Возрожденный Обескрыленный Мир (СИ)

Она продолжает играть с ним, она обманывает, как всегда.

И Пит не мог понять — это охмор в нем говорит или просто страх опять оказаться отвергнутым и ненужным?..

******

Этой ночью Китнисс едва ли удалось сомкнуть глаза. Пару раз ненадолго задремав, она видела в обрывках сновидений его.

Пита.

Ее губы все еще слегка болели от поцелуев, но это была приятная боль. Ей все еще чудилось, что его губы касаются шеи, а грудь до сих пор ныла там, где его рука прикасалась к ней. Но самые острые ощущения сосредоточились между ног. Там все пульсировало и горело огнем… Тот голод, что настиг ее когда-то в пещере и на пляже… Он возродился, но с большей силой.

В этот раз Китнисс снедало чувство жуткой неудовлетворенности… Что-то должно было произойти там, на балконе… Если бы не Хеймитч, она вряд ли смогла бы остановить Пита. Нет, не так. Вряд ли бы она захотела его останавливать.

В тот момент она думала, что умрет, если его рука остановится и прекратит эту сладкую пытку. Это ее очень пугало. Но что самое страшное — она теперь желала испить эту чашу, узнать, ощутить, почувствовать…

Как ей смотреть Питу в глаза — наверняка она будет краснеть и заикаться каждый раз. Боже! Хеймитч прав. Она трусиха. Стоит попытаться сделать вид, что ничего не было. Выкинуть из головы… Но как? Если все ее тело требует неизведанных до селе ощущений?

******

Китнисс была бы не Китнисс, если бы в итоге не стала избегать парня, как огня… Но и он, похоже, не стремился с ней встретиться. С одной стороны она радовалась этому факту — так было легче. Но с другой… Она испытывала какое-то непонятное разочарование…

Спустя несколько дней девушка с удивлением обнаружила, что последние ночи вместо жутких кошмаров ей снились сладкие сновидения с участием Пита. И в эти моменты ей хотелось чувствовать руки и губы Пита рядом не меньше, чем во время самых страшных снов…

Она просыпалась от собственных стонов, дрожала всем телом и больше всего на свете хотела, чтобы ее мальчик с хлебом был сейчас рядом. Только он мог утолить этот голод, как и подарить долгожданный покой…

Комментарий к 24. Возрожденный Обескрыленный Мир. «Семейный» ужин

Вот такая вот стеснительная молодежь:)

Милые мои, эта глава была практически готова, но я только добралась до сайта… На все комментарии и письма обязательно отвечу в ближайшее время… Спасибо за понимание!

И как всегда *смущенно потупив взор* - мне интересно Ваше мнение о главе:)))

========== 25. Возрожденный. Картина новой жизни?.. ==========

Прошла неделя с того случая на балконе. Все это время они не виделись. Пит старался не пересекаться с Китнисс, в чем весьма преуспел. Но он догадывался, что это желание взаимно.

Только ментор посмеивался время от времени и приговаривал, — «Что поделаешь, молодость…»

Старый чертяка вел себя так, словно знал что-то такое, только ему известное. Возможно, так и было?..

Все это время Пит не решался прикоснуться к подарку Китнисс… Ему было довольно страшно снова браться за кисть. Вдруг в итоге опять ничего не получится?..

Но, тем не менее, его как магнитом тянуло к мольберту. Он решил начать с самого простого. Что для него всегда было проще изобразить? Он вспомнил свои первые наброски — бесконечное Небо… И живое Солнце… Да, пожалуй, можно рискнуть.

Как же он заблуждался…

Спустя час, мастерская была усыпана смятыми безжизненными рисунками… Везде одно и то же — искусственное Небо, мертвое Солнце… Он утратил свой дар в стенах подземелья Капитолия и теперь сидел на полу чуть ли не плача…

Для него на холсте Небо олицетворяло его душу, а Солнце — его сердце… Это был первый настоящий набросок, сделанный в детстве, наверно поэтому он и вернулся к нему… Решил, что можно начать сначала.

Как глупо.

Ему так хотелось растопить лёд, сковавший душу. Точнее то, что от неё осталось… А осталось ли?..

Рисование — это часть его души. Утраченная часть души.

Видимо навсегда…

Пит почувствовал, что его вновь охватывает злость. Злость на неё. Это она виновата… Зачем заставила вновь проходить через это?.. Он безнадёжен. А она… Она хочет его доломать?..

«Нет, нет…» — Пит пытался отогнать от себя эти мысли, но её смеющийся образ возник перед глазами и никак не исчезал — вот она уже ухмыляется…

Что, думал, ты сможешь? Нееееет, Пииииит, ты никогда не сможешь рисовать, потому что ты мёртв, мёртв, мёртв, мертвмёртвмертв!

Кое-как Пит сфокусировался на одной точке перед собой, чтобы избавиться от наваждения. Слава Богу, образ Китнисс отступил…

Попробовать снова? Ещё раз испытать боль от осознания собственного бессилия? Да, надо добить себя, сломать окончательно, чтобы больше никогда не брать в руки даже карандаш, оставить все это в прошлом!

Пит трясущимися руками схватился за кисть… Слёзы текли по его щекам, а он продолжал наносить краску неуверенными движениями… Что это?.. Неужели получается? Неужто набросок живой, неужто он дышит?.. Так и есть. Вот оно — Небо-душа… Пит совершает последние мазки… Он вымотан до предела, но что-то в рисунке определённо есть… Он с нежностью берет набросок в руки, словно это самая хрупкая вещь на свете. Это его душа, покалеченная, но еще живая, теперь сомнений не было — где-то глубоко внутри заперт старый Пит, стоит лишь попытаться подобрать отмычку… Определенно, он на верном пути.

Пит внимательно рассмотрел рисунок и поставил на место. Теперь у него появилась пугающе призрачная, но, все же, надежда, что бутылка в его руке сменится на кисть…

Обессилев, Пит лег прямо на пол, свернувшись калачиком. Он так устал… Но, вместе с тем, он испытал ни с чем несравнимое удовольствие. Что-то вышло. Он не совсем безнадёжен.

«Спасибо, Китнисс…» — с этой мыслью он и заснул.

Комментарий к 25. Возрожденный. Картина новой жизни?..

Маленькая главка, но я решила вас порадовать… Надеюсь, главка придется по вкусу…

========== 26. Возрожденный Обескрыленный Мир. Снова ==========

Вот и настал момент истины. Китнисс и Пит одновременно оказались возле своих домов. Пит возвращался с Луговины, а Китнисс только собиралась в лес.

Увидев друг друга, они так и замерли. Ни один не сдвинулся с места.

Китнисс мысленно уговаривала себя сбежать в лес, но не могла и шевельнуться. Пит стоял в лучах солнца и казался ей ангелом. Такой красивый… он как будто сам источал свет, которого в душе девушки остались лишь жалкие крохи…

Пит смотрел на нее во все глаза. Его мысли о том, что надо оставить ее в покое и держаться на расстоянии, развеялись, как утренний туман.

Он двинулся к ней на встречу. Зачем? А не все ли равно? Он просто ощущал потребность быть ближе к ней.

Потребность в ней.

Пит вертел в руках сорванный на опушке леса одуванчик, казалось, цветок придавал ему сил. Подойдя ближе он вручил его ей.

— Вот… это тебе. Кусочек летнего солнца.

Китнисс протянула руку и взяла цветок дрожащими пальцами. Сейчас ей чудилось, что все будет хорошо, ведь ее мальчик с хлебом и символ возрождения из прошлого объединились. Она улыбалась ему, а по щекам текли слезы. Но впервые, за долгое время, слезы были не от горя или боли, а от давно забытого ощущения жизни…

Пит протянул руку и подушечкой большого пальца, едва касаясь, стер влагу с ее лица. Китнисс прижалась к его ладони щекой и закрыла глаза.

У обоих вырвался вздох…

И тут где-то рядом, словно гром среди ясного неба, прозвучало…

— Кискис…

******

Оба встрепенулись и отпрянули друг от друга. Девушка обернулась на голос.

— Гейл?.. — он стоял в нескольких шагах от них, в военной форме, за спиной рюкзак.

И тут напарник по охоте бросился к ней и, подхватив на руки, закружил ее в своих объятиях. Китнисс совершенно растерялась, не совсем понимая, что происходит. Когда же Гейл ее наконец поставил наземь, она успела заметить лишь закрывающуюся дверь дома Пита. Все. Момент упущен…

Бывший товарищ проследил за ее взглядом, но ничего не сказал.