Константа (СИ)

— То, что я сейчас собираюсь сделать, может стоить нам обоим жизни, — медленно произнес Снейп, глядя ему в глаза. — Это чистой воды безумие, но, кажется, я начинаю постепенно к этому привыкать, — он слегка прищурился. — Ты мог бы хотя бы для приличия напрячься…

— Я тебе доверяю, — обезоруживающе просто сказал Поттер, улыбнувшись. — И я в тебе уверен.

Северус ничего не ответил. Только посмотрел на него долгим, пристальным взглядом, будто запоминая каждую черточку, а затем резко дернул на себя…

И мир вокруг исчез.

***

— … невыносимо! С меня хватит! Я ухожу на пенсию!

— Мистер Сметвик, прошу вас, успокойтесь…

— Ничего не хочу слышать! Мерлин, я слишком стар для всего этого! Сначала этот Снейп выматывает мне все нервы со своей необъяснимой комой! Затем Гарри Поттер впадает в анабиоз прямо в моей больнице! Потом Альбус Дамблдор ни с того ни с сего сходит с ума и пытается убить только очнувшегося национального героя, утверждая при этом, что тот одержим Сами-знаете-кем, хотя всем известно, что он лишен магии и надежно заперт! А теперь Северус приходит в себя, и выясняется, что на самом деле все так и было! Я отказываюсь это понимать! Если теперь еще и Поттер очнется самим собой…

Гарри открыл глаза. Взгляд уткнулся в светлый потолок больничной палаты. Где-то рядом раздался сдавленный вздох.

— Мистер Сметвик, вы только не оборачивайтесь…

— Что? О, Мерлин! — в поле зрения Гарри показалась седая голова целителя. — Мистер Поттер, вы слышите меня?

Гарри ощутил сильнейшее дежавю.

— Слышу, — он прочистил горло и, пошевелив руками и ногами — на всякий случай — добавил, — и, да, я помню, кто вы, помню, кто я, и даже какого цвета свитер мне подарила миссис Уизли на мое первое рождество в Хогвартсе. А что случилось?

Сметвик моргнул. Затем еще раз. А затем натурально взвыл.

— Все! Это была последняя капля! На пенсию! В домик у моря! Немедленно!

— А… — начал было Поттер, но в этот момент отмерла молоденькая целительница, до этого успокаивавшая Сметвика.

— Ой! Я должна сообщить мистеру Снейпу, что мальчик очнулся! Он обещал проклясть меня, если я не сделаю этого сразу же! — она развернулась и унеслась куда-то.

А Гарри от нахлынувшего облегчения забыл, о чем хотел сказать. У них получилось! Он не был уверен в том, что именно, но главное — получилось. И с Северусом все в порядке…

Впрочем, оказалось, что не только с ним. Вместе с прибывшим буквально спустя несколько минут Снейпом в палату ворвались Дамблдор и Рон с Гермионой.

Которые тут же принялись ощупывать и осматривать его со всех сторон, задавать миллион вопросов и не давали вставить ни одного лишнего слова пока не убедились, что это действительно он — живой, здоровый и без вредных примесей Темных Лордов в голове.

— Боже, Гарри, мы с Роном уже не знали, что и думать! — Гермиона повисла у него на шее, кажется, собираясь расплакаться. — Чуть с ума не сошли, пока ждали, очнешься ты или нет!

— А я говорил, что Гарри выкарабкается! — Рон широко улыбался, хотя и несколько нервно. — Он всегда выкарабкивается!

Поттер почти бессознательно кивал им, рассеянно поглаживая Гермиону по спине, но взгляд его был устремлен на Северуса, который все это время молча стоял у входа в палату, скрестив руки на груди. Выражение его лица было непроницаемым.

Сердце кольнула тревога.

— Се… профессор Снейп… — он сам точно не знал, что хочет сказать, но сформулировать не успел.

— Поздравляю с очередным воскрешением, Поттер, — убийственно равнодушно произнес Снейп, даже не глядя ему в глаза. — Вы сделали нам большое одолжение, очнувшись в здравом уме и трезвой памяти.

— Правда, Гарри, мы так боялись, что ты можешь потерять память или сойти с ума! — тут же подхватила Гермиона, но Поттер едва услышал ее.

— Но я помню, — тихо сказал он, поймав на долю секунды взгляд Северуса. — Я все помню…

Ничего. Ни единого отголоска эмоций. Черные глаза смотрели с почти забытым безразличием.

— Что ж, надеюсь, ваша острая память отразится и на учебном процессе, — от холода в его голосе хочется взвыть, — победа над Темным Лордом не будет являться уважительной причиной для невыполнения летних домашних заданий по моему предмету. До встречи в сентябре, — и он, резко развернувшись, вышел из палаты.

— Не может быть… — выдохнул Гарри, отказываясь верить своим ушам. — Этого не может быть…

— Это правда, Гарри! — по своему истолковав его потерянный вид, воскликнула Гермиона. — Волдеморта больше нет! Профессор Дамблдор уничтожил последний его крестраж прямо перед тем, как мистер Сметвик сообщил о том, что ты потерял сознание…

— Да, Гарри, — подтвердил Дамблдор, загадочно мерцая стеклами очков-половинок, — это действительно так. Волдеморт выбрал не слишком удачный момент, чтобы захватить твое тело. Теперь он мертв, а ты отныне свободен. Пророчество свершилось.

Наверное, от этой новости Гарри должно было стать легче. Да что там, по всем законам логики он должен сейчас прыгать до потолка от восторга и благодарить всех, в кого верит и не верит, что все закончилось именно так.

Но радости не было. Потому что первый раз за последние пять лет ему было глубоко наплевать на пророчества, спасения мира и Волдеморта — живого или мертвого.

Как оказалось, избавления от главного кошмара, мучившего его с одиннадцати лет, недостаточно — катастрофически недостаточно — для счастья.

***

В Литтл-Уингинге шел дождь, конец июля в этом году выдался паршивым. Прохладный ветер врывался в открытое окно спальни, донося мелкие брызги до лица Гарри, лежавшего на кровати, но ему было все равно.

Рон и Гермиона были изумлены его решением провести остаток летних каникул у Дурслей, ведь никакой угрозы его безопасности больше не было, а Уизли были бы счастливы пригласить его к себе, но Поттер вежливо отказался.

Он не хотел никого видеть. Впервые в жизни ему было комфортнее находиться в обществе родственников, которым не было дела до его переживаний. По крайней мере, они не лезли в душу, не спрашивали, почему он такой мрачный, и не уговаривали радоваться победе над вселенским злом.

Они и о самой победе-то были не в курсе. И к лучшему. Гарри сейчас было совершенно не до нее.

Все его мысли были заняты предстоящим учебным годом, а точнее, одним конкретным предметом, который он возненавидел с первого же учебного дня.

Неужели Северус действительно рассчитывает, что он возьмет и забудет обо всем? Сделает вид, что не было никакой комнаты с камином, признаний и поцелуя? Что сможет как раньше спокойно ходить на зелья и выслушивать бесконечные ехидные комментарии в свой адрес?

Да он скорее вообще учебу бросит, чем будет ходить с ним по одним коридорам, встречаться на уроках и видеть его за столом в большом зале, зная, что профессору на него плевать…

Хотя как такое возможно? Гарри все еще отказывался верить, что Северус мог так легко отказаться от всего, что между ними произошло. Он помнил его взгляд тогда, перед их возвращением в реальный мир. В этом взгляде было все, что угодно — сомнение, страх, тревога, благодарность, тепло… но не безразличие. Может быть, Северус и не чувствовал к нему того же, что испытывал Гарри, но он совершенно точно не был ему безразличен.

Да, черт возьми, он готов был поклясться, что чувства Снейпа были куда глубже и сложнее, чем простое небезразличие!

Гарри коротко застонал и закрыл глаза.

Нужно что-то делать. Такими темпами за оставшийся до начала учебного года месяц он просто спятит!

— Боюсь, в этом случае терпение лопнет не только у мистера Сметвика, но и у всего магического сообщества, — знакомый слегка насмешливый голос заставил Гарри распахнуть глаза и сесть на кровати так резко, что на мгновение закружилась голова.

Посреди его комнаты стоял Снейп. Это было настолько дико, что в первую секунду Поттер решил — ему мерещится. Он даже моргнул пару раз для верности, но иронично усмехающийся профессор никуда не делся. Он все так же стоял, спрятав руки в карманы простых черных брюк, в темной рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами и закатанными до локтей рукавами, и меньше всего напоминал Ужас Подземелий, который явился к нему в больнице.