолеть все трудности.

Несколько раз Арименэль сбивалась с пути, блуждала по едва незаметным тропам. А затем, сидя у костра и пытаясь согреться, внимательно изучала карту. Ей удавалось найти верную дорогу, а значит путешествие продолжалось.

В скором времени пошёл первый снег, и засыпал землю, а после таял. Тонкий лёд сковал реки.

Сколько же всё-таки прошло времени? Несколько недель? Месяц? Или уже наступила зима?

Если же и правда шёл декабрь, то он был тёплым, многие ручью не замерзали, правда, вода была просто ледяной.

Один раз, смотря на своё отражение, Арименэль даже не узнала себя. Исхудавшее бледное лицо, казавшиеся слишком большими глаза… И уже отрастающие волосы до плеч.

Время действительно шло быстро. Всё чаще девушка замечала, что с востока практически всё время идут тёмные тучи.

Иногда проносились над головой большие тёмные стаи птиц, и эльфийка невольно чувствовала что-то недоброе, чью-то тёмную силу. Но самое страшное было ещё впереди.

Небо тогда была серым, хмурым. Иногда наползали тучи и моросил дождь. Арименэль осторожно шагала среди деревьев, беспокойно оглядываясь и держа руку на эфесе меча. Послышался тихий шорох, а потом чьё-то тихое рычание.

Эльфийка вздрогнула, но взяла себя в руки и осторожно выглянула из-за дерева. И похолодела от страха: прямо на поляне, сидя на огромном варге, был орк.

Крик ужаса чуть не вырвался из губ девушки, но она силой воли заставила себя замолчать.

Таких орков она ещё не видела, да и где это видано, чтобы посреди дня шастали эти монстры. На изрядно потрёпанных доспехах находилась полустёртая метка: белая длань, хотя обычно знаком служило Багровое Око.

Арименэль, судорожно цепляясь за меч, старалась припомнить, где же ещё была эта Белая Рука. И вспомнив, снова вздрогнула, на этот раз от удивления. Таком знаком часто пользовался Саруман, один из истари. Неужели он оказался предателем?..

И ещё птицы с Дунланда. Старый волшебник никогда бы не позволил слугам Зла пресечь границу его земель, будь на стороне Добра. Что же… Запад потерял ещё одного союзника, а — Гэндальф, светлый маг, тоже истари, — друга.

Арименэль дрожащими руками наложила стрелу на тетиву, даже поначалу не осознавая, что делает. Варг же настороженно повёл ухом и глухо заворчал.

Стрела со свистом пронеслась в воздухе, и орк упал как подкошенный. Но волколак тотчас же прыгнул, и его острые клыки щёлкнули в сантиметре от руки Арименэль.

Девушка отчаянно вскрикнула и кинулась в сторону. Неловко споткнулась и упала на землю, еле успев снова уклониться от разъярённого зверя, но длинные когти всё же сумели задеть ладонь.

Арименэль даже не вскрикнула, лишь выхватила меч, слепо пытаясь защититься. Нависший прямо над ней варг вдруг замер. Брызнула чёрная кровь, зверь рухнул на землю, жалобно заскул и, дёрнувшись в судороге, замер.

Эльфийка, тяжело дыша, пыталась сообразить, что же произошло. Но при взгляде на неподвижно лежащие тела варга и орка, и окровавленный меч на траве, пришло осознание, и от этой мысли девушка вздрогнула.

Она убила. Впервые оборвала чью-то жизнь, пусть и жизнь заклятых врагов.

Слёзы покатились по лицу, и Арименэль, всхлипнув, с немым ужасом уставилась на волколака. Ещё несколько секунд назад он был жив, а сейчас… Это создание Моргота, но она, Арименэль, сама, своими же руками, его убила. Девушка взглянула на покрытую блестящей чёрной кровью землю и вздрогнула. Капли крови медленно стекали по пожухлым травинкам и капали вниз, точно обыкновенная вода. Точно ничего страшного и не произошло, это просто дождь, а не кровь мёртвого существа, которое больше никогда не увидит этот мир…

Рыдания сдавили горло, и эльфийка спрятала лицо в ладонях. Одно дело видеть смерть, а совсем другое — нести её.

Но она же просто пыталась защититься. Рано или поздно этот миг всё равно наступил бы.

“Это война. В ней не будет пощады. Не жалей не о чём. Ты должна смириться и продолжать путь, не взирая ни на какие опасности. Не останавливайся из-за того, что тебе пришлось сражаться по-настоящему. Если не ты, то кто?..”

Прошло много времени, прежде чем девушка опомнилась. Словно во сне подобрала меч и стрелу. У ближайшего ручью вычистила их от чёрной крови и умылась сама, перевязав ободранную варгом ладонь левой руки.

В конце концов, Арименэль сама вызвалась когда-то учиться сражаться. Неужели не думала, что когда-нибудь ей придётся делать это всерьёз? Надо жить дальше и идти вперёд, как когда-то говорили все её друзья.

— Простите меня, — прошептала эллет, смотря на север, где находился Ривенделл, — это моя судьба. Я не вернусь.

Арименэль с горькой улыбкой направилась по еле заметной дороге. Вот вековые деревья расступились, и выглянувшее из-за туч солнце осветило земли Эрегиона.

Далеко впереди сверкали снежные верхушки гор, и грозный Карадрас возвышался над лесами и равнинами.

Путь продолжался.

Комментарий к Глава 19. Долог путь в чужих краях

*песня “Молитва к Элберет”.