Факультет защитной магии. Силуэт в сумерках (СИ)

дёргать её, не давая уйти, точно плохая идея. Ждать, как ни странно, пришлось недолго. Всего минут через пять на крыльце появилась смутно знакомая мне женская фигура, и заспешила по мощёной дорожке к воротам. Присмотревшись, я узнала Марту. -- Правда ты, -- облегчённо выдохнула она, подойдя. -- А вы кого ждали? -- не удержалась я, прищурившись и сквозь ресницы рассматривая опутывающие ограду, ворота и калитку линии магии. Их было много. Мне и за неделю, пожалуй, не разобраться во всём, что тут безопасности ради понакручено. Но защита от иллюзий точно имелась. -- Никого, -- вздохнула Марта, открывая передо мной калитку. -- И ничего. Ничего хорошего. Кто это с тобой? -- Друг, -- коротко ответила я, повернулась к Питеру и попросила: -- Я одна пойду. -- Да конечно! -- запальчиво возразил он. -- Не хочу втягивать тебя в неприятности, -- тихо, но твёрдо сказала я. -- Звучит так, словно ты хочешь от меня избавиться. Я попыталась изобразить беспечную улыбку. Кажется, что-то у меня получилось, но вряд ли очень уж убедительное. Потому что именно этого я сейчас и хотела. Находиться, вдобавок ко всему прочему, рядом с тем, кому я не могла доверять, было выше моих сил. -- Возвращайся домой, -- попросила я. -- Я позвоню тебе, если что. Ответа дожидаться не стала, шагнула в открытую калитку. И услышала, как она с тихим щелчком захлопнулась за моей спиной. Питер всё понял, но ни стыда, ни сожалений я по этому поводу не испытывала. Если я и связывала с ним какие-то надежды в своей жизни, он уже успел их обмануть и полностью уничтожить. -- Куда ты пропала из больницы? -- спросила Марта на полпути к дому. -- Сбежала. -- Не могла до утра подождать? -- А что должно было случиться утром? -- озадачилась я. -- Неважно, -- отмахнулась Марта, распахивая передо мной двери. -- Главное, этот мерзавец до тебя не добрался. Я честно хотела войти, но застыла на пороге, осматривая холл. Картины, статуи, мраморный пол -- музейная роскошь какая-то. Никогда не понимала, как можно жить в такой обстановке. Вот и сейчас даже испугалась, что откуда-то гид выскочит и начнёт назойливо вещать о каждом экспонате. -- Проходи, -- попросила хрупкая солнечно-рыжая женщина, поднимаясь с огромного дивана в центре холла, полукругом огибавшего низкий овальный столик. Отмёрзнув от места, я шагнула вперёд. Дошла до края дивана и остановилась, глядя на мужчину, до этого сидевшего ко мне спиной. В его светло-русых волосах чуть серебрилась седина, возле рта залегли глубокие морщины, но серые глаза были живыми и молодыми. Теперь они изучали меня с ног до головы с каким-то странным интересом. -- Садись, -- постаралась улыбнуться мне женщина. Я не шевельнулась, продолжая рассматривать мужчину. Разумеется, это и был граф Марино собственной персоной, видела я его на фотографиях в сети несколько раз. Но сейчас мне отчего-то смутно показалось, что мы встречались и в жизни, хотя это было совершенно невозможно. -- Илона, -- тихо сказал он. -- Садись, нужно поговорить. Вот теперь я села на диван, на самый краешек, всё ещё не отойдя от неловкости, порождённой окружающей чуть помпезной роскошью. Осмотрелась ещё раз и заметила застывшую в дверях женщину с подносом, на котором стоял окружённый чашками чайник. Рыжая женщина, видимо, сама леди Глория, незаметным жестом показала ей поставить поднос на стол, и только после этого тоже села. -- Нужно, -- согласилась я, пытаясь вернуть хоть каплю уверенности в себе. -- Расскажи, что... Закончить вопрос графу не удалось, его перебил звонок телефона. Аппарат лежал на столе, мне был хорошо виден экран, на котором высветилось имя Декара. Холодная волна паники прокатилась по телу от шеи до пят, я застыла, забыв дышать. Неужели Питер оказался прав? К моему немалому удивлению, ответив на звонок, граф сразу включил громкую связь, так и оставив телефон лежать на столе. -- Чего ты хочешь? -- спросил он, не трудясь поприветствовать собеседника. -- Девушка ведь у тебя, -- тоже не стал ходить вокруг да около Декар. -- Я хочу с ней встретиться. -- Обойдёшься! -- неожиданно встряла в разговор Марта. -- Оставь её в покое! -- А ты всё такая же ведьма, Марта Сакс, -- хохотнул Декар. -- Не лезь, я уверен, наш дорогой Лоренс другого мнения. -- Ровно того же, -- сухо ответил граф. -- Тебе с ней не о чем разговаривать. -- Тут ты неправ. Кстати, она нас слышит? -- Да, -- ответила я, с трудом справившись с собственным голосом. -- Здравствуй, Илона, -- убийственно вежливым тоном отозвался Декар. -- Ты ведь согласишься со мной встретиться, правда? Знаю, ты не захочешь, чтобы парень поплатился за твоё упрямство. -- Где и когда? -- процедила я. -- Сегодня в восемь в моём доме, -- отрезал граф прежде, чем Декар успел хоть что-то ответить. -- Ты войдёшь сюда один, и разговаривать вы будете при мне. -- Хорошо, -- неожиданно легко согласился Декар и повесил трубку. Все взгляды обратились на меня. Я кашлянула, опуская взгляд. Кажется, начинать разговор придётся именно с самого неприятного. С того, что я вообще предпочла бы скрыть. Если бы только могла, конечно. -- Мразь, -- выплюнула Марта, подходя к столу и принимаясь разливать чай. -- Да уж, -- согласилась рыжая леди. -- Грубо, но верно. -- И кажется, мы ещё чего-то не знаем, -- протянул граф, не отводя от меня внимательного взгляда. -- Ну... -- почти пискнула я. -- Ну... И тут поняла, что рассказать историю про изнасилование не смогу. Хоть убивайте, хоть живьём режьте на кусочки -- не расскажу, лучше умру без покаяния. Лучше пусть меня на День Города нагишом по центральной площади заставят прогуляться, это не будет настолько постыдно и отвратительно. -- Ты успокойся, милая, -- мягко сказала Марта, садясь рядом и подавая мне чашку. -- Чаю вот выпей сначала. Что-то подсказывало, что чай мне не поможет. Разве только нечто куда более крепкое, и в большой дозе. Как раз такой, чтобы оказаться на грани между полным отказом тормозов и полным торможением. То есть, ещё не заснуть, но уже ничего не соображать. -- Не бойся, -- сказала рыжая. -- Он тебе ничего не сделает. Я кивнула, сжимая чашку. Сделает, в этом сомневаться не приходится. И я позволю ему это, добровольно и, может, даже с улыбкой. Декар загнал меня в угол, виртуозно использовав мою собственную глупость, и выход из этого угла только один: принять его условия. Нет никакого другого. -- Расскажи, что случилось перед аварией, -- попросил граф, возвращаясь к тому, на чём нас прервал звонок Декара. -- Чёрный внедорожник обгонял фуру, -- тихо ответила я, глядя в свою чашку. -- Дальше? -- Мы чуть не столкнулись, въехали в ограждение. Больше я ничего не видела, очнулась уже в скорой. Рейн... он тогда сбежал? -- Нет, -- коротко ответил граф. -- Понятно, -- кивнула я, хотя совершенно ничего не поняла. -- И чего они потребовали? Мне правда было интересно, чего же такого можно не отдать и не сделать, когда речь о спасении твоего ребёнка. Разве что это было нечто абсолютно ужасное, такое, чего мне даже вообразить не удавалось. -- Ничего, -- раздражённо ответила рыжая, со стуком поставив на стол свою опустевшую чашку. -- Ни сейчас, ни раньше никто ничего не требовал. Декар первый явился с шантажом, и то к тебе, а не к нам. -- Тогда зачем? -- оторопела я. Если целью не были ни шантаж, ни похищение, ради чего тогда всё делалось? Просто так, ради развлечения? Читала я однажды историю, как человека подставили и преследовали, тайно наблюдая за происходящим. Такой живой театр, полная достоверность творящегося на сцене. Честно сказать, сочла выдумкой, чтобы публику шокировать, но мало ли... -- Была мысль, что это месть, -- признался граф. -- Но чья и за что? У меня есть, конечно, враги, но большей частью такие, как Декар. Любой из них станет добиваться выгоды для себя лично. А пока всё выглядит так, что месть и есть единственная выгода. -- Посредника нашли? -- спросила я. -- Нет. Пока не удалось ни с кем договориться. Я допила последний глоток и тоже поставила чашку на стол. Версия с местью выглядела правдоподобной. Но если тебе за что-то так мстят, трудно не знать причину. Она должна быть очень веской. Хотя есть на свете разные психи, вот хоть тот же Декар... -- Давно хотела спросить... -- осторожно начала я, но осеклась, не в силах решить, насколько уместно сейчас переходить к этой теме. -- Спрашивай, -- поощрил граф. -- Откуда вы столько знаете о моей маме? О ней и Декаре, например. -- Думала, ты с этого начнёшь, -- усмехнулась рыжая. -- Мы были очень хорошо знакомы. -- Вы? -- уточнила я. -- Мы, -- кивнул граф. -- Все четверо: я, Глория, твоя мать и твой отец. Значит, я с самого начала предположила верно, рыжая и в самом деле леди Глория. Я ещё раз рассмотрела её, на этот раз более вдумчиво. Её было не назвать красавицей в полном смысле, лицо было чуть простоватым, но живым и задорным. Потому, наверное, выглядела она довольно молодо, не больше, чем на тридцать пять, хотя на самом деле ей наверняка было под, а то и за сорок. А может, и больше. Рейн говорил, что приёмам боевой магии его научила мать. Явно не родная, он был слишком мал, когда она умерла. Значит, Глория -- боевой маг. Значит, сильный, а чем сильнее маг, тем дольше он живёт. Если не погибнет, конечно. Так что на самом деле ей и все пятьдесят могло быть. -- Я их познакомила, -- улыбнулась леди Глория. -- Твоих родителей. Я чуть было не спросила, зачем. Кто тогда мог знать, что эта встреча сыграет в судьбе мамы роковую роль? Наверное, мне следует всё-таки быть благодарной, ей я обязана своим появлением на свет. -- Мы были друзьями, -- тихо сказал граф, глядя в сторону. -- Потом Даррен погиб, и всё пошло кувырком. Карина вышла замуж, чтобы отделаться от Декара. Не думаю, что это было правильное решение, но переубедить её мы не смогли. -- Ладно, -- вздохнула я. -- Сейчас не время об этом говорить. Я просто хотела знать точно, откуда вы знали о Декаре и тех девушках. Интерес к этому разговору у меня действительно пропал. Я вообще не очень-то хотела говорить о родном отце. Не потому, что в чём-то его винила. Кто знает, как бы всё сложилось, останься он жив. А я никогда не знала его, чтобы судить. Может, потом мне и захочется выяснить подробности. Когда-нибудь. Повисла пауза. И, кажется, она сулила мне только возвращение к вопросу о Декаре, которого я совершенно не хотела. Банально слов не могла подобрать для объяснений. И боялась, что спросят, как всё было на самом деле, хотя умом и понимала, что собеседники мои не вчера родились, и представляют, как в полиции шьются такие дела. И что, казалось бы, такого? Ведь ничего же не было. Нет, это как сказать, конечно. И виновата во всём была я. Если бы тогда, в мотеле, ничего не произошло... пришёл бы Декару в голову такой шантаж? Что-то подсказывало -- пришёл бы. Более того, именно так всё и было: сначала придумалась схема воздействия, а уж потом под неё подвели доказательную базу. Но мне всё равно было стыдно, так, что хоть не живи. Как будто меня на самом деле изнасиловали, причём публично. Не физически, разумеется, но морально -- совершенно точно. Приписали мне чудовищную ложь, рассматривали, обсуждали. Я не видела этого, не слышала и не чувствовала, но сам факт того, что это было, уже с ума сводил! -- Что сейчас с Рейном? -- торопливо спросила я, чтобы опять сменить тему. -- Пока всё нормально, -- вздохнула леди Глория. -- Пожалуй, на несколько дней он в безопасности. А дальше пока трудно сказать. -- Мы, дорогая, не знаем, кто там и кем подкуплен, -- мрачно отозвалась Марта. -- Так что насчёт безопасности ничего не известно. Меня больше волновало, зачем его похищали и что с ним могли сделать за это время. Явно же не просто так, лишнего веселья ради, это устроили. Тряхнуть бы как следует водителя фуры -- единственного, между прочим, свидетеля. Даже если он просто случайный парень, которому заплатили за правильные показания, что-то важное он мог видеть. Другое дело, что если он изначально соучастник, его, может, и найти-то не выйдет. -- Вы... вы его видели? -- уточнила я. -- Нет, только адвокат, -- досадливо выплюнул граф. -- Он до сих пор там, но по идее скоро должен приехать сюда. -- А тот водитель, свидетель аварии? С ним кто-нибудь говорил? -- Нет, -- покачала головой леди Глория. -- Он дал показания полиции на месте и уехал. Оказалось, что он внештатник и в той поездке подменял постоянного сотрудника. Мы его ищем, но пока безуспешно. Значит, соучастник изначально. И как удачно именно внештатник, таким и по поддельным документам можно устроиться. Главное -- поди докажи что всё было подстроено, и личность свою парень не по личным причинам скрывал. -- Чем тебе угрожает Декар? Всё-таки Марта задала этот вопрос. Я быстро опустила голову, чувствуя, как начинают гореть щёки, а вслед за ними и уши. Чего, в самом деле, так мучаюсь? Всё равно вечером явится Декар, и уж он-то не постесняется поведать все детали, ещё и смаковать каждую станет наверняка... -- Не мне, -- выдавила я. -- То есть, не совсем мне. -- Твоей... семье? Вопрос графа неожиданно помог. Я тут же вспомнила о встрече с отцом в больнице, и значительная часть смущения сменилась злостью. Заботился он обо мне, как же! О себе он заботился и только! За мой счёт заботился! -- Это был бы чертовски неудачный план, -- невольно вырвалось у меня. -- Но нет, моей так называемой семье он не угрожал. Он поступил проще: договорился с ними. -- О чём? -- заметно удивилась леди Глория. -- О том, что я перейду в распоряжение Декара, -- прошипела я. -- А чтобы я сама не вздумала возражать, они решили обвинить Рейна в том, что он меня изнасиловал! Прошипела и тут же в ужасе зажала рот ладонью. Я всё-таки это сказала. Там, где не помог разум, отлично сработал гнев, заставивший позабыть обо всём на свете и затмивший все остальные эмоции. Вот и сказала. И хорошо, что сказала. Глава 11 Поднять глаза я всё равно не решалась довольно долго. Успела в малейших деталях изучить рисунок на мраморном полу и узор на обивке дивана, прежде, чем Марта первой решилась нарушить звенящее молчание. -- Но ведь этого же не было, правда? -- тихо спросила она. -- Разумеется, нет! -- выпалила я и, подпустив в голос яду, добавила: -- Но вы же не думаете, что Декара особенно волнуют подобные детали? -- Я этого подонка на порог не пущу! -- почти прорычал граф, подаваясь вперёд за лежащим на столе телефоном. Шалея от собственной смелости, я резко протянула руку и успела схватить аппарат первой. Сжала в кулаке, выпрямляясь, и медленно, раздельно произнося каждое слово, выговорила: -- Я с ним поговорю. И договорюсь. Сама. -- Не выдумывай! -- резко потребовала леди Глория. -- Ничего я не выдумываю, -- удивляясь собственному спокойствию, ответила я. -- Всё это произошло из-за моей глупости. Я сама влезла в эту историю, мне её и расхлёбывать. Никто не заставлял меня лезть к Декару, сама пошла. -- Нам следовало всё тебе рассказать уже давно, -- покачал головой граф. -- Если бы ты знала, что тебе стоит его опасаться... -- А что, не стоило бы в любом случае? -- фыркнула я. -- Я сознательно пошла договариваться с бандитом. Не подумав здраво, не потрудившись разобраться в ситуации. Всё, что со мной случилось, случилось только по моей вине. А за свои ошибки нужно самой и расплачиваться. -- Ты не представляешь, что он с тобой сделает, -- с нажимом проговорила леди Глория. -- Я не настолько наивна, -- грустно улыбнулась я. -- Но сразу ведь не убьёт же. А со временем что-нибудь, глядишь, и решится. -- Это очень рискованно, -- озвучил очевидное граф. -- Альтернатива ещё хуже. Если откажусь, ни я, ни Рейн никогда от этой истории не отмоемся. Тут даже и неважно будет, дойдёт ли дело до суда. Попадёт в прессу -- и пиши пропало. А Декар уж постарается, чтобы попало. -- Ты, главное, сгоряча ничего не решай, -- попросила Марта, обнимая меня за плечи. -- Сперва послушаем, чего скажет этот мерзавец. Голодная, поди? Я улыбнулась такой резкой перемене темы, но отрицательно покачала головой. Есть мне пока не хотелось, но вот душ приняла бы с удовольствием. Избавилась от повязок, впившихся в кожу, расслабилась немного. Мысли в порядок привела. Но вслух я сказала совсем другое. Что хотела бы тоже послушать рассказ адвоката. -- Я тебя позову, -- пообещала Марта. -- Идём, отдохнёшь. Возражать никто не стал, а леди Глория и вовсе поощрительно кивнула, избавляя меня от остатков неловкости. Я встала и только тут сообразила, что так и держу в руке чужой телефон. Со смущённой улыбкой положив его на стол, последовала за Мартой к лестнице. Второй этаж на музей уже не походил. Здесь это был обычный дом, где жили люди. С уютной гостиной, в которой мы сразу оказались, поднявшись. Посреди неё гордо стоял чёрный рояль, на стене напротив огромного, даже с виду мягкого и уютного дивана, заваленного подушками, висел огромный телевизор. Коридор уходил в обе стороны, я насчитала с каждой по шесть дверей. Марта открыла передо мной первую дверь слева, приглашая входить. Я сперва заглянула и увидела небольшую, но уютную комнату, обставленную в современном минималистичном стиле -- всё светлое, серое и голубое, и слегка... квадратное. И низкая, широкая кровать, и тумбочки у изголовья, и диван со встроенным посередине столиком у окна. -- Я всё-таки считаю, слишком современно, -- неожиданно заявила Марта. -- Но гости жаловались, что в прежней обстановке им спалось плохо. -- А раньше тут было как внизу? -- спросила я, проходя и останавливаясь у кровати. -- Тут раньше везде было как внизу, -- хмыкнула Марта. -- Не дом, а музей. Но Эдди очень трепетно относился к семейному наследию, а мы как-то и привыкли уже. Эдди это граф Эдгар, мой покойный муж. Я присела на кровать, проведя ладонями по мягкому шелковистому покрывалу. Теперь это уж точно был не музей, но веселее как-то не становилось. Сама нормальность окружающей обстановки давила на психику своей обманчивостью. Ничего на самом деле не было ни хорошо, ни даже просто в порядке. -- Отдыхай, -- посоветовала Марта, уходя. -- Я зайду, когда будут новости. В небольшой ванной я наконец-то разделась, избавилась от повязок и посмотрела на себя в зеркало. Кожу расчертили красные полосы, на левом боку чуть ниже груди расплылся синяк, но острой боли больше вроде бы не было. Если не делать резких движений. С наслаждением приняв душ и вымыв голову, я завернулась в уютный белый халат и улеглась в кровать. Спать совершенно не хотелось, хотя усталость чувствовалась. Тупая, занудная, не та, от которой отключаешься, как раз та, которая отключиться мешает. Мысли о Питере не давали покоя. Раньше я была слишком поглощена первой паникой, вызванной предупреждением Ральфа, и собственным желанием всё-таки добраться до графа, чтобы толком о нём думать. Но вот теперь, когда некоторая ясность в моём ближайшем будущем наконец появилась, я о нём вспомнила. Питер Лоранс, которого я знала до начала этого безумия, был парнем весьма целеустремлённым. Сказала бы даже -- настырным и въедливым, стремящимся докопаться до дна каждой заинтересовавшей его истории. И поначалу он именно так себя и вёл: приставал ко мне с вопросами, требовал объяснений, пытался разобраться, что происходит. Но потом что-то неуловимо изменилось. Наверное, в тот самый момент, когда он оставил меня одну в подсобке, спокойно рыться в сети. И уснул, даже не дождавшись моего возвращения, хотя я была уверена, что застану его готовым наброситься с вопросами. И эти его внезапные домогательства... с чего вдруг? Более подходящего для них момента было и не сыскать, честное слово. Я из больницы, после аварии, на меня охотится богатый и влиятельный бандит -- ну самое время для горизонтальных развлечений, как раз в них я и нуждалась. Нет, у мужчин, конечно, свой взгляд на такие вещи. И потом, я сама один раз выбрала для этого немногим более подходящие время, место и ситуацию, так что кто бы говорил. Но тогда мне хоть шевелиться больно не было! Я допускала, что после моей вспышки гнева Питер чувствовал немалую неловкость, потому и не настаивал на моих объяснениях. И потому же покорно ушёл, когда я его попросила. Может, чувствовал себя виноватым. Может, на меня слишком разозлился и обиделся. Но что-то внутри мешало мне принять такое простое объяснение. Не он ли, кстати, и сообщил Декару, где я? Слишком уж быстро тот узнал, звонок раздался чуть не сразу, как я порог переступила. Неужели всё-таки тайком от меня прихватил запасной телефон? У журналиста он же должен быть, чтобы с информаторамитеми же тайком общаться. Или для анонимных звонков, или чтобы себя за другого кого-нибудь выдать. Дура я, что сразу не сообразила. Правда, почти сразу мне в голову пришло и другое соображение. Если Питер с самого начала работал на Декара, не проще ли ему было заманить меня в какое-нибудь тихое местечко, откуда не сбежать, и там передать хозяину с рук на руки? Но вместо этого случилась нелепая беготня по газону. Если бы не Рейн, меня бы поймали, конечно, но к чему было так усложнять и вообще рисковать? Чёрт, да вся эта история состояла из никак не стыкующихся друг с другом фрагментов! Словно кто-то шутки ради смешал в одну кучу кусочки нескольких головоломок и теперь гаденько хихикал, наблюдая наши попытки сложить их воедино. Устроившись в подушках полусидя, я