Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

- Не знаю насчет людей, но я свою человечность обменял на деньги и покой и ни разу не пожалел об этом, – с этими словами Найт отвернулся от детектива и ринулся вверх, переступая через две ступеньки за раз. Следующие несколько пролетов рыжий и брюнет провели в напряженном молчании.

- Тебе не кажется это странным? – все же разорвал тишину Найт, добравшись до нужного этажа и проследовав в длинный коридор, по обе стороны от которого отходили десятки потрескавшихся и охваченных фиолетовым пламенем идентичных дверей.

- Что «это»? – без энтузиазма откликнулся Дэй.

- Наше… общение, – после раздумий, подобрал подходящее слово Найт.

- Если это можно назвать общением, – фыркнул Дэй, усиленно рассматривая стену.

- В том-то и дело. Что-то не так.

- Все не так!

Помолчали.

- Смотри, мы ведь уже переспали.

- Точнее, ты воспользовался ситуацией?

- У нас был неплохой секс.

- У тебя был неплохой секс!

- Поверь мне, у Нас, – настаивал Найт.

- И что?

Помолчали.

- Просто я веду к тому, что…

- Ну?

Помолчали.

- А теперь ты меня еще и целуешь.

- Какой наблюдательный!

- Это не просто так.

- Конечно, нет, я хочу соблазнить тебя и наложить лапу на твое состояние!

Помолчали.

- Не как в кино, – наконец наиболее верно сформулировал свою мысль Найт.

- Потому что это не кино!

- Не как в книге…

- Я не понимаю, к чему ты ведешь?!

Помолчали.

- С каких пор люди после поцелуя спокойно разговаривают, как ни в чем не бывало?

- Всегда так было!

- Разве мы не должны чувствовать дискомфорт или смущение?

- Мне двадцать семь лет, я слишком стар для дискомфорта и смущения!

- Странно это слышать от тебя…

- Так, может ты уже перестанешь рассуждать обо всем об этом? Мне и так хочется провалиться сквозь землю!

- На седьмом этаже провалиться сквозь землю будет тяжеловато, лететь придется долго и не без преград, – предупредил Найт. – К тому же тебе Двадцать Семь лет и ты Уже Стар для того, Чтобы проваливаться сквозь землю.

Помолчали.

- Так что с семью этажами?

- Меня не волнует! – огрызнулся Дэй.

- А что же тебя волнует?

«Ты меня волнуешь!»

- Отвали, – вслух выдавил детектив, порядком раздраженный этим идиотским разговором. Но и в нем была толика правды. Действительно что-то между ними не вязалось, и любой разговор попахивал абсурдом и бредом.

- Это не ответ.

- Это прелюдия к ответу, а не заткнешься, и я действительно выскажу все, что о тебе думаю!

- Было бы интересно послушать, – улыбнулся Найт, останавливаясь напротив одной из полыхающих дверей.

- Моя квартира.

- О, ништяк, зай…

- Стой, – поймал Найт руку Дэя на полпути к дверной ручке, – скажи, я нравлюсь тебе? – вопрос прозвучал, как гром среди ясного неба. И мужчина, которому было Двадцать Семь лет и он был Уже Слишком стар, на секунду почувствовал себя подростком, которого застали в школьном туалете за дрочкой.

- Что? – поперхнулся он воздухом.

- Это логично, – более чем спокойно продолжал рассуждать Найт.

- Логично предполагать, но не логично спрашивать вот так напрямую! – возмутился рыжий, стараясь не забывать, что ему Двадцать Семь лет и он Уже Слишком стар, чтобы…

- Так нравлюсь или нет?

- Что? Да ты! Да я! Да блин! Ч…ч….чччч… чер… че… че…ччч… блять! – выдохнул рыжий, все еще напоминая себе, что ему Двадцать Семь лет и он Уже Слишком стар, чтобы…

- Да или нет?

- Чего пристал?! – все-таки Дэй забыл и о том, что ему Двадцать Семь лет и он Уже Слишком стар, чтобы вести себя, как ребенок.

- Разве трудно ответить на мой вопрос? – искренне удивился Найт.

- Трудно!

- Почему?

- Потому что это личное!

- Блевать передо мной – это не личное, а признаться, что я тебе нравлюсь – интим? – провоцировал рыжего Найт.

- Поцелуй – чем тебе не признание?! – в порыве лютого бешенства прорычал Дэй, а затем вспомнил, что ему таки Двадцать Семь лет и он Уже Слишком Стар, чтобы… и потянулся к пистолету, чтобы пустить себе пулю в лоб.

- А-а-а… – протянул Найт задумчиво.

- Самая идиотская ситуация за всю мою жизнь! – воскликнул Дэй, стараясь вырвать руку из цепкой хватки Найта, но брюнет не торопился отпускать его. Вместо этого, он толкнул парня на себя и слегка чмокнул его в лоб.

- Ты… того? – отпрянув от Найта, повертел детектив пальцем у виска.

- Почему «того»? – кажется, брюнет всего на секунду, но растерял все свое самообладание и начал походить на юную барышню, впервые в жизни признавшуюся в любви. – Признания могут быть и более изящными, чем твое, – еле заметно нахмурился он.

- Признание?

Найт ничего не ответил, мысленно удивляясь, что на него нашло и как он мог сказать нечто настолько идиотское. Его пальцы коснулись дверной ручки, и он искренне понадеялся, что за дверью они обнаружат его мать. Причем надеялся он на это не только потому, что беспокоился за женщину, но еще и желая замять этот внезапный порыв чувств, к которым он совсем не привык и потому не был подготовлен. Найт никогда раньше не признавался кому-либо в симпатии, из-за чего был растерян и раздражен.

Дверная ручка тихо скрипнула, и дверь распахнулась. Посреди охваченной фиолетовым пламенем комнаты стоял стул, на нем сидела фигура в черной толстовке и морковного цвета штанах.

- А я уже заждался… Оливку, мой король?

====== Глава 29. Отчаянье и ракеты ======

«…Подземное царство Нэй,

То самое, что таило в себе бесчисленное количество темниц.

То самое, где по стенам струилась человеческая кровь, а в воздухе витал ядовитый туман.

То самое, что являлось прибежищем для боли, страха, неверия, предательства, ненависти и лжи.

То самое, что, не имея границ, разрослось настолько,

Что управлять им в одиночку ТехноБогине оказалось не по силам.

Мир смертных утопал в ТехноГрехах,

Пожираемый ими,

Прогибающийся под ними.

Оттого приток заблудших и прогнивших душ,

Что неотвратимо спускались в царство Нэй после смерти

Навечно,

С каждым веком увеличивался.

И тогда на помощь ей пришел ВанХоп – ТехноБог Отчаянья.

Бывший прислужник –

Маленький МетоБожок,

Что издевался над душами грешными,

Грязными,

Развратными,

Всячески.

Однажды ВанХоп среди других истязаемых увидел юную деву.

На запястьях ее значились глубокие кровоточащие раны,

Что указывало на причину ее падения в царство Нэй.

Но в отличие от большинства заблудших душ,

Она не потеряла разума,

Она не разучилась говорить,

Она не забыла себя,

Она улыбалась.

«Чему ты радуешься?» – спросил тогда МетоБожок.

«Тому, что я, наконец-то, умерла!» – ответила ему девушка.

«Но теперь ты в царстве Нэй».

«Сюда я попасть и хотела!»

«Но… почему?»

«Потому что я была в отчаянии».

«И поэтому ты улыбаешься…?»

«Отчаянье – чувство, которое возникает,

Когда человек, вдоволь насладившийся всеми прелестями жизни,

Внезапно сталкивается с ее уродством,

Настолько омерзительным,

Что он закрывает глаза,

Предпочитая ослепнуть, чем принять правду.

Рано или поздно он, лишенный зрения,

Спотыкается

И падает в глубокую выгребную яму,

Утопает в ее содержимом,

Беспомощно барахтается в нечистотах до тех пор,

Пока не мирится со своим положением

И не открывает глаза.

Тогда он выбирается из ямы,

И ему кажется, будто единственное, что осталось сделать,

Это смыть с себя налипшую пакость.

Вот только отмыться уже не получится.

Потому что грязь сотрется с его тела,

Но не из его воспоминаний,

Не с его души.

Отчаянье – это смирение.

Отчаянье – это проклятье.

Отчаянье – это смерть души

И ее бессмертие.

И нет ничего страшнее его».

МетоБожок послушал девушку, а затем,