Abyssus abyssum (СИ)

И вот теперь старик храпел в своей спальне, а Мартин, легко преодолев расстояние до невысокого окна, во все глаза смотрел на очень изменившуюся, как ему показалось Кристабель.

- Ты…

- Я в ожидании, - прикрыла она глаза, пряча улыбку.

“В ожидании” - так она сказала. Не в тягости - в ожидании. И вот это оказалось уязвимым местом, думал Мартин, все равно что плохо заклепанная брешь в нагруднике.

- Никак, скачет кто-то, - услышал Мартин и прищурился. Из-за холма вывернул всадник. И очень скоро Мартин и остальные узнали в нем Пепито Лопеса, который пропал после прошлой стычки с Борджиа.

- Сеньор Бланко! - заверещал было Пепито, спешиваясь. И тут же перешел на полушепот. - Сбежал я! Держали нас с Гонсалво в самом пекле. Думали Гонсалво послать к его сиятельству графу с предложением сдаваться, ну и меня с ним заодно держали.

Уж конечно, такого охламона как Пепито, Чезаре Борджиа никогда бы не послал, подумал Мартин.

- А герцог-то меня сразу заприметил, еще в Олите, - продолжал тараторить Пепито. - Как глянет… Господи помилуй, я будто голый перед ним. Самая что ни на есть мерзость. Перепугался я, не приведи Господь - глаза у него как уголья, так и горят, вот не вру. Как есть сам сатана! И смотрит на меня. Испугался я, что он меня нечистым манером использует…

- А коня где достал? - прошипел потерявший терпение Мартин.

- Дак стоял оседланный, еле привязанный. Я вижу, что герцог советоваться стал с остальными, на меня смотреть бросил. Задом-задом да и ходу! В седле-то я крепок.

- О чем же он советовался? - буркнул Мартин. Про товарища парень даже не помянул, подумал он.

- Да что часть-то, небольшой отряд, пошел к Азуэло, севером. Чтоб замок, значит, занять…

Азуэло!

Граф вытребовал у Арнольфини всех его людей, даже Стефано Арнольфини принужден был вступить в войско графа, и защищать замок некому. Некому! Женщины, старик капеллан да человек пять слуг, которые с удовольствием поживятся хозяйским добром.

- Обойти его сиятельство… с севера… Чтобы прямиком на Вьяну, - сквозь зубы пробормотал Мартин, почти не думая ни о графе, ни о Вьяне. Собравшиеся сержанты молчали.

- Его сиятельство велел тут быть, - сказал, наконец, один из сержантов. Пепито он, судя по всему, не поверил. - Сигнала ждать.

- Ты остаешься за старшего, - кивнул ему Мартин. Слова сержанта его немного отрезвили. - Я беру первый десяток и скачу к Азуэло. С этого, - он махнул на побледневшего Пепито, - глаз не спускать. И с дороги.

Что рассказать тебе, терпеливый мой слушатель, о том, как Мартин летел меж холмов, как нахлестывал коня, спеша к замку Азуэло. О нет, никакого пылкого влюбленного не было и в помине - так волк летит навстречу другому волку, посягнувшему на его стаю.

Скоро смеркалось. Если замок атакуют - он увидит огни, увидит еще издали. Он молился - Господу Иисусу, Богородице и всем святым, которых мог припомнить, чтобы не увидеть огней.

Но у замка действительно полыхали не менее трех костров. Отослав одного из солдат к графу, Мартин пришпорил коня и выхватил меч… И остановился шагах в ста от замка - не найдя и следа врагов. Вот замок, темная махина, на которую спускался вечер. Костры. Всего лишь три больших костра - и никого возле них. Горели большие пирамиды сухих оливковых ветвей и хвороста, сложенные и подожженные, несомненно, умелой рукой. Его одурачили. Одурачили! Мартин расхохотался - несмотря ни на что, он чувствовал такое облегчение, будто его собирались казнить, уже подвели к виселице, поставили под петлю, и вдруг пришел приказ о помиловании.

Наверное, он подскакал бы к самим воротам, затарабанил бы в них. Замок никто не штурмовал, отчетливо понял он. И не собирался штурмовать. Негодяй Пепито…

И только сейчас Мартин увидел, что был один. Десяток кавалеристов, которых он взял с собой, бесследно исчезли. Они не последовали за ним, когда Мартин увидел костры. Они сочли за благо отступить. И Мартин расхохотался еще громче.

Обратные пятнадцать миль он ехал гораздо медленнее - его рыжий выносливостью не отличался, а отдохнуть не успел. Едва не вслух Мартин честил самыми грязными ругательствами и Пепито, и сбежавших кавалеристов, и весь женский род.

На землю давно успела спуститься ясная лунная ночь, когда он почти шагом въехал на холм, за которым должен был стоять его отряд. И вот тут Мартин замер, едва удерживая яростный вопль. Стоны умирающих, всхлипывания, мольбы и проклятия, сливавшиеся в невнятный негромкий гул, гарь и смрад… Мертво было между холмами. Мертво и смрадно было и дальше. Все было кончено за то время, пока он скакал к замку и почти шагом ехал обратно. Словно нарочно Пепито выманивал его именно тогда, когда Борджиа готовился к атаке.

Ни костров, ни остатков лагеря. Уцелевшие, должно быть, ушли ко Вьяне.

- Те, кто остался, ушли во Вьяну, - услышал Мартин. Словно ответили на его мысли. Лица человека, стоявшего в тени росшей на холме оливы, он не видел, но голос узнал сразу. Гибкий низковатый голос, который мог быть и грубым, и бархатным, почти ласкающим. Только безумец мог дожидаться его здесь; безумец - или вот этот человек. Чезаре Борджиа.

Человек выступил из тени, и лунный свет упал на его одежду, Мартин узнал черненый нагрудник того, кто едва не помешал ему выволочь из боя раненого де Бомона-младшего. Но на сей раз на Эль Валентино не было шлема - и потянувшаяся было к мечу рука Мартина опустилась.

- Я благодарю вас за псов, дон Мартин де Бланко, - начал Борджиа, и Мартин едва не вскрикнул от изумления - как чертов каталан догадался, что записка была именно от него?

Эль Валентино обезоруживающе улыбнулся, сверкнули в темной аккуратно подстриженной бородке белые зубы.

- Я хочу предложить вам должность капитана… Моего капитана. Это для начала, и очень солидное вознаграждение, - сказал он. - Вьяна будет взята - не завтра, так через месяц. Де Бомона обвинят в измене королю Наварры, и ему очень повезет, если его просто обезглавят.

Граф жив и на свободе, подумал Мартин.

- В конце концов, вы живы сегодня, благодаря мне, дон Мартин, - как бы между прочим, заметил герцог и улыбнулся шире. Мартин заскрипел зубами. - Нет, я не перекупал вашего мальчишку, он вполне предан вам. Достаточно было слегка напугать его, - взгляд Эль Валентино сделался вдруг таким мягким и ласкающим, будто Мартин был женщиной, которую герцог вожделел. - Вот так.

Против воли Мартин усмехнулся. И тут же оборвал усмешку - этот план Борджиа с ясностью доказывал, что каталан прекрасно знал о том, что Мартин непременно бросится к Азуэло, пренебрегая приказом и здравым смыслом.

- Вы умны, отважны и осторожны, - словно стараясь успокоить Мартина, продолжал Борджиа. - Я это ценю. После Наварры я намереваюсь вернуться в Италию, чтобы отвоевать свои земли. Видите, я с вами вполне откровенен. Присоединяйтесь. У нас с вами много общего. Что вам этот граф-наемник?

И правда, граф-наемник - Мартин в душе полностью согласился с таким определением для свого патрона. Очень хотелось ответить герцогу согласием. От Борджиа шла та веселая и захватывающая яростная волна, которую Мартин знал. Так пахнет человеческая удача. Но сейчас он не мог…

- Я желал бы ответить согласием, ваша светлость, - хрипло начал он. Луна скрылась за тонкое облако, и лицо Борджиа потемнело. - Но есть некоторые обстоятельства… Не могу, ваша светлость, - почти прошептал он.

- Чезаре, - голос Борджиа чуть дрогнул, и Мартин вдруг понял, что именно такого ответа Эль Валентино от него и ждал. - Зови меня Чезаре.

Он будто сбросил одеяние владетельного сеньора, не потеряв ни горделивой осанки, ни выражения силы во взгляде.

- Чезаре, - послушно повторил Мартин.

- Короли, владетельные сеньоры - как старые разбогатевшие шлюхи, - сказал Чезаре другим тоном. Голос его стал глуше. - Старые кокетки, которым нужны молодые горячие мужчины, чтобы поддерживать в них силу и страсть. Сперва они дают деньги и шепчут о любви. А потом продают тебя.