Букет белых роз (СИ)

Роза, которую выдавали в знак клятвы вечной верности, пошла по рукам учеников, передавалась одного к другому. И неспроста — шипы оставляли на ладони каждого царапины, через которые острые концы передавали частицу волшебства.

Королева цветов все еще переходила от одного ряда к другому, но учитель, решивший начать прямо сейчас, повысил свой и без того громогласный голос:

— Вы — истинные Ангелы-Хранители. И вы обязаны оберегать людей всеми силами. С этого дня, подчиняясь законам Всевышнего и рискуя собой ради спасения жизней простых смертных, вы клянетесь никогда не сходить с этого пути. Все ведь согласны с этим?

И ему ответно в унисон:

— Да, Архангел Михаил.

Роза все еще бродила по рукам сокурсников.

Уже не в числе учеников, состоявшиеся и главные Хранители — Юлиэль и Эш — пересекли собравшихся, держась за руки.

Мужчина прервал ежегодный ритуал:

— Я хочу объявить вам!

В этот момент больше никто не издал ни звука. Процесс посвящения был приостановлен, но Михаил, знающий эту пару уже давно, не смел идти против них. Потому кивнул, после чего Эш продолжил, показательно обнимая возлюбленную за плечи:

— Дело в том, что мы хотим объединиться с Юлиэль в крепкий союз.

Кто-то из новых Хранителей присвистнул от удивление и выпалил:

— Все-таки решились на это спустя столько времени? И ты не против такого брака, Юли? Он же принадлежит к двуполым ангелам. А ты-то ведь совсем другая.

Архангел Михаил бросил в сторону ученика такой взгляд, под которым невозможно было поднимать голову, не то что молчать.

Улыбнувшись, Эш лишь подмигнул вмешавшемуся юнцу:

— Ничего… В облике Анжелы я буду ее любовницей, а в этой ипостаси — страстным и верным мужем.

— Я согласна. На все, — подтвердила девушка, слишком притворно, положив ладонь поверх мужской руки. — В конце концов, мы подходим друг другу. И у нас намечается свадьба. Так ведь, Эш? — Она посмотрела на своего жениха.

— Разве тут можно сомневаться? — слегка посмеялся Архангел Михаил, выпустивший выдох.

Ангелы ученики стали тихо переговариваться.

Роза достигла последнего выпускника.

***

Бумаги, разложенные на коленях, ничем не отличались от предыдущих документов. Те же отчеты, архивы, графики. Все смешано в одну кучу, и Грелль, больше не получающий сверхурочные, перебирал этот хлам, которые проклял уже десять, а то и тридцать раз.

Черт.

Перечеркнув что-то в своих записях, диспетчер Сатклифф, отрастивший каштановые волосы до середины спины, в ярости и нежелании работать дальше, прихлопнул ладонью по столу.

Все его мысли занимали вчерашняя встреча. Не случайная.

В тот день Сатклифф обкосил порядка сорока душ, и теперь современный Лондон плыл перед его глазами. Перескакивая с крыши на крышу, жнец наслаждался своими ежедневными обязанностями и совсем не ждал каких-либо перемен.

Он направлялся на встречу с очередной душой. Ему предстояла посмотреть подобное бесплатное кино.

Этой жертвой оказался пятилетний мальчик, потерявший маму и во время слезных скитаний упавший с лестницы.

Сейчас он лежал где-то на обочине и почти умирал. Плакал. Задыхался.

— Мамочка… Мама…

Холодный и вовремя включивший бесчувствие, шинигами опустился перед ребенком и натянул многозначительную улыбку.

— Привет, малыш. Рад первой и последней встрече с тобой.

За стёклами очков сверкнули зеленые глаза, а руки начали поднимать бензопилу.

— НЕТ! — послышалось сверху.

Вздрогнул. Он не ожидал и потому не продолжил начатое, просто сжимая оружие и опуская.

Еще несколько мгновений, и умирающий мальчик был поднят руками Ангела-Хранителя.

Ее руками.

Она узнала Грелля и поразилась не меньше, но все-таки, по-матерински обнимая мальчика в двух метрах от земли, отталкиваясь крыльями, не показала этого:

— Я не позволю тебе забрать его душу, шинигами!

В ее глазах все тот же огонь. Все то же отчаяние и справедливость.

Спутать такую ни с кем нельзя.

С губ ошеломленного Грелля сорвалось:

— Юли… Ты… Но ведь я…

И снова был пронзен, как в грудь копьем, ее разгневанным взглядом:

— Не смей. Его. Трогать.

Сатклифф не сдвинулся, будто его превратили в ледяную статую.

Ангел продолжала, только громче и разрывая свое сердце:

— Он будет жить! Я всегда буду хранить этого мальчика! Я никогда не отдам.

И, целуя ребенка в голову, повторила, глядя в глаза шинигами с немой мольбой:

— Не отдам.

Вслед за этим проистекали следующие эпизоды. Которые перевернули жизнь Сатклиффа полностью.

Море дышало девушке в лицо. Юли была спокойна. Мама ребенка нашлась, а того вовремя спасли врачи. Все восстановилось, как будто и не происходило.

Но теперь на душе появились новые раны. Они были точь-в-точь как старые, только больше и глубже.

— Страдаешь одиночеством, ангел? — лениво потянул руки Грелль, изображая Актрису, какую играл на протяжении двух веков.

На самом деле, он обманывал ее. Он слишком хотел коснуться ее, но стоял рядом и запрещал себе это делать.

Лишь не отрывал глаз, как будто пытаясь на всякий случай запомнить крылатую.

Уже не смертную, как любил называть.

— Юли…

— Юлиэль, — поправила его девушка, опуская голову.

Потом они молчали, пусть и сказать было что.

Грелль первым отрезал тишину. Голосом:

— Ты ведь помнишь… чем все закончилось?

Два взгляда коснулись друг друга. Обожгли и застыли.

— Помню каждую минуту. Я помню все, Грелль.

Юли выдохнула горечью, поднимая глаза к небу:

— У меня завтра свадьба.

Грелль, буквально разорванный в клочья от этих слов, не стал молчать.

— Ты хочешь сказать, что чувства умерли вместе с прошлой Юли?

— Нет… Просто мы ангелы. Нам запрещено иметь связь с шинигами и демонами. Это строго карается…

— И у тебя есть подопечный, я так вижу, — шинигами скрестил руки.

Юли старалась держать себя в руках, натягивала собственные нервы. Не хотела показаться слабой. Но… она уже на другой черте.

Грелль видел эту ложь. Он сканировал девушку и делал выводы, что она просто скрывает самое главное. Даже засмеялся.

Не простая смертная, нет.

Но такая же глупая!

Шинигами наклонился к ее уху, прижав ладонь к мягкому оперению крыла:

— Я знаю, что ты не пойдешь против воли. Ведь так?

— Грелль, я…

Но Юли, повернув к нему голову, не успела.

Покинул мгновенно.

За крыльями — больше ничего, кроме танцев оторвавшихся листьев.

Ее обнимали пустота и холодный морской воздух.

Как и прежде.

Схватившись за виски, Грелль бессильно застонал и откинулся на спинку кресла. Воспоминания душили его и прибавляли вдвое больше мучений. Чего он явно не хотел, но принял это.

— Почему… почему… — вопрос без ответа, — почему я не смог противостоять ей?

***

Белое платье, словно нежный отсвет снега, трепетал ветер, когда Юли стояла на балконе и сжимала дрожащими руками перила. Впервые в небесном мире ее пробирал холод и тревога, от которых сжималось сердце и вытекали слезы.

Голова опускалась все ниже, а плечи искривлялись. Еще чуть-чуть, и Ангел задохнется.

От чувств, как заново родившихся, от сопротивления, сковавшего ее волю.

От страха и смелости одновременно.

— Нет, нет, нет… — неосознанно шептали губы, в которые попадали соленые слезы. — Я не могу так…

Эш с верностью пса ждал прихода невесты у алтаря. Он ждал, когда пройдет между двух рядов, оставляя за собой ползущий шлейф платья, ждал, когда она согласится стать его навеки и подарить поцелуй, скрепляющий их семью.

Ждал. Изо всех сил.

Широкую талию перехватывал серебряный пояс, а под шеей пестрил сапфир, скреплявший кружевной галстук. Все ангелы были красивы и во все времена. Никто не был исключением.

Даже…

— А где твоя милая Юлиэль? — толкает в плечо друг жениха, рыжекудрый хранитель с двумя сложенными крыльями за спиной.