Неприкасаемая (ЛП)

Вампир провёл льдом по её шее вниз к вздымающейся от возбуждения груди.

Сначала Мёрдок обвёл льдом напрягшиеся и молившие о внимании соски, так что Валькирия выгнула спину, встречая ледяную ласку. Так чувственно, так совершенно.

— Да, Мёрдок… умный вампир, — сейчас он использовал мозги, наслаждаясь девушкой и в то же время доставляя ей удовольствие.

Она сглотнула, когда он провёл льдом по ложбинке вниз прямо к пупку. Он дразнил её, но не спускался ниже; играл с ней и заставлял изгибаться, иногда совсем убирая лёд.

— Ты хочешь этого?

— Да!

— Как сильно ты хочешь? — он провёл кончиком льда вниз, пока не достиг её ноющего клитора.

— Пожалуйста, пожалуйста… — когда он начал водить льдом прямо по клитору, она стала задыхаться, а потом низко застонала.

— Моей женщине это нравится.

Казалось, он был полностью увлечён собственными действиями.

— О Боже, да!

Снова и снова он водил льдом вверх и вниз, каждый раз приближаясь всё ближе. Неровно дыша, она произнесла:

— Мёрдок, пожалуйста.

Он мягко коснулся льдом вульвы, заставив Валькирию закричать от блаженства. Молния пронзила небо.

Их взгляды встретились; он смотрел вопросительно.

— Да, сделай это! Войди в меня….

Он скользнул сосулькой внутрь. Она выгнулась, не сдерживая стонов. Холодно. Изысканно.

Ободрённый её ответом, он начал осторожно двигать льдом в её влагалище.

Её голова металась, пальцы в перчатках зарывались в снег. Её ещё никогда не заставлял кончить мужчина.

А сейчас я почти…

Он, казалось, дразнил её. Чтобы свести с ума от удовольствия.

Но сейчас в его собственном уме царил беспорядок, член в брюках содрогался, готовый к извержению.

— Не останавливайся… — она задвигала бёдрами, направляя сосульку глубже, и его собственные бёдра неукротимо задвигались в ответ.

Секс. Мне нужен секс. Хочу кончить в неё. Его желание подменить лёд членом было так сильно, что он подумал, что сам сойдёт с ума.

— Мёрдок, — простонала она, — я кончаю!

В момент оргазма её тело на мгновение застыло в такой непристойной позе, что он почувствовал пульсирование в члене.

Её крики привели его в бешенство. Впервые в жизни секс разрушал веками укрепившуюся за ним репутацию, что он всегда может доставить себе удовольствие.

Похоже, конец будет резким, незапланированным и грязным — он был готов кончить прямо в штаны.

Как только она, выдохшаяся, оттолкнула его руку, он произнёс:

— Теперь ты поможешь кончить мне, Невеста.

Он резко расстегнул молнию и взял член в руку, едва не взорвавшись. Он был вынужден туго сжать головку, чтобы сдержать семя.

— Ты хочешь?

Она выдохнула:

— О, да.

— Тогда погладь его, — он не узнал собственного рычащего голоса.

Пока он держал головку, она обхватила член пальцами, двинув рукой вверх и обратно.

— О, Боже, ещё!

На втором поглаживании он развёл колени, помогая ей. Его яички потяжелели, готовые к оргазму.

— Вот так…

На третьем поглаживании он убрал свою руку.

Горячее семя выплеснулось прямо в её кулак. Так дьявольски приятно… чувствовать… Зверский стон вырвался из груди, когда он увидел, что она, не останавливаясь, выжимает из него последнее, снова и снова выдавливая семя в снег.

Когда она окончательно освободила его от спермы, он повалился на спину, наспех убирая быстро охлаждающийся член в брюки.

Неспособный помочь себе, он повернулся набок и посмотрел на неё. В Даниэле, Ледяной деве, было столько огня…

Человек мог бы сжечь её.

Если я не буду осторожен, в один прекрасный момент я точно зациклюсь на женщине.

Он хвастался ей, что может заниматься сексом столько, сколько захочет — потому что он всегда мог. Но всего-то через несколько часов после этих слов он чуть не кончил прямо в штаны. Он сказал ей, что никогда не потеряет контроль — но из-за неё он чертовски быстро потерял контроль.

Она улыбалась, подглядывая за ним из-под ледяных ресничек.

— Ты, наверное, успеешь вернуться за моими вещами, прежде чем в Новом Орлеане рассветёт. Я оставила два чемодана в машине. Это красный Х6, припаркованный на углу Дофин и Сент-Филипп.

Она вновь была в прекрасном расположении духа, глаза сверкали, как кристаллы на её лице.

Выражение её лица напомнило ему, сколько надежды было в её взгляде этим утром. Он напрягся и отреагировал так же вяло, как и тогда.

Она почувствовала перемену, произошедшую в нём.

— Мёрдок, у нас соглашение.

Как она смогла изменить меня? Ему хотелось озадаченно почесать затылок. Я способен контролировать ситуации с женщинами.

— И как, по-твоему, ты сможешь жить здесь?

— Ты знаешь, что я не ем. Мне не нужна тёплая погода, да я и не хочу. Это идеальное место, — закончила она, тон стал безразличным. Она выглядела растерянной и смотрела вдаль.

— Хорошо, поступай, как знаешь, — он встал, застёгивая рубашку. — Хотя я не знаю, когда приду в следующий раз.

Она резко посмотрела на него. Ему показалось, что он заметил вспышку боли в её взгляде. Но вспышка исчезла так быстро, что он решил, что ему привиделось — особенно, когда она сказала:

— Вампир, после того, как принесёшь мои вещи, можешь уйти и не возвращаться вовсе.

С угрюмым видом он переместился в Квартал и нашёл её автомобиль именно там, где она сказала. Он переместился внутрь, чтобы забрать вещи.

Вернувшись на улицу с чемоданами в руках, он подумал про себя: «Боже, что я наделал?»

Глава 24

Когда он отправился за её вещами, Дани надела платье, а затем принялась изучать своё новоё убежище.

Мёрдок в некоторой степени благоустроил домик. Здесь был водопровод, электричество, канализация и установлен довольно новый генератор. Она нашла постельное бельё и полотенца.

В каждой из просторных комнат находились сохранившиеся с давних времён скульптуры, украшения, кладка, оказывавшиеся невосприимчивыми к холоду. А значит, это место идеально подходило Дани. Ей нужно было гнёздышко. По знаку зодиака ей полагалось вить себе гнёзда, и сопротивляться этому она не могла.

Прежде всего было необходимо… добавить сюда лёд.

Вернувшись с её чемоданами, Мёрдок неохотно показал Дани комнату для гостей, причём действуя так, будто делает большое одолжение, позволяя ей остаться здесь. Нельзя было не заметить немного безумного взгляда, когда он смотрел на нее и её чемоданы. Хотя Дани предполагала, что проявление холостяцкой паники будет более сильным, — учитывая то, как долго он жил один.

— В твоих безразмерных чемоданах есть что-нибудь, на чём можно записать мой номер? — спросил он.

— Да, но ты можешь просто сказать мне. Я запомню.

Продиктовав последнюю цифру, он поспешно добавил:

— Но имей в виду, что я буду крайне занят делами в ордене и охотой на Иво.

Она приняла непроницаемое выражение лица.

— Конечно, я понимаю.

Но понимала ли она? Будь она честна, она бы осознала, что глубоко внутри надеялась убедить его остаться здесь, с ней.

Чего, к сожалению, не случилось. В любом случае, у неё всё ещё оставалось это превосходное место, чтобы в безопасности укрыться здесь — вот, что действительно шло в расчёт. Если он не хотел испытать больше изысканных удовольствий из тех, что они только что разделили, это были его проблемы.

А значит, и мои тоже…

— Тогда, прощай, — сказал он, переместившись до того, как она успела что-нибудь ответить.

Оставшись одна, Дани по обыкновению пожала плечами, будто этот поступок не задел её. Но обманывать его было проще, чем саму себя. Оставляя без внимания острую боль в сердце, она продолжила убираться, представляя, что пройдёт много дней, прежде чем она вновь увидит его…

Несколько часов спустя она легла на не застеленную кровать в хозяйской спальне, отказавшись оставаться в той маленькой комнате для гостей. Дул восхитительный холодный ветер, проникая через двери и окна, которые она открыла навстречу морозной ночи.