Факультет защитной магии. Силуэт в сумерках (СИ)

общем-то, занял место Рейна. Отвратительное зрелище каждый раз заставляло меня невольно морщиться, быстро отводя взгляд. Парень явно получил, чего хотел и теперь вовсю этим наслаждался. Грешным делом, на какой-то миг мне даже захотелось подойти и задать ему прямой вопрос, но от этой глупости я себя удержала. Орено явно был связан с организаторами всей истории. Поняли ли они, что он раскрыт? Должны были. Так что раз до сих пор не избавились, либо он играл важную роль, либо кто-то его надёжно прикрывал. В любом случае, лезть к нему чревато. Следующей парой был семинар, и прошёл он спокойно. Арбос, аспирант, которой его вёл, сам ещё без конспекта путался в формулах, так что и студентам не мешал при надобности заглядывать в записи. Компания во главе с Орено эту пару дружно прогуляла. А потом мы вернулись к профессору Лирсу. Тот неожиданно задержался на добрых десять минут. Явился взвинченный и раздражённый, хлопнул на стол пачку листков с нашими работами и велел Тулеку их нам раздать. Это было странно, обычно на проверку у Лирса уходила неделя, не меньше. -- Посмотрите и вернёте в конце пары, -- выпалил профессор, резко развернулся к доске и принялся писать формулу, о которой собирался рассказывать. Получив свой листок, я увидела в точности то, чего и ожидала: тройку и целую кучу гневных правок и указаний на недостатки ответов. Лирс всегда так делал. А в конце присовокуплял ещё и свое честное и обыкновенно крайне нелестное мнение об умственных способностях автора работы. Вот его я всегда читала с некоторой опаской, хотя всерьёз мне доставалось редко. Но сейчас был тот самый редкий случай, когда у Лирса имелись причины пройтись по мне от всей души. Развернув листок, я пробежала взглядом последнее замечание и обратилась к тому самому резюме. Прочитала его, захлопнула листок, сжав его между ладонями, потом зачем-то сунула под тетрадку и тупо уставилась профессору в спину. Ничего не поняла. Совсем ничего. Абсолютно. "Я могу помочь. После следующей пары в туалете второго этажа". Вот что Лирс написал мне вместо своего обычного перечня диагнозов. Вытащив листок из-под тетрадки, я перечитала ещё и ещё раз. Нет, мне не приглючилось. До конца этой и всю следующую пару я просидела как на иголках, не в силах заставить себя слушать лекцию. Бездумно водила ручкой по странице тетради, вместо конспекта заполняя её абстрактными художествами, и пыталась понять, какой ещё неожиданный поворот может сделать эта тёмная история. Да какая именно история хотя бы? Теоретически Лирс мог знать что-то и о Декаре. Раньше молчал, потому что всё равно было, а теперь вот решил помочь мне. Чушь. С чего вдруг такой аттракцион неслыханной щедрости? Этот тип никогда меня не любил, не только не скрывал своей неприязни, но и всячески её демонстрировал. К долгожданному звонку на перерыв я окончательно устала строить догадки, и, махнув на всё рукой, направилась на второй этаж. В туалет пошла не сразу, сначала с минуту поизучала информационный стенд возле деканата. В конце концов, я неделю пропустила, надо же было выяснить, появились ли какие важные новости. Никаса я поблизости не заметила, но Макс следовал за мной постоянно, хоть и соблюдал дистанцию. Подмигнув ему, я открыла дверь в туалет и выразительно на неё посмотрела. Парень скривился и отвернулся, демонстрируя обиду на мой намёк. Конечно же он не собирался идти за мной и туда. Зря, кстати, смущался. Туалет на втором этаже примечателен был тем, что помещение с умывальниками в нём было общим, только оттуда уже вели две двери к кабинкам: левая для мальчиков, правая для девочек. Собственно, этим своим общим помещением туалет был не только примечателен, но даже и знаменит. Именно тут чаще всего разыгрывались личные драмы, а также проводились внеочередные конкурсы мокрых футболок, причёсок и всего остального. Здесь же круглый год бессовестно курили, пользуясь хронической неисправностью пожарной сигнализации, причины которой тайной были исключительно для технической службы университета. Именно этим и занимался профессор Лирс, когда я вошла -- задумчиво курил, глядя на исправно мигающий, но однозначно неисправный датчик дыма на потолке, и стряхивая пепел в раковину. --Приятель твой сюда не сунется? -- поинтересовался он вполголоса, так и не удостоив меня взглядом. -- Не думаю, --спокойно ответила я, подходя к зеркалу и принимаясь изучать свои брови.-- Но если можно, давайте не затягивать. Как я успела узнать по пути в универ, Макс магом не был. Следовательно, не учился здесь и об особенности этого туалета знать не мог. А своё нежелание соваться в комнату для девочек продемонстрировал более чем внятно.Но Никас, к сожалению, или к счастью, как знать, был боевым магом. Если он вдруг решит присоединиться к товарищу, и узнает, что я зашла в приснознаменитый туалет, как знать, что будет дальше. Может, решат проверить, как я тут. А ещё могла случиться и более простая неприятность. Из-за частых и неожиданных дождей и прочих магических шуточек обычно студенты предпочитали сюда лишний раз не соваться, так что сейчас мы с Лирсом были наедине. Но всё-таки народ тут бывал, иначе для кого бы все представления и сюрпризы вообще устраивались? Что если и сейчас какому-нибудь парню придёт в голову заглянуть сюда по делу или по нужде? Макс, чего доброго, решит, что юноша в женский туалет направился по мою душу. А зачем бы ещё, спрашивается? И что будет дальше? Догонит парня и хорошо если сначала имя спросит, а не сразу шею ему свернёт. -- Вчера вечером в баре "Пьяный мельник" я видел Кристофа Сайкса, -- сказал профессор, потушив сигарету под струёй воды из крана и метко бросив окурок в мусорку. -- Ты не знаешь, кто это, тебе и не надо. А вот граф Марино знает. И ему, думаю, эти сведения очень пригодятся. Полагаю, ты сумеешь ему их передать. -- А почему сами не скажете? -- немного удивилась я, роясь в сумке в поисках бальзама для губ. -- За мной наверняка следят, -- скривился Лирс, направляясь к кабинкам. -- А у тебя может получиться. Хотя тоже не факт. Так что будь крайне осторожна. -- Подождите! -- пискнула я, заставив его остановиться, но не обернуться. -- Вы не знаете, зачем дарить профессору Джоргас нарциссы? Сама не знаю, зачем сунулась с этим вопросом. Так, выстрел в темноту, наудачу. Лирс что-то знал, это очевидно. Но делиться со мной подробностями определённо не собирался, и даже не потому, что я его не очень вежливо поторопила. Значит, мог знать и о том, связана ли с этой историей Джоргас. -- Разве что позлить старую грымзу, -- пожал плечами профессор. Дверь за ним закрылась с тихим скрипом. Я бросила поиски бальзама и пошла к выходу, пытаясь переварить услышанное.Лирс-то какое мог ко всему этому иметь отношение?Какое-то, очевидно, имел, раз даже слежку за собой подозревал. Ещё один, чтоб его, кусок головоломки, совершенно никуда не подходящий! Лирс преподавал противоиллюзионную магию и схемотехнику вот уже пятнадцать лет. И, насколько мне было известно, ни в каких других областях не отметился. А ещё отличался исключительной пунктуальностью, сегодня на моей памяти он опоздал к началу лекции всего раз третий или четвёртый. Собственно, ничего больше я о нём не знала. По пути на последнюю пару мне в голову пришло одно довольно занятное соображение. Карл Орено рассказал мне тогда историю о ссоре явно чтобы помочь поверить в виновность Рейна. Вряд ли предполагалось, что мы с Рейном в итоге станем обсуждать этот момент. Получается, причастность Орено должна была остаться тайной. Соображение это, честно сказать, не давало ровным счётом ничего. Так, мелочь. Возможно, совсем и не существенная. А может, и наоборот. Может, это ошибка врага, которой можно воспользоваться. Мы почему-то упёрлись в то, что единственная ниточка, ведущая к заказчику -- таинственный посредник. Но ведь был ещё и Карл Орено. Правда, непонятно было, как к нему подступиться. Заниматься этим следовало уж точно не мне. И раз граф ещё не взял этого парня за горло, значит, пока у него нет такой возможности. Так что и мне лучше озаботиться тем, как передать ему информацию от Лирса. Идеи с телефонным звонком и электронной почтой я отмела сразу. Если уж следят за Лирсом, то и за мной, наверняка, тоже. Значит, первое прослушивают, а второе -- просматривают. Оставалась только личная встреча. Лирс, надо полагать, не без причины выбрал именно её, и мне, пожалуй, стоит поступить так же. Что такого, в конце концов? Может, я новостями о Рейне хочу поинтересоваться. Или о матери своей поговорить. Отсидев последнюю пару, я направилась на кафедру универсальных магических структур, узнать насчёт профессора Джоргас. Секретарь меня не особо порадовала, сегодня старой ведьмы на работе не было. Невеликая, в общем, потеря, завтра она в любом случае должна была читать нам лекцию третьей парой. Ещё вечер можно будет подумать над загадкой. -- Домой или по магазинам? -- с лукавым прищуром осведомился Никас, когда я села в машину. -- К дому Марино, -- устало попросила я. -- Хозяин... -- Я буквально на пару слов, потом сразу домой. -- Ладно, -- согласился Никас, заводя машину. В дороге я всё-таки позвонила. Спросила, есть ли новости о Рейне, с облегчением услышала, что он жив и здоров, и поинтересовалась, могу ли заглянуть, чтобы задать пару вопросов о маме. Специально поинтересовалась, очень надеясь, что сойду за наивную юную дурочку, ставящую собственное любопытство превыше всего на свете. Встретила меня снова Марта. Не сказав ни слова, порывисто обняла, но тут же отстранилась, чтобы осмотреть меня с ног до головы. И только убедившись, что с виду я вполне цела, заговорила. Дурой назвала. Я как-то и не удивилась. -- Он тебе ничего не сделал? -- спросила Марта уже на крыльце. -- Пальцем не тронул, -- отозвалась я. -- Ты только осторожно, -- вздохнула женщина. Графа в холле не было, на диване сидела только леди Глория, погруженная в вышивку. Не переставая орудовать иголкой, она взглядом пригласила меня присесть и наливать себе чаю. Я приглашение приняла, всегда любила хороший чай, но редко удавалось им насладиться. -- Ты ведь не о матери пришла поговорить? Вопрос графа застал меня с чашкой в руках. От неожиданности я чуть не выплеснула горячий напиток себе на колени. Всегда подозревала, что мой актёрский талант оставляет желать лучшего, но не думала, что раскусят меня настолько быстро и запросто. -- С чего вы решили? -- пискнула я, пристраивая чашку на стол. -- Ты ведь умная девочка, не стала бы так спешить ради этого. -- Профессор Лирс просил вам передать, что вчера вечером в баре "Пьяный мельник" он видел Кристофа Сайкса, -- выпалила я, решив не затягивать разговор. Осколки тонкого фарфора брызнули по каменному полу. По светлой обивке дивана и голубому подолу платья леди Глории расплылось тёмное пятно. Марта ахнула, опускаясь в кресло у окна. -- Так он всё-таки жив, -- задумчиво проговорил граф. -- Как интересно. -- Кто он такой? -- не удержалась я. -- Долгая история, -- пробормотала леди Глория, уставившись на своё испорченное платье. -- Я бы послушала, -- решила обнаглеть я. -- В другой раз, -- немного извиняющимся тоном ответил граф. -- Сейчас тебе лучше вернуться. -- В другой раз, -- повторила я эхом. -- Я запомню. Кстати, хотела ещё спросить, почему вы не возьмётесь за Карла Орено. Он совершенно точно причастен к этой истории. -- Мы знаем, -- кивнула леди Глория. -- Просто пока не придумали, как с ним... побеседовать. Я допила последний глоток чая, поставила чашку обратно на стол и встала. Не могла отделаться от разочарования. Очень надеялась, что мне объяснят смысл сообщения Лирса, но осталась ни с чем. Только с так и не разгаданной загадкой Джоргас и нарциссов. * * * В поисках проклятых нарциссов пришлось объехать целую дюжину цветочных магазинов. Никас с Максом не протестовали, таскаясь за мной, но лица у них всю дорогу были очень выразительными. Они явно решили, что я спятила. Я и сама понимала, что на дворе почти зима, и для нарциссов мягко говоря не сезон, к тому же особо популярными эти цветы никогда не были. Но все мои попытки отыскать в загадке Рейна какой-то смысл провалились. Осталось только выполнить просьбу буквально. Всё-таки я их нашла. С трудом отбилась от флориста, предлагавшего непременно добавить к ним целый стог всяческого сена и орхидею в придачу, как главную изюминку букета, заполучила свой простенький свёрток с пятью цветками и поехала, наконец, в универ. На первую пару, разумеется, со всей этой беготнёй не успела, пришла уже к середине. В аудиторию даже соваться не стала, вместо этого отправилась в кафетерий. И кофе хотелось, и мелькнула мысль самой попробовать выяснить, кто такой этот Кристоф Сайкс. Правда, устроившись с чашкой за столиком, я поразмыслила и решила не рисковать. Если за мной всё-таки следят, могут и обнаружить мой интерес к этому персонажу. И неизвестно, к чему это приведёт. За этими невесёлыми размышлениями меня и застал Нирин, нахально подсевший за мой столик. Макс начал было подниматься на ноги, но я жестом показала, что всё в порядке. Нирин, заметивший, кому я машу, криво улыбнулся и заметил: -- Рефератами ты, видимо, больше не занимаешься. -- Пока нет, -- развела руками я. -- Извини. Обратись к Тулеку из моей группы, он вроде бы относительно свободен. -- Спасибо за наводку, -- кивнул парень, вытаскивая из сумки планшет. -- Номерок его не продиктуешь заодно? -- Записывай, -- покладисто согласилась я. Пока Нирин тыкал пальцем в экран, записывая мобильный Тулека, я не без интереса разглядывала его дорогую, редкую пока игрушку. В руках такую держать мне ещё не доводилось, но я знала, что с неё, как и с телефона, можно выходить в сеть. Решение созрело мгновенно. -- Не окажешь одну небольшую услугу по старой дружбе? -- попросила я, когда номер был записан. -- Не вопрос, -- улыбнулся Нирин. -- Чем помочь? -- Одолжи свой планшет на четверть часика. Глава 12 Разобралась с технической новинкой я без особого труда. От телефона она отличалась практически только размерами -- на таком экране просматривать странички было не в пример удобнее. Пока я этим занималась, Нирин тактично молчал и ел творожную запеканку, вроде бы составляя мне компанию за завтраком. Он даже и для меня принёс булочку с изюмом, но мне было не до еды. Кристоф Сайкс оказался личностью небезызвестной, хотя в том, что мне о нём слышать не доводилось, не было ничего особенно удивительного. Он был художником с довольно специфическим взглядом на искусство, и по официальной версии погиб в результате несчастного случая во время одной из своих... выставок. Случалось это как раз в год моего рождения. Судя по всему, официальная версия была... не вполне верной. Мягко говоря. И графа это не особенно удивило, кстати, как и Лирса. Потому можно было считать вполне очевидным, что история с кончиной этого типа была мутной. Вопрос заключался в том, что могло связывать его с графом Марино и профессором Лирсом. И вот этого я понять не могла. Любопытства ради глянула на несколько фотографий работ этого, как его именовали в прессе, "нетипичного художника". На мой скромный взгляд, собственно художественная ценность этих произведений была равна нулю. Любой дурак может навалить груду мусора и пафосно обозвать её апофеозом цивилизации. Это тебе не портьеру нарисовать так, что люди будут подходить и пытаться отдёрнуть. Тем не менее, судя по фотографиям, народ на выставки Сайкса валил толпами. На эпатаж велись, надо полагать, с этим у "нетипичного" был полный порядок, даже с перебором. Да и сам он был мужчиной довольно привлекательным. Одевался, конечно, как полный придурок, но попугайские рубашки до колен и до колен же зелёные узкие шорты явно были частью яркого публичного образа. А тёмные очки, которые он, кажется, вообще никогда не снимал -- так и не нашла ни одного кадра, где он был бы без них -- придавали таинственности. Ну, должны были, видимо, придавать. Особенной популярностью Сайкс пользовался у дам, причём не только просто богатых, но даже и аристократок всех возрастов. На фото демонстративная роскошь, типичная для жён и содержанок новых богачей, смешивалась со сдержанным шиком настоящих леди. И даже по этим статичным картинкам прошлого было нетрудно заметить, что выставленные произведения занимали эту публику куда меньше, чем сам их автор. -- Что-то интересное нашла? -- спросил Нирин. -- Вроде того, -- кивнула я, всё-таки беря с тарелки булочку. -- Спасибо. -- Пожалуйста. Ещё кофе принести? -- Если не трудно. Парень отправился к кофемашине, а я продолжила листать фотографии с очередными грудами мусора, покалеченными деталями автомобилей, просто красочной мазнёй на холстах и лицами восхищённых поклонниц. Одно из них заставило меня остановиться. Трудно было пропустить эти чёрные волосы, уложенные в сложную причёску, кобальтово-синие глаза в тени густых ресниц, точёные скулы и ярко-алые губы. Это точно была она, Ирэна Шталь. Впрочем, судя по году, когда был сделан снимок, уже Марино. Фотограф застал её в момент, когда она, одной рукой показывая на мешанину цветных пятен во всю стену, что-то говорила стоящему рядом Сайксу. Её вторая рука покоилась на его запястье, словно в попытке удержать мужчину рядом. Хотя он, вроде бы, и так уходить не собирался. Ничего такого. Страстная любительница искусства общается с художником. Быть может, чуть выходя при этом за рамки приличий, но иногда такое простительно. Куда интереснее, почему графа, которому полагалось бы сопровождать супругу на подобные мероприятия, рядом не наблюдалось. А ещё интереснее, почему леди Ирэна была только на этой единственной фотографии. Такую красавицу сложно не заметить в любой толпе, но больше я ни разу её не видела. Нирин вернулся с двумя чашками. Я задумчиво отхлебнула вкусный горячий напиток, слизнув с губ молочную пенку, и продолжила листать фотографии. В самом деле, ни графини, ни графа нигде не было. Вот она, связь. Ещё один чёртов ребус. Но причём тут Лирс, по-прежнему совершенно непонятно. -- Спасибо, -- поблагодарила я Нирина, возвращая планшет. -- Сколько с меня за кофе? -- Забудь, -- отмахнулся парень. -- Чего я, не могу уже девушку завтраком угостить? Кстати, если снова рефератами займёшься, звони. -- Обязательно, -- кивнула я, поднимаясь. Всю вторую пару я посвятила размышлениям о Сайксе. Ничего особенно примечательного, не считая того, что он был до сих пор жив, хотя официально давно умер, я в нём не отыскала. Родился, учился, прославился благодаря вниманию и финансовым вливаниям одной пожилой богатой аристократки. В остальном -- не был, не состоял и не привлекался, что называется. Кристально чист, прямо-таки, даже не верится. Именно что не верится: эпатажный художник -- и ни разу не привлекался. Так не бывает.Разве что сомнительно художественная деятельность этого субъекта была прикрытием для чего-то другого. Того, к чему внимание компетентных органов привлекать не стоит ни в коем случае. Почесав нос и вспомнив, что стоит хоть делать вид, что пишу конспект, я задумалась ещё об одном. Знает ли Лирс обо мне и Декаре. И знает ли Декар о Сайксе. Может и знать. Они с Марино давно враги, а враги порой знают друг друга даже лучше, чем друзья. Стоит попробовать вытянуть что-нибудь, не открывая интереса конкретно к этому персонажу. Придумать бы ещё, как это сделать. На лекцию к Джоргас я шла, перебирая варианты. Удивит ли Декара мой внезапный интерес к современному альтернативному искусству? Как знать. С другой стороны, если и удивит, что такого? Да, такая вот я разносторонняя особа. А он не может знать, что я особо интересуюсь Кристофом Сайксом. Теоретически, во всяком случае. К концу лекции эти напряжённые размышления, в которые то и дело врывался резкий надтреснутый голос старой грымзы, обеспечили мне головную боль и уверенное желание прогулять последнюю пару. Букет нарциссов лежал на соседнем стуле, скрытый под партой. Вся группа на него усиленно косилась, но вопросов никто не задал. Как раз когда раздалась трель, возвещающая об окончании пары, я вспомнила, что у Декара в столовой висит мазня, смутно напоминающая шедевры Сайкса. Неплохой повод блеснуть образованностью. Или наоборот, опозориться, но вероятность последнего меня, честно сказать, не волновала. Главное -- результат. Просто на всякий случай я дождалась, когда Орено со товарищи покинет аудиторию, благо, Джоргас собиралась неспешно. Только потом подошла к ней, уже застёгивающей сумку, жестом фокусника вытащила из-за спины успевшие немного увять нарциссы и протянула их со словами: -- Вам просили передать привет. И эти цветы. За спиной кто-то поражённо ахнул. Оглядываться и выяснять, кого там так потрясло происходящее, я не стала, наблюдала за реакцией преподавательницы. Реакция оказалась весьма... примечательной. Старуха, застыв на месте, смерила меня долгим внимательным взглядом. Потом закончила застёгивать молнию на сумке, отвела взгляд и побарабанила по столу узловатыми, но как и всегда безупречно наманикюренными пальцами. А потом посмотрела на аудиторию поверх моего плеча и совершенно спокойно поинтересовалась: -- Вы тут все дополнительного задания ждёте? Одногруппников в коридор словно ураганом вынесло. Дополнительные задания Джоргас были известны всему универу своей сложностью. Несчастные, которым они доставались за разные прегрешения, надолго становились постоянными даже не посетителями, а скорее уж обитателями библиотеки. Нарываться на этакое счастье не пожелалникто, даже Тулек. -- От кого привет? -- внимательно глянув на меня ещё раз, спросила Джоргас, когда дверь звучно захлопнулась, и мы остались наедине. -- От Рейна Марино, -- едва не дрожащим голосом выдавила я, сражаясь с искушением тоже выскочить в коридор, и побыстрее. -- Надеюсь, девочка, ты на машине? -- по-прежнему спокойно поинтересовалась старуха, наконец-то забирая у меня проклятые нарциссы. -- Н-на машине. Голос всё-таки меня подвёл, дрогнул. Сама не понимала, почему вдруг так запаниковала. Разве что причина была в том, что сейчас я понятия не имела, радоваться ли тому, что Джоргас явно видела в этих привете и букете какой-то смысл, или огорчаться, что ребуса, над которым я столько времени ломала голову, вовсе и не было. Или настолько пугал сам этот таинственный пока для меня смысл. -- Тогда собирайся и жди меня на крыльце. Я скоро подойду. Ну иди уже, чего застыла столбом? В коридор я выскочила пулей, только там и вспомнив, что по идее у меня ещё одна пара. И что голова только что раскалывалась. Странно, но боль как рукой сняло. Не иначе, мозг решил, что теперь есть дело поважнее, чем страдать и жаловаться на жизнь. -- Надо будет сейчас кое-куда съездить, -- сообщила я в ответ на удивлённый взгляд Никаса, ожидавшего меня на лавке неподалёку. -- Куда? -- тут же деловито осведомился он. -- Пока не знаю, -- отмахнулась я, направляясь к лестнице. Спускаясь в гардероб, я раздумывала над реакцией моего охранника. Он молча следовал за мной в паре шагов, не задавая больше никаких вопросов и даже не думая возражать. Это настораживало и даже пугало. Уже одевшись и бросив последний взгляд в зеркало, я всё-таки поинтересовалась, почему он больше ни о чём меня не спросил. -- Хозяин распорядился сопровождать вас, куда бы вы ни направлялись, обеспечивая вашу безопасность, -- спокойно ответил Никас. -- Он не упоминал никаких запретов и ограничений. -- Но ты расскажешь ему, где мы были? -- уточнила я. -- Если он спросит. Я развернулась и пошла по коридору, решив больше не задавать вопросов. Всё равно не могу понять, честно ли мне отвечают. Уже когда мы выходили из здания, придерживая для меня довольно тяжёлую дверь, Никас неожиданно договорил: -- Вчера он ни о чём не спрашивал. -- А если я на свидание отправлюсь? -- прищурилась я, отходя в сторонку, чтобы спокойно дождаться Джоргас. -- Думаю, у вас хватит ума воздержаться от столь... опрометчивого шага, -- ровно проговорил Никас. Я раздражённо стукнула кулаком по мраморной колонне крыльца. Ума-то, может, у меня и хватит, но мало ли что может быть принято за свидание? Неизвестно еще, как Декар воспримет хоть те же утренние посиделки с Нирином. Вдруг я уже поступила опрометчиво, и наказание не за горами? Джоргас появилась всего через несколько минут. Подошла, уверенным, хозяйским даже каким-то жестом подцепила меня под руку и велела вести к машине. Я и не подумала возражать, двинулась туда, где видела поспешно докуривающего Макса. Никас привычно следовал чуть позади. -- Куда едем? -- спросила я только когда мы уже устроились на заднем сиденье. -- В Даньев, разумеется, -- пожала плечами профессор. -- Навестим старую Вейзу. -- На кладбище? -- невольно вырвалось у меня. -- Куда же ещё? -- фыркнула Джоргас. -- Дорогу, надеюсь, знаете, молодые люди? -- Найдём, -- пообещал Никас, мягко трогаясь. Из города мы