Разбуди меня (СИ)

С одной стороны, Гермиона была превосходной колдуньей и в этом рискованном мероприятии могла оказать ему неоценимую помощь; к тому же она хоть немного знала место, куда они направлялись и где сам Тео не был никогда. Но, с другой, Гермиона была же и его самым слабым, самым уязвимым местом. Картины, где Волан-де-Морт кощунственно убивал её, преследовали Тео всё чаще: Гермиона взяла с него обещание спать хотя бы через сутки, но каждый раз, когда он проваливался в сон, ничем хорошим это не заканчивалось. Поутру, встречаясь в Большом зале взглядами, она моментально определяла его состояние по свирепому сосредоточенному выражению лица и кругам под глазами, всё больше укрепляясь в своих подозрениях, высказанных вечером накануне Дня святого Валентина.

— С Гарри было подобное, — произнесла она, отрешённо глядя со смотровой площадки Астрономической башни вниз, на заснеженный школьный двор с обледенелым фонтаном. — Эти кошмарные сны... скорее, даже один и тот же сон, повторяющийся, как заевшая пластинка. Между ним и Волан-де-Мортом была связь, природу которой мы не понимали до самого конца, пока не выяснилось, что часть души Волан-де-Морта случайно попала в Гарри той ночью, когда были убиты его родители. Таким образом, был создан ещё один крестраж, который Волан-де-Морт создавать не собирался. Ты же знаешь про... крестражи?

— После вашей победы об этом только ленивый не писал, — Тео поджал губы и облокотился о парапет, встав к Гермионе полубоком. — Так что это за связь?

— Волан-де-Морт имел доступ к сознанию Гарри, а потому нарочно подсовывал угодные ему образы и видения, тем самым мучая Гарри, вытягивая из него все силы и заставляя его испытывать невероятную злобу, совершенно ему не присущую, но из-за этой связи заполняющую его до краёв. Что, если и с тобой происходит то же самое?

— Хм... — Тео нахмурился, покачав головой. — Я так не думаю. Я не Мальчик-Который-Выжил и даже не Пожиратель смерти, чтобы эта тварь обратила на меня столь пристальное внимание, связав своё сознание с моим. Вариант о подслушивании и передаче с моей помощью каких-то ценных сведений тоже отметается: легилименция не мой конёк, я никогда особо не лазил другим в головы, и поэтому через мой мозг Волан-де-Морту вряд ли удалось бы выведать что-то существенное. Обо всех передвижениях Отряда Дамблдора в годы его активности я тоже имел весьма смутное представление... — он потёр лоб, напряжённо думая. — А, ещё эта фишка с палочками-близнецами. У моей сердцевина из волоса единорога, а у Поттера, насколько я помню, из пера феникса. Так что, исходя из всего вышесказанного, эта версия вряд ли верна.

Гермиона, выпрямившись, отстранилась от холодных перил. Потом задумчиво посмотрела на Тео.

— Возможно. Но тогда что это? Просто навязчивая идея, преследующая тебя во сне, когда всё, что хранится в твоем подсознании, вылезает наружу?

— Мерлин его знает... Ладно, довольно об этом. Осталось потерпеть один день, а завтра я убью его.

Праздник был в самом разгаре. Гермиона, дабы не вызывать подозрений, спустилась в Большой зал вместе с подругами и сейчас, стоя у столика с десертами, смотрела, как Джинни с Деннисом Криви отплясывают нечто весьма оригинальное, отдалённо напоминающее польку, а Малфой ведёт Асторию в традиционном вальсе. По всему залу, украшенному невесомыми атласными лентами и пышными букетами белых, розовых и красных роз, кружилось множество пар. Одни просто молчали, прилипнув друг к дружке и почти топчась на месте, другие тихо переговаривались, танцуя в обнимку, а третьи откровенно шумели: парни отпускали шутки одну за другой, а девушки покатывались со смеху. Со звёздного потолка сыпались разноцветные конфетти, а над расставленными вдоль стен столами, обрамляющими танцплощадку, летали маленькие золотистые купидончики с луком и стрелами, трепеща крохотными крылышками и то и дело пуская стрелы с марципановым сердечком на конце в того или иного студента.

Находясь в центре всеобщего оживления и глядя на радостных друзей, Гермиона практически перестала мандражировать, заставив себя временно забыть о предстоящей им с Ноттом авантюре, и старалась веселиться от души. В этом ей как нельзя лучше помогал Дин, пригласив её на танец, едва зазвучала новая песня. Падму же закружил в подобии вальса невесть откуда взявшийся Хагрид. Увидев старого друга, Гермиона вспомнила, что когда-то давно он говорил ей об умении справляться с трудностями, особенно эмоционального характера, и о том, насколько это умение важно по жизни.

Да, Хагрид, ты прав. Не стоит так трястись. У нас всё получится. В конце концов, мне нечего бояться, когда Тео рядом.

Но сейчас его рядом не было, и от этого Гермионе было немного не по себе. А ещё ей не давала покоя мысль о том, что Тео сейчас находится в кабинете защиты от Тёмных искусств, проверяя работоспособность камина, с помощью которого они намеревались попасть в Лондон. Виктор уехал из школы на несколько дней (предстоял матч со сборной Ирландии), о чём простодушно сообщил своим ученикам на последнем перед отъездом уроке. Таким образом, вопрос по поводу того, какой камин в Хогвартсе задействовать для перемещения в Лондон, разрешился сам собой. Тео это радовало, поскольку не пришлось забивать голову, и без того занятую продумыванием всех нюансов, ещё одной проблемой. Гермиону же, напротив, такой быстрый выход из ситуации немного обескуражил, что подтвердило мнение Тео о её тяге к поиску трудных путей.

Конечно, нет ничего преступного в том, что мы воспользуемся одним из школьных каминов для того, чтобы выбраться из замка. С тем же успехом мы могли воспользоваться любым другим, хотя бы тем, что находится в гриффиндорской гостиной, но там почти никогда не бывает пусто, а Зелье невидимости и магические силы для чар высшей категории нам ещё понадобятся.

Но, Мерлинова борода... Мы проникаем в кабинет Виктора, не заручившись его согласием — это раз, да ещё и в его отсутствие, как какие-нибудь воришки — это два. До чего же стыдно!

Гермиона тряхнула головой, в который раз поймав себя на том, что не улавливает нить разговора с Дином, а потому мысленно воздала хвалу небесам и Макгонагалл, объявившей долгожданный перерыв. Музыка на время стихла, танцы прекратились, а золотые блюда на столах, приготовленных к пиру, в мгновение ока наполнились самыми разными яствами, да так, что яблоку негде было упасть. Гермиона бросила взгляд на часы, расположенные над входом в Большой зал: доходила половина двенадцатого.

Пора.

Пока Джинни, Дин и остальные были увлечены провозглашением какого-то тоста, она выскользнула в коридор, где прохладный свежий воздух чуть унял её вновь всколыхнувшееся волнение. Дойдя до третьего этажа, она отвела в сторону гобелен, чтобы подняться в башню Гриффиндора напрямик по потайной лестнице, но не успела преодолеть и десяток ступеней, как чуть не налетела на целующихся за первым же спиралеобразным поворотом Ричи Кута и Ромильду Вейн. Ступая осторожно, чтобы не стучали каблуки босоножек, Гермиона стремительно развернулась, пока увлечённые друг другом шестикурсники её не заметили, тихо выбралась за гобелен и быстро зашагала к основной лестнице.

Оказавшись в спальне, она наспех переоделась в тонкий шерстяной свитер и удобные джинсы. Стараясь не прислушиваться к тревожному биению сердца, колотящегося уже где-то в горле, она на минутку присела на край кровати, чтобы ещё раз проверить содержимое своей бисерной сумочки. Убедившись, что всё необходимое на месте, Гермиона положила палочку в карман, схватила верхнюю одежду и поспешила снова на третий этаж, в кабинет защиты от Тёмных искусств.

— Чтобы всё прошло как надо, мы должны действовать согласованно, — шепнул ей Тео, когда они вылетели из камина в «Дырявом котле». Народу здесь было столько, что на их появление, кажется, никто не обратил ни малейшего внимания. — Ты должна меня слушаться. Ясно?

— Нотт, это я была в Комнате смерти, а не ты, — запальчиво возразила Гермиона, отряхивая пуховик от каминной золы по пути к выходу из маленького паба. — Не лучше ли будет, если ты будешь слушаться меня?