Мгновения жизни (СИ)

Сердце бешено билось в груди, и она смотрела на Птицу-гром в надежде, что она сейчас вскинет свои прекрасные крылья, но все тот же Пакваджи вновь гордо поднял свою стрелу, а следом за ним громогласно взревел Вампус. Джаспер Раш посмотрел на Шарлотту с невероятной завистью.

До этого момента учеников выбирал лишь один факультет, и, растерявшись, Шарлотта оглянулась по сторонам, не зная, в какую сторону теперь идти. В ее голове даже промелькнула мысль, что раз ее выбрали два факультета, то, вероятно, ее отправят домой, и она все же пойдет учиться в балетную школу.

― Мисс Снейп, два факультета любезно решили предоставить вам право самой сделать выбор, ― улыбнулся наблюдающий за церемонией директор Деллман. ― Подумайте и громко назовите имя факультета, где вы хотели бы учиться.

Шарлотта задумалась. От волнения она забыла все, что рассказывал Северус о факультетах, и, сглотнув, произнесла название, показавшееся ей наиболее красивым.

Пакваджи вновь вскинул стрелу вверх и, свободно вздохнув, Шарлотта подошла к своему новому приятелю.

― Я бы выбрал Вампуса, ― проворчал Джаспер, ― почему ты не выбрала Вампуса?

― Я вообще ничего не помнила, ― прошипела Шарлотта, ― у меня в голове пусто стало, и слово Пакважди показалось очень интересным.

Джаспер только фыркнул, качая головой и медленно произнес:

— Панические атаки легко поддаются коррекции.

Шарлотта прыснула от смеха, разом вспомнив маму и после этого — значение своего факультета.

― Я выбрала факультет целителей! ― громко прошептала она Рашу на ухо. ― А я могу изменить выбор?

Джаспер посмотрел на нее как на умалишенную и лишь отрицательно покачал головой.

После Шарлотты к их факультету присоединились лишь Ребекка Уилсон. Прячась за колонну, она горько плакала от того, что ее сестру забрала на свой факультет Птица-гром. Шарлотта, конечно, как могла, постаралась утешить девочку.

Учеба в школе внезапно очень понравилась Шарлотте. Она сама не ожидала, что магия после стольких лет страха внезапно начнет вызывать у нее такое удовольствие. Не хуже однокурсников, а зачастую даже лучше, она справлялась с заданиями преподавателей. Правда, к недовольству Северуса, изредка даже помогающего ей на уроках при помощи блокнота, зельеварение было ее слабым местом. Как бы она ни старалась, но самой высокой оценкой по этому предмету для нее было «Выше ожидаемого» и еще чаще «удовлетворительно».

К концу первого года обучения Шарлотта окончательно освоилась в школе и сумела обзавестись небольшой компанией верных друзей. Джаспер и Ребекка понравились ей с самого первого дня, и за год они даже почти ни разу не поссорились. Все трое одинаково любили творчество.

Джаспер Раш не мыслил своей жизни без музыки. Сын аврора и психотерапевта, он очень напоминал Шарлотте ее саму.

Ребекка Уилсон обладала завидной фантазией. Ее талант сочинять, в сочетании с танцевальными навыками Шарлотты и музыкой Раша, очень помог им победить в отборочном конкурсе для школьного театра. В конце второго года обучения все трое с гордостью демонстрировали родителям школьников свои умения в составе труппы театра.

Встречаясь с семьей на каникулах, Шарлотта с охотой рассказывала о представлениях и репетициях. И с чуть меньшим энтузиазмом об остальных уроках. Родители, слушая восторженные речи дочери, только переглядываясь, вспоминая то время, когда она наотрез отказывалась даже слушать о школе магии.

А вот Северус с каждым годом становился мрачнее. Девушку с татуировкой лисы на руке он больше не встречал и в какой-то момент прекратил поиски, вовсе позабыв о том случае. Мрачный и замкнутый, он все реже пропадал на улице. Иной раз Эйлин казалось, что он будто ждет чего-то и, то бросаясь из крайности в крайность, старается успеть взять от жизни максимум, то, наоборот, превращается в одинокого отшельника, который может неделю не выходить за порог дома. На все вопросы Северус неизменно отвечал, что с ним все абсолютно в порядке.

Тобиас и Эйлин тоже не могли сказать, что их жизнь стоит на месте. Их новой маленькой традицией стало брать отпуск каждый сентябрь. Проводив детей на работу и учебу, они собирали дорожные сумки и, попросив Сару кормить толстого лысого кота Барри, отправлялись в очередное путешествие.

Так, вернувшись из четвертого ежегодного путешествия, Снейпы нехотя приступили к работе. Будучи в приподнятом настроении, Тобиас, загорелый после пляжей Бразилии, зашел поздороваться с Джеромом и удивленно замер на пороге его кабинета.

― Тобиас! Наконец-то! ― возликовал Моррисон, как и всегда широко улыбаясь. Работа в Вишневой клинике приносила ему невероятную радость, и каждый день он искренне благодарил всех нюхлеров мира за такой подарок судьбы. ― Я наконец-то нашел себе ассистента, ― радостно сказал он, указывая на смущенную, растерянную женщину, стоящую рядом с ним, ― мисс Реналь Ньюман просто спасла меня от хаоса на столе. Я уже неделю живу как в раю. Я сам не представлял, как просто можно организовать и систематизировать все, что у меня тут навалено.

По мере объяснения улыбка Моррисона постепенно угасала. В красках описывая достоинства помощницы, он не видел ни малейшего отклика на лице Тобиаса. Босс смотрел на новую сотрудницу так, будто у него разом заболели все зубы.

― Что-то не так? ― спросил Джером. Он по очереди бросал взгляд от Тобиаса к Реналь и уже начинал думать, что в далеком прошлом эти двое могли быть знакомыми или, что еще хуже, любовниками. Не могут же незнакомые люди смотреть друг на друга так, будто ведут незримый неприятный диалог?

― Очень приятно, мисс Ньюман, ― наконец оскалился в улыбке Тобиас. ― Как владелец этой клиники, я бы хотел провести с вами небольшое интервью. Надеюсь, вы не против?

Реналь опустила взгляд черных глаз и быстро кивнула. Положив на стол пухлый ежедневник, она машинально провела рукой по коротким черным волосам и молча прошла следом за Тобиасом. Ничего хорошего от этого интервью она уже не ждала.

========== Глава 8. Семейные ценности ==========

Тобиас галантно пропустил женщину вперед и, закрыв за ней дверь, наложил на кабинет заглушающие чары.

― Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя, ― тихо произнес он. Медленно обойдя ее, Тобиас занял место за собственным столом, жестом предложив мисс Ньюман занять кресло напротив.

― Я понятия не имела, что вы живы, ― начала Реналь. Она села, вынула из кармана брюк платок и нервно сжала его в бледных пальцах. ― Я даже не подозревала… Ты волшебник, клиника…

Она выглядела настолько шокированной, что Тобиас, не выдержав, фыркнул и рывком подался вперед, опираясь руками на стол.

― А что ты думала? Что мы сгинули, подобно твоему папаше, что отравил жизнь моему сыну, да? ― Тобиас грозно смотрел на женщину, всеми силами сдерживая рвущийся наружу гнев. ― Ты, всегда такая милая и понимающая. Ты писала Эйлин письма о том, что совершенно не согласна с мнением родителей и предупреждала ее об опасности, ― усмехнулся он. ― Где ты была, когда Северус принимал метку? Неужто не могла его отговорить?

― Я пыталась, ― бесцветным голосом ответила она. ― Но он такой же упертый, как и его родители. Он меня и слушать не стал.

Тобиас брезгливо поморщился. Такой ответ для него ровным счетом ничего не значил.

― В общем так, ― медленно произнес он и, на секунду задумавшись, добавил: ― Медея. Мне абсолютно все равно, как ты здесь оказалась. Мне все равно, куда ты пойдешь дальше, я просто не хочу тебя видеть на пороге моей клиники. И предупреждаю тебя, ― он поднял палец вверх, призывая ее ко вниманию, ― если Эйлин каким-то образом станет известно о том, что Северус однажды совершил ошибку, или о том, что он вообще общался с вашей семьей, я без малейших колебаний нарушу святую врачебную клятву.

Чем больше распалялся Тобиас, тем спокойнее и увереннее выглядела женщина, сидящая напротив. Она без страха смотрела ему в глаза и только вздыхала, слушая гневные речи.

― А ты можешь меня выслушать, раз уж все равно решил выгнать? ― тихим спокойным голосом спросила Медея.