Игры немертвых (ЛП) (др. перевод)

— Серьезно, куда мы направляемся? — поинтересовалась я, и улыбка Трента поблекла, когда из моей сумочки раздался звонок мобильного. — Ты не возражаешь, если я отвечу? — спросила я, поворачиваясь назад, и заметила, как он отпустил сцепление. Машина дернулась вперед и я чуть не выронила телефон. Когда я обернулась, его уши порозовели от смущения, и я не смогла сдержать улыбку. — Это Эдден, — сказала я, глянув на дисплей. — Может он узнал что-то про мою машину.

Трент махнул рукой, и я раскрыла телефон.

— Эдден! — поздоровалась я весело. — Что слышно про мою машину?

— Я работаю над этим, — ответил он, и когда я продолжила молчать, добавил, — сможешь подъехать к нам завтра, скажем к десяти?

— Что с моей машиной? — спросила я прямо, и мужчина усмехнулся.

— Я работаю над этим. Я хочу, чтобы ты выступила на нашей планерке. Расскажи всем, что случилось на мосту и выскажи свое мнение как Внутриземельца.

Ух ты. Что-то новенькое.

— Ты ведь имел в виду десять вечера, да? — спросила я, играясь с ручкой вентилятора, пока Трент вез нас по объездной дороге, идущей вдоль шоссе. Он не гнал, как обычно, а ехал спокойно и медленно. Может потому, что он старается подслушать?

— Нет, утра.

¬— Десять утра? — воскликнула я, и Трент приглушенно хохотнул. Ага, ну точно подслушивает. — Эдден, к десяти я только глаза с трудом продираю. Мне придется встать в девять, чтобы не опоздать.

— Так не ложись спать вообще, — ответил он. — Устрой пижамную вечеринку. Я обещаю, что верну тебе машину.

Я вздохнула. Мне было приятно, что меня позвали на деловое собрание и хотят выслушать мое мнение, такое редко случается и это надо поощрять, к тому же мне помогут вернуть машину… Но десять утра?

— Рэйчел, мне правда нужна твоя помощь, — попросил Эдден. — Даже если осечки прекратились, мне трудно решать вопросы, связанные с последствиями, которые они вызвали. Случай на мосту был лишь один из десятка, что попал в новости в то утро, — признался мужчина. — Думаю, случаев было раз в пять больше, чем нам известно. Два мои офицера пострадали, ОВ бросило все силы в пригород, где из-за инцидента в тюрьме сбежали все выжившие заключенные, и почти все вампиры города воспринимают эту ситуацию как признак, что закон больше не властен над ними.

Мы остановились на светофоре, и я глянула на Трента. Его лицо было серьезным, и я тоже нахмурилась.

— Что случилось в тюрьме?

Эдден так громко вздохнул, что даже в телефон было слышно.

— Очевидно, крыло с особо опасными преступниками оказалось на пути у той волны, и все замки открылись. Большинство заключенных либо погибло, либо сбежало…

— Чары убили их? — выдохнула я ужаснувшись.

— Нет. Погибли те, кто пытался использовать магию для побега, видимо из-за осечек. Большинство сбежавших уже пойманы, но я боюсь даже представить последствия, если бы все происходило ночью. Благодаря солнцу немертвые сидели и не дергались. — Шум вокруг стал громче, когда Трент свернул с тихой улочки на оживленную дорогу. — ОВ уже ничего не контролирует, — добавил Эдден и нехорошие предчувствия охватили меня. — Рэйчел, да я даже не представляю, почему мог взлететь на воздух магазин с чарами или почему квартира ведьмы могла наполниться отравленным газом, который скосил всех жителей дома. На почтовом отделении в Низинах сортирующие чары вынесли заднюю стену здания и убили трех человек. Двое рабочих сейчас в больнице, потому что клеевой пистолет неожиданно разрядился, а фургон, полный детей, задержали за какой-то случай с сахарной ватой и сенным прессом. Даже если больше не будет никаких происшествий, Рэйчел я зашиваюсь. Может сейчас какой-то Внутриземельный праздник, о котором я не знаю?

— Нет. — Мне вспомнился круг Тритон и ее калибровочное проклятье. Она не считала, что все закончилось. — Ладно, я приеду к десяти, но мне будет нужен кофе.

Эдден, не скрываясь, громко и с облегчением выдохнул.

— Спасибо, Рэйчел. Я правда очень ценю твою помощь.

— Не забудь про мою машину! — добавила я, но он уже повесил трубку. Захлопнув телефон, я продолжала смотреть на него. — Спасибо, — сказала я, взглянув на Трента, и заметив, как свет фонарей пробегает по его лицу. — Ты ведь все слышал, так ведь?

Он кивнул.

— Почти все. Мир сходит с ума.

— И не говори. Сомневаюсь, что завтра мне удастся узнать что-то новое, но если что, я дам тебе знать.

Трент снова улыбнулся, но небольшое беспокойство отразилось на лице.

— Буду благодарен. Мы приехали.

Я убрала телефон и подняла глаза. И удивленно моргнула. Мы стояли на парковке возле боулинга, святящаяся вывеска с шарами и кеглями которого весло мигала. Я озадаченно и молча таращилась на здание, пока Трент парковал свою спортивную машину позади старенькой Тойоты. Мне вспоминалось желание Дженкса остаться сегодня дома, и напряжение после звонка Эддена испарилось, когда Трент заглушил двигатель.

— Трент, это что — свидание?

Он не двигался, даже не пытаясь вытащить ключи из замка зажигания.

— Ты так и не рассказала, почему твою машину отогнали на штраф стоянку.

— Это свидание? — снова спросила я, более резко на этот раз.

Мужчина сидел молча, сложа руки на руль, и смотрел на входную дверь и мигающие неоновые кегли.

— Я надеюсь, что да.

Мои щеки зарумянились. Невдалеке из грузовичка вылезла парочка и вошла внутрь, держась за руки. Свидание? Я не могла себе даже представить, что держусь с Трентом за руки в общественном месте. С Кистеном, да. С Маршалом, легко. Но не с Трентом.

— Это не очень хорошая идея.

— Раньше я бы согласился с тобой, но теперь у меня есть веские основания считать иначе.

Веские основания для свидания? Его голос звучал спокойно, но у меня по коже бегали мурашки, и, заметив, что тяну руку к сумке, я остановилась.

— Ничего не изменилось за последние три месяца.

— Нет, не изменилось.

Я сделала глубокий вдох и задумалась. Три месяца назад он поцеловал меня, и я ответила на поцелуй. Ничего не изменилось.

Послышалось шуршание ткани, когда Трент повернулся, и я ощутила его пристальный взгляд. Посмотрев на него, я увидела в его взгляде вопрос.

— Ничего? — спросила я, нервно сцепив руки на коленях.

Для меня казалось, что все изменилось. Мы объездили вместе весь Цинциннати — я делала для него все, начиная от покупки кофе в оранжерее, и кончая угрожающим разговором с тремя разгневанными бизнесменами, которые не хотели принимать отказ. Мы разработали свой собственный язык общения, и Трент научился замечать мельчайшие изменения моего настроение, будто читал мысли. Я видела, как он искренне смеялся, не скрываясь за обычными масками, и научилась ценить, что он оплачивает билеты на мероприятия, на которые я бы в жизни не смогла себя позволить сходить. Я была готова защищать этого мужчину до потери сознания, и не потому что я него работаю, а потому что он того стоит.

Но у него была жизнь помимо меня, та, которая завтра прилетит на Боинге-747 и которая не включает меня.

— Я не смогу вести себя как Кери — постоянно демонстрировать всему миру одно лицо, зная, что на сердце совсем другие чувства, — призналась я и все внутри сжалось.

— Я и не прошу тебя об этом.

Я оторвала взгляд от сцепленных рук, и у меня перехватило дыхание, когда я увидела серьезное лицо Трента.

— Тогда о чем ты просишь?

Его губы скривились и Трент отвернулся.

— Я сам не знаю. Но завтра с девочками приедет Элласбет…

Я не смогла сдержать резкого замечания:

— Ну конечно, Элласбет. — Он вздрогнул. В молчании прошла пара секунду, и я перевела взгляд на вывеску. Сегодня вечер для влюбленных пар. Просто чудесно. — Трент, я не намерена становиться твоей любовницей.

— Я знаю. — Его голос становился тише, и в нем слышалось разочарование.

— Тогда почему мы все еще здесь? — спросила я, чувствуя, как во мне разгорается гнев. — Почему мы продолжаем сидеть здесь, если оба понимаем, что из этого ничего не выйдет?