Связанные серебром (ЛП)

— Без проблем, — ответила я. — Мне она ни к чему, а ты сделаешь мне одолжение, сказав, что в ней не так.

— Помимо отваливающегося руля?

Я скривилась.

— Ага.

— Хорошо. Теперь тебе и… привезенному тобой слону, лучше пойти в гараж, чтобы маленькие монстры смогли приступить к работе.

Я послушно сняла Майю с волка.

— Пошли, поработаем, — сказала я ему.

Сэм сделал два шага, затем с ворчанием лег посреди офиса, повернулся на бок и закрыл глаза.

— Да ладно, С… — я прикусила язык, какое имя Сэм указано на ошейнике? А, точно. — Пошли Снежок.

Он открыл один глаз и посмотрел на меня.

Спорить с доминантом бесполезно.

— Я присмотрю за щенком, — заявила Майя. — Мы можем поиграть в ковбоев, и я научу его команде «апорт». У нас будет чаепитие. — Она сморщила носик. — И тогда ему не придется пачкаться о сальные машины. Ему не нравится грязь.

Сэм закрыл глаза, и Майя погладила его по морде.

Он не навредит ей.

Я глубоко вздохнула.

— Думаю, ему нравится музыка, — сказала я Сильвии.

Она фыркнула.

— Я думаю, что ты просто хочешь снять с себя ответственность за него.

— Майя хочет с ним поиграть, — заметила я, — и будет этим занята.

Сильвия задумчиво посмотрела на Сэма, затем покачала головой на меня, но не возражала, когда я оставила его лежать там.

Зи закрыл дверь между офисом и гаражом — он не любил латинскую музыку. Так что, когда я ушла из офиса, тоже закрыла ее за собой.

Глава 4

Выйдя из раздевалки в рабочем комбинезоне, сперва я услышала немецкую брань Зи. И поскольку я могла понять примерно одно слово из четырех, ругался он на современном немецком, что считалось хорошим знаком.

«Бьюик» стоял в первом отсеке. Я не видела Зи, но судя по тому, откуда шёл голос, он лежал под автомобилем, с другой стороны которого стоял Габриэль; он поднял голову, услышав, как я вошла, и на его лице промелькнуло облегчение.

Он знал, что Зи… ну, не безобидный, но Зи не обидит его физически. А Габриэль слишком вежлив, поэтому ему чаще меня, приходится выносить сварливость Зи.

— Привет, Зи, — сказала я. — Спорим, ты можешь его починить, но тогда он станет убогим, не лучше ли оттащить его на свалку и начать все с нуля.

— Кусок железа, — ворчал Зи. — Что не поржавело, то погнуто. Все целые детали поместятся в карман. — Наступила недолгая пауза. — Даже в маленький карман.

Я похлопала по капоту машины.

— Не слушай его, — прошептала я «Бьюику». — Скоро ты будешь в порядке и вернёшься на дорогу.

Зи выкатился из-под машины, и его голова теперь находилась у моих ног.

— Не обещай того, что не сможешь сдержать, — прорычал он.

Я выгнула брови, и, певуче, протянула:

— Хочешь сказать, что не можешь её починить? Извини. Я отчетливо помню, как ты говорил, что нет ничего, чего бы ты, не мог починить. Наверное, я ошиблась, и кто-то другой двигал твоим языком.

Он зарычал так, что даже Сэм мог позавидовать, и оттолкнулся возвращаясь под машину, бормоча на немецком:

— Deine Mutter war ein Cola-Automat! [8]

— Её мама могла быть и автоматом с газировкой, — сказала я, отвечая на восклицание, которое поняла даже с учётом, что Зи тараторил. «Твоя мама…» звучит одинаково во многих языках.

— А эта машина в свое время была красавицей. — Я усмехнулась Габриэлю. — Мы, женщины, должны держаться вместе.

— Почему все машины — женщины? — спросил он.

— Потому что они все требовательные и придирчивые, ответил Зи

— Будь они все мужчинами, то сидели и жаловались бы, а не выполняли свою работу, — ответила я.

Заниматься чем-то нормальным принесло облегчение. У себя в гараже, я могла всё контролировать… Ну, на самом деле Зи — главный, когда приходил. Несмотря на то, что я купила у него мастерскую и теперь платила ему за работу, мы оба знали, кто лучший механик, да и долгое время Зи был моим начальником. Возможно, подумала я, протягивая ему соединительный муфты размером десять и тринадцать, это и есть настоящее облегчение.

Это моя работа, и я умела её выполнять, к тому же доверяла своему «боссу», в результате — победа качества и порядка. Ремонт автомобилей упорядочен, в отличие от остальной части моей жизни. Делаешь всё правильно, и всё идёт как по маслу. Ошибёшься, и всё провалиться.

— Verdammte Karre, — прорычал Зи. — Gib mir mal… [9]

Последнее слово заглушили удары по металлу, звяканье и бряканье.

— Дать что? — спросила я.

Было долгое молчание.

— Зи? Ты в порядке?

Вся машина поднялась приблизительно на десять дюймов над домкратами, разбрасывая их по сторонам, и задрожала, словно в эпилептическом припадке. Из-под «бьюика» хлынула волна магии, и я отступила, потянув за собой Габриэля. Машина со скрипом и визгом шин опустилась на землю.

— Теперь мне лучше, — противным голосом сказал Зи. — И станет ещё лучше, если я вздёрну того механика, который работал до меня.

Мне знакомо это чувство, ах… неповторимое разочарование от неподходящих болтов, неправильно соединенных и вкрученных против резьбы. И выходит, что работа на пол часа растягивается на весь день.

Габриэль вывернулся и отступил, словно хотел находиться как можно дальше от автомобиля. Он так широко раскрыл глаза, что казалось, они сейчас выкатятся. Я запоздало поняла, что, вероятно, он впервые видел, как действительно работал Зи.

— Все хорошо. Думаю, он справился. — Я отпустила Габриэля и похлопала его по плечу. — Зи, мне кажется, что ты и работал над машиной. Помнишь? Ты менял электропроводку.

Зи снова высунул голову, на его лице ото лба до подбородка, тянулся след смазки. Рана на лбу затягивалась на глазах, а на подбородке красовался синяк.　

— Ты можешь заткнуться в любое время, Kindlein (дитя с нем.), — едко посоветовал он, затем нахмурился. — Я чувствую запах печенья, и у тебя усталый вид. Что случилось?

— Я напекла печенье, — ответила я. — Для тебя я припрятала пакет в машине, остальным завладела орда.

— Хорошо, — сказал он. — А теперь расскажи, почему ты не спала?

Раньше он не донимал меня, но, после Тима… после того, как мне сделали больно, он в своей собственной манере нянчился со мной

— С этим ты мне не поможешь, — сказала я.

— Деньги?

— Нет.

Он нахмурился, надвинув на серые глаза седые брови.

— Вампиры? — рыкнул Зи, которому не очень нравились вампиры.

— Нет, сэр, — я передразнила его тон. — С этим ты мне точно не поможешь.

— Не дразни меня, девочка, — проворчал Зи. — Я…

Одна из сестер Габриэля закричала, и у меня перед глазами встала картина, как Сэм пережевывает девочку, поэтому я побежала на крик.

Я успела приоткрыть дверь, когда Тиа закричала:

— Mama, Mama, una pistola! Tiene una pistola. (Мама, Мама, пистолет! У него пистолет. — исп.)

В офисе повсюду были дети: они висели на полках стеллажа, стояли на шестидюймовом подоконнике огромного окна, облепили Сэма на полу.

В проёме офисной двери стоял огромный мужчина, со страшным, двуручным автоматом в руках, и придерживал дверь ногой в чёрном кожаном ботинке.

И одет он был во всё черное, а на левом плече куртки военного типа находилась ярко-жёлтая надпись. Единственное, что не вписывалось в типичную внешность солдата — рыжие с проседью волосы, ниспадающие до плеч, таким бы позавидовали модели с обложек романов.

Позади первого я увидела второго мужчину, одетого в рубашку на пуговицах и слаксы. Судя по языку тела второго, я поняла, что только первый мужчина с оружием угроза.

У второго же что-то было на плече, но, что бы это ни было, явно не оружие, поэтому я проигнорировала его и сосредоточилась на том, что опасней.

Сильвия держала в руках метлу, но не двигалась, так как целились в самую младшую Сандовал. Майя, обхватив Сэма обеими руками, громко кричала на испанском, что было бы чересчур драматично, если бы в нее не целились из автомата.