Я найду тебя сквозь века - I (СИ)

Поужинать Шансе удалось совсем поздно. Когда Северус наконец забылся беспокойным сном, убаюканный ароматом ландышей, принесенных Тутти, сид перекусил по-быстрому, за пару минут, и переместился в Принц-мэнор. Откладывать изучение организма своего Ссаэши он не собирался.

На рассвете он оказался у себя в комнате, на полу стоял портрет Ала и возмущался.

— Шан, поставь на стол, мне сверху лучше будет видно. И зачем ты меня прячешь в спальне? Мне интереснее будет в гостиной!

— Ал, а раньше ты не отличался болтливостью.

— Раньше мне хватало общения.

— Ты бы побрился, привел себя в порядок, и с тобой захотят дружить, — хмыкнул усталый Шанса.

Чтобы привести себя в порядок, ему нужно было исчезнуть, соединиться с общей энергией и потом вернуться, но Ал...

— Шан, неси меня к внуку, я должен осмотреть этого олуха. Он ведь не закончил свое обращение, полукровка. Твой отец помог ему, он должен был стать чистокровным! Неси скорее!

— Зинки! Тащи этого наглого вампира в комнату Северуса, пусть там умничает, а я спать хочу. Как там Люциус?

— Спит. Все зажило, даже розовых полос почти не видно.

— Отлично, пусть посидит в одиночестве, подумает над своим поведением. Зинки, о чем они говорили?

— Зинки слышал, хозяин Северерус сказал господину Люциусу, что он вмешивается в ваши дела и всем надоел, как дворняжка лезет ко всем, авось возьмут. Господин Люциус начал оскорблять мастера Северуса.

— Достаточно, Зинки. Неси портрет.

— Зинки сделает, хозяин Шанса!

— Тутти, мы переезжаем. Я буду ночевать в Певерелл-паласе. Северуса тоже туда заберу, а Люциус... Пусть придет в себя.

— Хозяин Шанса не будет заниматься с друзьями? — распахнула удивленные глаза домовуха.

— Будет. Мы каждое утро будем приходить сюда, а на ночь возвращаться обратно. Тутти, не плачь, ты всегда со мной, и Зинки возьмем.

— Тутти должна сказать, Тутти виновата, Тутти не хотела хозяина Шансу беспокоить. Тутти плохая.

— Тутти, хватит. Говори же.

— Хозяин Атолло ждет вас. Уже давно. И хозяин Анил. Тутти плохая, гадкая, она накажет себя.

— Тутти, отнеси меня к ним, устал.

Родители сидели на диване, отец не спал, потирал покрасневшие глаза и хмурился, Анил задремал у него на груди.

— Где был? — тихо спросил Атолло.

— С Алом говорил. Принес его сюда, пусть с потомком разберется. Он говорит, что Сев не полностью обратился, не должно быть такой реакции от моей крови.

— Говорит... Откуда ему знать. Шанса, ты превращаешься в бога... Любое существо так отреагирует на нее.

— Ты пробовал?

— Бывало. Несколько раз. С двумя из них пытался побрататься... Друзья остались без рук и мы расстались врагами... Северусу повезло, что ты быстро нейтрализовал свою кровь, шрамов не должно остаться, и регенерация вампиров поможет. Лучше скажи, зачем тебе Малфой? Любишь Северуса, будь с ним. Второй будет вносить в ваши отношения ссоры. Ты и так ему меньше внимания уделяешь, вот он и бесится. Гонора у него много, себя он любит, не тебя. Предложи ему работу. Стерпит, справится, значит, толк будет. Уйдет, не велика беда.

— Пап, хочу в Певерелл-палас переехать. Там будем ночевать, здесь — днем заниматься. Сева там хочу упрятать.

— Не нужно. Люциуса нужно воспитать. Он вырос избалованным ребенком, получая самое лучшее, поэтому, видя тебя, считает себя важнее Северуса. Оставь его рядом с собой, строй отношения с Принцем, пусть увидит, что ты ценишь, что тебе нравится, возможно, задумается. А если сможет сравнить себя с Амэем и сделать выводы... я подарю ему бутылку Тимьянского коньяка 1398 года.

Этим утром Шанса все равно встал приветствовать стихии. Магия рождалась в них и потому сам танец, а иначе Поттер его не воспринимал, казался сокровенным таинством. Не зря он восхитился, впервые увидев его, и не случайно девочки каждое утро любуются Сансаром. Они тоже наделены стихийной магией. И еще Шанса приводил собственное душевное состояние в равновесие, предстоял нелегкий разговор с Люцом, и он откровенно трусил. Нет, страха не было, скорее нежелание чувствовать всю боль от его решения, а Малфой не сможет остаться равнодушным. Ведь от него попытаются отказаться.

Люциус проснулся рано. Вчерашняя безобразная драка с Северусом спутала все его планы. Проницательность вампира возмутила его. Он рассчитывал, что Сансар сейчас в теле молодого человека, значит, желания, гормональный фон у него — юношеские. И с этим можно играть. Подавая бокал, коснуться пальцев, отвечая на вопрос, утонуть в его взгляде, улыбнуться, отреагировав на его рассказ, и конечно, покрасоваться во время беседы с другими лордами. Вчера Сансар застал его в не очень выгодном свете — злобный Люциус душил кроткого Северуса. Нареченный еще не задумался о том, что вампир не был вполне искренен, когда так беспомощно лежал, подставляясь под его пальцы. Ужасно! Он взлохматил волосы, чего обычно не делал. Впору считать, что Принц подчистую обыграл его в этом раунде.

После завтрака Сансар пригласил Малфоя в кабинет, Люуциус пятой точкой почувствовал неприятности. Ну, погоди, Сев, это тебе не сойдет с рук... Мурашки бегали по спине табунами, когда он шел за необычно хмурым женихом. Это выглядело сюрреально: мальчик с выправкой и манерами высшего лорда, с пластикой Сидхе и гримасой взрослого. Мерлин, выдержать бы, чтобы не жалеть потом всю оставшуюся жизнь...

— Люциус, присаживайся, — махнул хозяин на одно из кресел, стоявших напротив друг друга.

Малфой про себя выдохнул, нареченный сам не стал нарочито отдаляться — это хороший признак.

— Я хотел поговорить с тобой о наших отношениях. Честно и без всяких оговорок. Ты поможешь мне?

Люциус судорожно думал, что он имеет в виду.

— Ты же не хочешь сказать, что я лгу тебе? — осторожно кинул он камешек в предполагаемую сторону.

— Нет, не об этом. Я хочу, чтобы и ты был со мною честен и откровенен. Ладно... Ваша вчерашняя ссора с Северусом сказала мне о многом. Вы не хотите мириться, каждый думает, что я буду с ним, и пытается перетянуть одеяло на себя.

— Какое одеяло? У меня их достаточно! — расфыркался Люци.

— Не перебивай, ты понял, о чем я, — строго выговорил ему Сансар. — Я решил вас разделить. Северус переедет со мной в Певерелл-палас, а ты останешься здесь. Утром я приду за тобой сюда, а ты... будешь работать там моим секретарем. Дел у меня скопилось слишком много и... один мой друг будет изображать меня на занятиях под личиной, а мы с тобой — разбираться с горой дел.

— Под личиной? — усмехнулся Малфой. — Она не обманет ни вашего опекуна, ни Северуса. К чему этот маскарад?

— Это очень близкий друг, практически, брат, и мы уже делали так. Опекун не выдаст нас, а Северус... как раз посмотрим, так ли он внимателен ко мне. Теперь о тебе. Там я — господин, герцог, почти Бог для своих поданных, а ты — всего лишь мой секретарь-советник, поэтому веди себя соответственно. Там есть еще один секретарь, доставшийся мне по наследству, тебе придется с ним сотрудничать.

— Секретарь? Мне подошла бы роль советника.

— Извини, Люциус, до советника ты еще не дорос, там другие реалии.

Люциус ликовал, Сансар хотел наказать его, а досталось Принцу! Он, Малфой, будет проводить с женихом день за днем, в то время как вампир — с подделкой. Люциус отмахнулся от своего сомнения, что уж дитя ночи смогло бы по запаху тела и связи нареченных определить Сансара. Малфой не упустит своего шанса. Пусть молодой герцог думает, что сможет держаться в стороне от него, но... кто не ошибается? Люциус любил и умел интриговать, в конце концов, это была врожденная черта Малфоев, выпестованная из поколения в поколение на протяжении многих веков после переезда младшей ветви королевского рода Мал Фуа в Англию. И в конце концов, кому как не секретарю корпеть до самой ночи над бумагами... А отчуждение... посмотрит он, кто первый сдастся!

— Когда начнем? – деловито поднялся Малфой. — А совы тоже будут жить там?

— Завтра. Да, кстати, им там очень понравится.