Сирень из прошлого (СИ)

— Я ничего не говорил, Дарлинг. И тебе следовало бы поменьше пытаться выпытать информацию обо мне, — на этих словах Пэн с оттенком прежней весёлости повернул к ней голову и увидел, как та зарделась от смущения. — Ничего не выйдет. Это глупая трата подаренной тебе временной свободы. На твоём бы месте я бы лучше замолчал.

А вот это было неправдой. Венди действительно ощущала непередаваемое блаженство, вдыхая тропический воздух, который, впрочем, был таким же и в клетке, но сейчас он был по-особенному приятен и свеж, ступая по траве, казавшейся ещё сочнее в местах проблеска тёплого солнца, что ранее так нещадно жарило и встречаясь с ветром, заставляющим её теперь причёсанные локоны волос трепетать.

— Если это моя свобода, то почему выбираешь путь ты, а не я? — спустя пару секунд недовольно задала вопрос, надеясь, что теперь Питер одумается и позволит ей идти без указки.

— Потому что тебе не следует знать точную дорогу к побережью. Я доведу тебя до одного места, а там ты можешь идти, куда вздумается. Или у тебя страх заблудиться? — в своей обычной манере подняв брови, Питер улыбнулся краем губ.

На самом деле, она чувствовала, как постепенно появляется усталость, и боль от веток становится сильнее. Её начинали беспокоить эти «догонялки». Питер был намного выше Венди, поэтому ему не составляло труда преодолевать километры быстрее. А девушке оставалось то переходить на бег, то резко останавливаться, чтобы случайно не врезаться в парня.

— А помедленнее нельзя? — в отчаянии спросила Дарлинг, учащённо дыша. Может, в любое другое время ей было бы и легко идти так быстро, но сейчас, после этого плена, всё становится гораздо сложнее.

— Нет.

Ну конечно. Чего она ещё от него ожидала?

Решив не злить его, Венди замолчала и с особой сосредоточенностью вглядывалась в траву, которая, по мере их продвижения, начинала редеть, уступая мелким камням и песку. А ведь так легко можно наткнуться и на змей… Кто знает, какие существа населяют этот остров? Питер бы мог просветить её, но девушка по-прежнему сомневалась насчёт его дружелюбия. После того, как он ловко провёл её с Бэлфаером, и она фактически по доброй воле согласилась идти к месту своего заточения, трудно снова поверить в Пэна. Мама, вероятно, попыталась бы убедить дочь не терять надежды и понять мотивы юноши, а вот папа же, известный своей строгостью и сомнениям к незнакомым людям, только с укором обвинил бы её в наивности. Однако это лишь предположения Венди, и больше ничего. Ей не удастся в ближайшее время узнать мнение родителей, потому что их здесь нет. Другой, такой родной мир кажется теперь далёким и скрытым незримым туманом, мешающим проникнуть или хотя бы найти свой дом.

Что если она правда больше никогда не увидит свою семью? Девушка уже ничего не знает. Пэн может с лёгкостью обманывать её по поводу братьев, и Майкл с Джоном, быть может, сейчас тоскуют по сестре дома, а не рыская неизвестно где ради её освобождения. Но тогда получается… Венди только зря держится?

— Дарлинг, осталось совсем немного. — Питер, раздвигая мешающиеся лианы, приостановился и посмотрел в её сторону. Их взгляды встретились. — И прекрати так на меня смотреть.

— Как? — изо рта вырвался какой-то хрип. Она прокашлялась, но в голове были подозрения, что причина была не в нескольких минутах молчания, а в эмоциях. Похоже, собственные мысли имеют огромную силу. — Я нормально на тебя смотрю.

Где-то вдалеке послышалось щебетание птиц и звук крыльев. Как же порой природа, в отличие от человека, бывает беспечна… Удивительно.

— Нет, — парень продолжил путь, но Венди могла поклясться, что, перед тем как повернуться к ней спиной, он как-то раздраженно улыбнулся. — Это был взгляд, передающий ненависть, ярость и отчаяние. Уж не задумала ли ты попробовать меня убить, милая?

Та не нашлась, что ответить, поскольку замечание о собственном взгляде было и для неё новостью. Неужели всё было действительно так, как описал Питер? В ней ведь никогда не было ненависти… до острова. Неверлэнд меняет людей — это девушка поняла ещё давно, но относить себя к этим людям она не была готова.

— Вряд ли в этом мире у меня получится сделать это, — после продолжительной паузы едко произнесла Дарлинг, практически наслаждаясь свободой слова. Ведь Пэн не говорил о конкретной свободе, ведь так?

— Верно. Но… — тон его голоса изменился, и подросток резко развернулся к ней и рассмеялся, когда Венди врезалась в него, а затем по инерции упала на землю. В этот раз, судя по всему, Питер и не думал ловить девчонку. — Ты всё равно попытаешься, рано или поздно.

Морщась от лёгкой боли в позвоночнике, Дарлинг, стиснув зубы, медленно присела, отряхивая свою длинную белую сорочку от грязи. Раздражение усиливалось, и потребовались усилия для того, чтобы не высказать ему всё, что она думает. Признаться, эта идея была настолько соблазнительной, что, резко поднявшись, девушка не выдержала:

— Ты хочешь спровоцировать меня? Прекрасно!

И, размахнувшись, оставила красный след на щеке Питера. В её глазах отразилось торжество и радость, что и ему можно причинить боль. Значит, смерть тоже возможна, что бы он там не говорил.

— Я долго ждал этого, — даже не пошатнувшись, словно удар девушки был для него не более, чем пустяк, Питер холодно улыбнулся. — Вы, люди, никогда не верите моим словам, пока сами не попробуете.

И, с усмешкой наблюдая за её реакцией, провёл рукой над местом пощёчины: с чрезвычайной скоростью на щеке исчез красный след от ладони, и на месте него была снова безупречная кожа.

— Надеюсь, теперь ты убедилась, что лучше не пытаться? — на удивление мягко спросил Питер, легко похлопав застывшую Венди по плечу, будто они были друзьями, у которых возник спор. — Не в моих принципах лгать, так что… Будь у тебя возможность меня убить, ты бы всё равно не сделала это.

— С превеликим удовольствием! — шумно выдохнув, Дарлинг, что не было ей присуще, сделала шаг к нему навстречу, и теперь они почти почти соприкасались руками.

— Нет, — покачав головой, со скучающим видом осмотрел ту с ног до головы, как если бы впервые увидел её. — Очень мала вероятность. Я бы сказал, она вообще отсутствует. Ты способна лишь на такие девчачьи пощёчины, да и то, в момент сильной ярости. Ты никому не причинишь вреда.

Её злило то, что он так думает. Её злила его уверенность и в то же время беспечность.

Венди уж не помнила, в какой момент руки машинально сжались в кулаки. Но зато эти зелёные глаза запомнились в мельчайших подробностях. Зелёные, как всё вокруг. Зелёные, как сама жизнь. Но они не выражали никаких хороших чувств — был только холод, вечная усмешка и радость после очередной игры над новой игрушкой. Контраст цвета и отражения души был столь резким, что она не сразу привыкла к нему. Вот если бы у Пэна глаза были, скажем, серыми… Да, именно серыми, то всё было бы иначе.

— Девчачьи пощёчины? — прищурившись, Венди пристально посмотрела на него, пытаясь не обращать больше внимания на цвет глаз. Даже странно, что она не чувствует страха, находясь так близко с ним. — Готова поспорить, ты сказал так лишь из-за моей принадлежности к женскому полу. Вот только…

Дарлинг, до этого говорившая жёстко, вдруг запнулась. Она совершенно не знала, как подать себя так, чтобы Пэн больше не сомневался в её способности совершить что-то плохое.

— И? — закатил глаза, показывая, что ему начинает надоедать её болтовня. — Придумывай быстрее, Венди, или я прямо сейчас отправлю тебя в клетку.

Придумывать?! Значит, по его мнению, все её слова — только слова и не больше?

Можно было, конечно, буркнуть что-то невразумительное и попросить его идти дальше, тем самым признавая своё поражение, а можно… Что? Должна же быть какая-то крошечная зацепка, подсказка! Ей вовсе не хочется проиграть и в этот раз. Питер обвёл её вокруг пальца дважды по её прибытию в Неверлэнд. Так почему же нельзя, как и он, поиграть со словами ради сладкой победы?

— Ты прав, — проговорила Венди и покорно отошла от него. — Я не способна.