Я спасу тебя от правды (СИ)

И что это место слишком милое и сладкое, чтобы в нем не было никакого подвоха.

— Ну и вали, а мне здесь нравится!

Сейчас Морти уже немного жалел о том, что сказал это.

— Как скажешь, — пожал плечами Рик, вынимая портальную пушку.

Его не было уже несколько часов, но Морти знал — он вернется.

Он всегда возвращается.

Закрыв глаза, мальчик прижал ладонь к черному солнцу на животе, и ему показалось, что отметина была чуть-чуть горячее, чем все остальное его тело.

Когда он поднялся в полный рост, собираясь вылезать, и молоко медленно сбегало каплями и ручейками по коже, — именно в этот предательский момент в купальне открылся портал.

Рик замер, будто вкопанный, глядя на него.

В полной тишине было слышно только бурление источника.

Морти стоял, как дурак, не в силах даже прикрыться, и его сердце, остановившись на несколько секунд, перешло в бешеный, болезненный галоп.

А Рик смотрел на него, не отрываясь, и в этом взгляде было… все.

Этот взгляд заставлял мысли путаться, а кожу покрываться мурашками.

Заставлял хотеть отдаться с потрохами — и душой, и телом — ему, старому аморальному ученому-алкоголику…

Наваждение прошло, когда Рик наконец отвел глаза.

— Слышь, мелкий, — усмехнулся дед, хотя особого веселья в его голосе не наблюдалось, — ты бы оделся хоть, а то еще жалуешься, что я слишком часто пристаю…

Банный халат существенно снизил градус неловкости, хоть и не убрал ее совсем.

— П-эээ-летели домой, пёс?

— Полетели…

На дворе уже была ночь, и на небе выступили леденцовые звезды.

Но что-то было не так.

Вокруг было слишком тихо.

Поёжившись, Морти попытался как можно скорее отогнать от себя неприятное предчувствие — и тут на всю округу раздался мучительный вопль.

Схватив его за плечо, Рик оттащил мальчика назад, заставляя спрятаться за свою спину, и вынул бластер.

— Что может случиться, это место такое классное, — свистящим шепотом передразнил ученый недавно услышанные слова, — у тебя паранойя, Рик, ты просто козёл, Рик…

Кричали совсем недалеко.

Увидев, что происходит, Морти глазам своим не поверил.

Он уже видел этих животных раньше, и даже кормил их с руки.

Размером с больших коров, эти создания по виду больше напоминали овец своими белыми кудрями с едва видным при свете разноцветным отливом — но эти “кудряшки”, как ни странно, состояли не из шерсти, а из комочков сосборенной кожи, очень теплой и нежной на ощупь, покрытой легким пушком — собственно, этих зверей так и называли.

И один такой пушок сейчас выл, пытаясь разорвать веревки, которые затягивали на нем пряничные люди.

И несколько человечков орудовали огромными ножами, срезая с животного куски кожи.

Медленно. Методично. Один за одним.

И в их руках каждый отрезанный кусок почти сразу менял цвет, становясь радужным, под цвет крови несчастного зверя.

Когда Морти осознал, что оторванная плоть уж очень подозрительно похожа на зефир, что плавал у них в какао утром, его чуть не стошнило.

Пушок был весь покрыт ранами. Глаза его закатились от боли, и он ревел пронзительно и страшно…

Собрав весь “зефир” в корзины, пряники силой потянули измученное животное в стойло.

Яркие разноцветные лужи на земле выглядели неуместно красивыми.

И тут Морти учуял вонь сгоревшей в духовке выпечки.

Хлебный дом, в котором их оставили на ночлег, пылал…

— Да здравствует Великая Фруктоза!

Сладкие существа и милые сказочные зверюшки кружились в хороводе вокруг пожара.

— Восславим же Великую Фруктозу!

— Да прольется же кровь свидетелей Великой Фруктозы, как завещала она!

— Да свершится пророчество!

— Да проложит их смерть нам вход в великое карамельное царство!

— Да здравствует Великая Фруктоза!

— Да здравствует Великая Фруктоза!!!

А потом один огромный круглый шарик жвачки подошел к огню ближе всех, держа в объятиях девушку-булочку, которая активно вырывалась и звала на помощь.

Но никто и не думал помогать ей.

Во все стороны полетели крошки.

На землю хлынул джем.

Сжимая между пальцев еще пульсирующую ягоду малины, шарик торжествующе взревел, и толпа подхватила:

— Кровь девственницы! Кровь девственницы! Кровь девственницы!

Тарелка поднялась в небо, но никто этого не услышал — все были слишком заняты.

Долго, слишком долго они молча смотрели на это — а тем временем сахарные существа начали убивать друг друга, а затем пожирать трупы или даже совокупляться с ними…

А потом Рик просто нажал на кнопку.

“Нейтрино-бомба активирована”.

Увидев за окнами привычный холодный космос, Морти вздохнул с облегчением — и тут дед протянул ему исходящую фиолетовым дымком сигарету.

— Будешь?

Пожав плечами, парень с опущенной головой взял ее.

— А давай…

Комментарий к А какого хрена вообще я все это пишу, может, я вообще шипперю Рика и Саммер, точно, вот про них писать теперь и буду, чего зря время терять...

шучу, просто шучу

====== Часть 14 ======

Было темно — только экран телевизора освещал комнату.

Показывали “Яйцелюбов”, но мысли Рика ушли далеко от происходящего на экране.

Вместо ковра на полу лежала шкура, такая толстая и пушистая, что в ней запросто можно было утонуть, как в облаке — именно на ней они и устроились.

Рик объяснил постройку убежища тем, что в любой момент на него могут выйти федеральные службы — на самом деле, он лукавил.

Да, при случае этот домик в самой глуши Острова Соулмейтов, оснащенный киллботами последнего поколения, небольшой лабораторией и оружием, спрятанным в самых неожиданных местах, мог бы сильно пригодиться, но пока его использовали для совсем иных целей.

Как минимум, новый дом стоило возвести хотя бы для того, чтобы иметь возможность вот так вот просто взять и поцеловать Морти за ухом, при этом не оглядываясь вокруг и не боясь, что вот-вот придет его дебильный папаша или кто еще.

“Яйцелюбы” кончились, и пошла какая-то дурацкая реклама то ли плюмбусов, то ли машинок для закатывания половых губ — неважно.

Каждый уважающий себя Рик должен держать своего Морти на коротком поводке, иначе это вовсе и не Рик, а самый настоящий говножор, поэтому ученый не упустил случая показать, кто тут хозяин.

Было так приятно сжать внука в объятиях, потискать, поцеловать с напором, утверждая свою власть над ним — и при этом понимать, что он принадлежит ему.

От макушки и до пяток — весь, целиком, навсегда.

Он был рожден для Рика, и каким же глупым решением было столько лет бегать от судьбы, боясь самого себя в первую очередь…

Теперь же он просто взял то, что предназначалось ему по праву, и не собирался отпускать ни за что на свете.

Мерцание экрана отражалось в глазах Морти, когда он отвечал на поцелуй, и почему это выглядело настолько завораживающе?

За окном шумел ливень, а рядом с ним было так тепло, что Рику даже шевелиться лишний раз не хотелось.

Под мерный бубнеж из телевизора, с Морти, прижимающимся к нему, он начал медленно засыпать.

Рука затекла адски — по венам будто бегали туда-сюда взбесившиеся ежи.

Телевизор был выключен, а дождь как будто стал еще сильнее.

Морти спал, положив голову ему на плечо, и как бы Рику ни хотелось продлить этот момент как можно дольше — когда, как не сейчас?

Осторожно выбравшись из импровизированной постели, он пошел на террасу, по пути захватив толстые перчатки.

Здесь у него стояло несколько горшков с кактусами, и, казалось бы, что в этом такого?

Но это были не просто кактусы.

Санчез потратил много сил, чтобы вывести этот экспериментальный сорт, и теперь, когда ему никто не мешал, он мог попробовать действие этих растений на практике.

Отнеся один из горшков в лабораторию, старик выдернул кактус из земли прямо с корнем — конечно, сначала надев перчатки.

А потом он разрезал зеленую мякоть и слил сок в колбу.